Отступления и наказания (СИ)

Мы возьмём лишь горсть, отдадим сполна…

А в постель с собой миску с вишнями.

Ни к чему делить. На двоих — одна.

Каплей алою на губах твоих

Терпка ягода сладкой кажется.

К ним прильну на миг… Я дышу сквозь них…

Мне без губ твоих не отважиться…

Ни суметь вдохнуть, ни воды глотка…

Ни поднять руки. Наказание?

Я б и снова взял! Месть за грех горька,

Но не стыдно мне! Ни терзания,

Ни раскаянья. Сердцá клочьями,

Если надо врозь. Вдрызг! На атомы!

Отпустите нас! Склеем скотчем их,

Лишь бы тикали… Лишь бы парой мы…

И снова строчки чувств и мыслей ложатся на клетчатый тетрадный листок неровными чернильными закорючками. Очередные струны в душе лопаются с тонким болезненным звоном. И вновь бумажные обрывки бледными лепестками планируют в мусорную корзину под столом.

Макс откинулся на кресле и закрыл глаза. Лицо Стефана, виденное недавно на экране телевизора, преследовало его днём и ночью. Но, на удивление, это была сладкая тоска. Как будто в ожидании скорой встречи, словно волнение и трепет перед спланированным заранее свиданием.

Это было странно, и, наверное, было связано с тем, что Макс перестал просто ждать, а начал реально действовать. Его жизнь стала набирать обороты и потихоньку возвращаться на круги своя. А вместе с ней возвращалась и надежда.

***

Машина Романа Рогова влетела во двор на максимальной возможной скорости. Выскочив из салона, Рэм так шарахнул дверцей, что сидевшие на лавке старушки похватались за сердца и заохали на несдержанную молодёжь. Прорвавшись сквозь их взволнованный строй, Рэм набрал номер квартиры Михайлова, и, не дождавшись ответа, принялся названивать Жохову. Через некоторое время номер квартиры, где проживал его рыжий незнамо-кто, который снова сбежал не попрощавшись, был доверен Рэму Стасиком «по большому секрету».

Рогову открыл дверь подъезда Макс, и мужчина, забыв про лифт, злой как чёрт, влетел на этаж и нажал на звонок.

Наткнувшись на открывшего ему парня, Рэм как-то сразу немного поутих. Инвалидное кресло, в принципе, всегда странно действует на людей. Призывает к вежливости, что ли? Но не суть.

— Где этот гадёныш?

— Который? — улыбнулся Максим.

— А что, можно выбрать? Тогда дайте двух, тех, которые не рыжие!

— А других не завозили. Да и эти тоже отсутствуют.

— Я серьёзно, где он?

— Да и я вроде не шучу. К родителям уехал за бумагами какими-то. Он в институт восстановиться пытается.

— Бля… А адрес есть?

Если Роману Рогову попадала шлея под хвост, то ему надо было действовать срочно, сейчас или никогда. Оттягивать исполнение своих решений Рэм не привык. И так уже день потерял, пока работал, пока сюда добирался. А прояснить отношения с Олегом хотелось немедленно. Ключевое слово — «хотелось». Вот только попадись ему в руки эта наглая рыжая морда, уж он придумает, что с ним сделать.

Перед глазами мелькнуло видение голой веснушчатой задницы, покрытой пылающим румянцем от душевной такой порки ремнём.

В штанах предсказуемо дёрнулось.

«Вот что за блядство! Одна нервотрёпка от этого пацана. Нет покоя, хоть ты тресни. Не идёт из головы!»

Адрес у Макса был, ну так, на всякий случай, и памятуя о том, как Олег расстроился из-за своего глупого побега, Максим решил не жадничать и поделился им с Рэмом.

Тем более, что Олег почему-то задерживался.

***

Подошедший к Олегу со спины бывший хороший знакомый, даже можно сказать, друг, Костян Рябинин был слегка пьян. Двое его приятелей стояли поодаль, ожидая, чем закончится их беседа.

— Так я повторяю свой вопрос, Олеженька, что ты здесь забыл? Совсем страх потерял, что ли?

— Здравствуй, Костик, — постаравшись придать своему голосу побольше уверенности, обратился к нему Олег. — Я тоже рад тебя видеть. Чем обязан?

— О, да! Ты мне обязан! Обязан возместить моральный ущерб за тот период, когда я, оказывается, жил под одной крышей с гомиком.

Как бы ни напрягала ситуация, Олег всё равно не смог удержать в себе язвительное замечание:

— И ты как, сильно пострадал? Может, ты от меня заразился и сам поменял оттенок?

— Я вот сейчас тебе оттенок поменяю, сучонок! Ты, похоже, нашёл себе папика, раз тебя давно на районе не видно. И как тебе?

— Что «как», Костик? Конкретизируй, что именно тебя интересует?

— Ну как это, когда пялят тебя, а не ты? Как это, быть девочкой, а, Олежа?

— А с чего ты взял, Костик, что пялят только меня? Ты не допускаешь, что я тоже что-то да умею?

— Да что ты умеешь, пидор! Жопу подставлять? А может, ты в рот берёшь хорошо? Чем-то же надо папика удерживать, раз уж рыжей рожей не вышел!

— Ну, котик, этого-то тебе уж точно не узнать, — ухмыльнувшись, протянул Олег, чётко понимая, что нарывается, но выхода из ситуации всё равно не видел. Не убегать же, в самом-то деле.

— Ах ты, сука! Ты что, ещё и гордишься тем, что гомосятина? Ну вот сейчас и проверим, какой ты хороший мальчик!

Произнеся это, парень дёрнул Олега за руку на себя и немного вниз. Движение было резким, и Олег, не удержавшись, упал на колени. Двое приятелей Рябинина быстро приблизившись, зафиксировали его в этом унизительном положении: один зажав сзади локти, а второй — вцепившись пятернёй в волосы, поднимая лицо навстречу паху Костика. Тот погладив своё заинтересовавшееся достоинство ладонью перед самым носом Олега томно промолвил:

— Ну давай, детка, покажи нам на что ты способен!

Олег дёрнулся, пытаясь вырваться, и толкнул одного из державших его парней плечом. Тот споткнулся, и отлетел в сторону, выпустив волосы Олега из пальцев.

— Ах ты дрянь! — подорвался он с земли и с размаху ударил Олега кулаком в лицо. Из носа хлынула кровь, а в глазах засверкали искры. Нападающий ещё пару раз двинул Олега: в лицо и в живот, и снова схватив его за рыжую шеверюру, сунул головой прямо в пах Костика.

— Отсосать тебе всё же придётся, пидор.

— А мне кажется, это кто-то из вас сейчас будет отсасывать мне! А может и по очереди, девочки! — сзади хлопнул дверцей подъехавший автомобиль.

Троица нападавших отвлеклась от тяжело дышавшего разбитым в кровь носом Олега и переключилась на вновь прибывшего.

Их общение не продлилось долго.

Разъярённый Рэм своих сил вообще не соизмерял, поэтому разметал по сторонам отвлекающих его от цели парней за полминуты, и, подойдя к плохо соображающему от боли и шока Олегу, помог ему подняться.

— Слушай сюда, Веснушка! Сейчас мы едем в клинику, там проверяют твою отбитую башку, потом мы сдаём анализы, а потом мы едем ко мне. И попробуй только смыться от меня, мелкая заноза, пока я не высплюсь и мы не поговорим. Ты понял?

Олег, находящийся сейчас в мёртвой хватке рук Рогова, слабо кивнул, зажимая нос пальцами.

— У меня от тебя сплошная головная боль, мелкий! Даже когда ты не рядом! Так может, если ты будешь под боком, я смогу хотя бы минимизировать последствия?

Усадив Олега в машину и лично пристегнув, Рэм сел в салон и включил зажигание.

— И запомни, твоя выпоротая задница уже не первый день стоит у меня перед глазами. Ты понимаешь, что это значит?

Олег слабо улыбнулся Рэму и, покусав немного нижнюю губу, утвердительно кивнул.

— И я надеюсь, что наказание пойдёт тебе на пользу. Думай об этом! А сейчас в больницу.

И машина рванула с места.

***

На открытие нового экспо-центра Нонна Михайлова прибыла с изрядным опозданием, но во всеоружии. Она точно знала, что отец Сонечки Евсеевой является одним из спонсоров мероприятия и с вероятностью ста процентов будет здесь присутствовать.

Заняв место за отведенным ей столиком и не обращая внимания на выступающих, Нонна Викторовна начала рассматривать присутствующих.

Когда в зале появился Игорь Евсеев, народ немного зашевелился.

Его нельзя было не заметить. Гордая, прямая спина, яркие, несмотря на уже немолодой возраст, голубые глаза за стёклами очков в стильной, дорогой оправе и совершенно седые, но всё же роскошно подстриженные и уложенные волосы.