Время дождя (СИ)

- Телом проще.

- Тали… - я снова повернул его лицом к себе и поцеловал. Медленно. Наслаждаясь каждым кусочком его губ - чуть сладких и сухих.

- Чай остынет, - сказал он, едва я чуть отстранился.

- Обожаю холодный чай.

Я скользнул рукой чуть выше, вплетая пальцы в его волосы, такие же шелковистые, как и он весь.

- Можно? – спросил я, коснувшись другой рукой шелкового воротника.

Талиан замер. Не заледенел, нет, просто замер. Положил ладонь поверх моей руки и, приоткрыв рот, молчал пару секунд.

- А если я тебя попрошу… кое о чём? – сказал он, наконец.

- О чём угодно, - не желая тратить время, я коснулся губами нежной кожи его виска.

- Обещаешь?

- Обещаю, - ещё один поцелуй.

- Погоди, - он выскользнул из моих рук и, оказавшись у комода, принялся рыться в ящиках. – Вот! – заявил он, наконец, поворачиваясь ко мне.

- Тали, нет!

- Ты обещал!

Я открыл рот и закрыл обратно. В руках маленького змееныша была широкая шёлковая лента. А я обещал, да. Я прекрасно понимал, что нельзя идти у него на поводу, только понимать это было уже поздно.

- Ладно, - сдался я, - дай хотя бы раздеться.

- Я сам тебя раздену, - он подошёл вплотную и осторожно коснулся губами моих губ.

- Ну, давай, - я развёл руки в стороны и покорно замер, отдаваясь на его милость.

Талиан аккуратно завязал ленту у меня на затылке. Она была куда мягче и тоньше моей обычной повязки, но такой же непроницаемой. Его руки ту же опустились вниз и скользнули по моей шее, слегка задержавшись у основания плеч. Кажется, Тали тоже наслаждался, и это было очень приятно.

Перехватив одну его ладонь, я коснулся губами пальцев и тут же отпустил. Он помешкал, а затем начал неторопливо расстёгивать мою библиотекарскую мантию. С шелестом тонкая ткань осела на пол, и Талиан приступил к рубашке. Он двигался так размеренно, будто торопиться было абсолютно некуда, и только его неровное дыхание выдавало волнение. Когда рубашка оказалась расстёгнута, он придвинулся ко мне и приник к моей груди, так что я всем телом ощущал гулкое биение его сердца.

- Я тебя люблю, - повторил я в который раз. Я почувствовал шеей, куда упирался его подбородок, что он кивнул.

- Давай, - шепнул он, чуть отстранившись, и, нащупав ворот его халата, я осторожно потянул в стороны. Пояс расплёлся сам собой. – Это как-то… по-другому… - сказал он, и я отлично его понял. Хотя я-то опять оказался в этом идиотском положении - с повязкой на глазах.

Я не стал раздевать его до конца. Мне так нравился этот шёлк… Если бы только его тело не было ещё прекраснее на ощупь. Я провёл ладонью по его груди, ощущая под пальцами лёгкую дрожь, и медленно попятился к кровати. Кажется, эти три шага я запомню на всю жизнь.

- Постой, - остановил он меня и опустил руки мне на пояс. Его пальцы начали избавлять меня от ремня, пока я придерживал его за плечи. Я скинул сапоги и позволил ему раздеть меня до конца. Я даже не заметил, как он скользнул вниз, ловя губами мой давно поднявшийся член. Я осторожно притянул его голову ближе к себе, входя глубже, и он покорно приоткрыл рот, позволяя мне управлять. Если бы только я мог видеть его лицо. Он казался таким ласковым, когда я двигался в нём, таким послушным.

- Хватит, - я приподнял его за плечи и уложил спиной на постель, а сам склонился над ним, упираясь в матрас одной рукой. Для надёжности стоило припереть его чем-нибудь к стенке, но я решил рискнуть. Свободной рукой я быстро стянул повязку и тут же услышал возглас, полный страха, злости и обиды. Теперь я видел его куда лучше, чем ночью. Я только жалел, что не стал снимать с него всю одежду, но я и так видел достаточно. Они действительно были красивы, эти знаки. Той извращённой красотой, которую не каждый сумеет понять. Ромбы не повторялись. Сплетаясь между собой, символы каждый раз образовывали новый рисунок. Рука, вырезавшая их, действовала аккуратно, стараясь соблюсти пропорции и углы. И ещё… я действительно чувствовал это. Символы будили во мне что-то первобытное. Желание уничтожить, смять и сломать. Оно становилось тем сильнее, чем дольше я смотрел на израненное тело, и всё ещё не прошло, когда я поднял глаза и увидел лицо Талиана – зажмуренные веки и закушенную губу. Он весь сжался, будто бы ожидая удара.

- Тали… - прошептал я, наклонился ещё ниже и коснулся его губ. – Я тебя люблю, Тали. Я люблю тебя больше всего на свете.

Эта жажда прошла моментально. Так же быстро, как появилась. Только жалкий её змеиный хвост шевелился где-то в уголке моей головы. В рунах на теле моего любимого и правда была магия. Теперь я в этом не сомневался. Вот только та ли это магия, о которой думал он?

- Талиан, - я погладил его щёку, стараясь мягкими движениями вернуть его к себе, - прости меня. Я должен был это сделать.

Его руки рванулись к моим плечам и вцепились в них, почти разрывая кожу ногтями.

- Зачем… - выдохнул он, всё так же не открывая глаз.

- Тали, я не могу всегда делать это в повязке.

Я опустил руку и погладил его живот, вызывая новую череду дрожи.

- Я всё ещё люблю тебя всего, Тали. Посмотри на меня.

Он помотал головой.

- Ну и ладно, - я наклонился ниже и принялся изучать хитросплетения шрамов языком. Это было увлекательно само по себе, а в сочетании с постоянно прокатывавшимися возле моих губ волнами дрожи просто сводило с ума. Подобравшись к пупку, я осторожно очертил его края и на секунду скользнул языком внутрь, вырывая из груди любимого шумный выдох. Я ещё немного поиграл с ним, прежде чем спросить:

- У тебя масло есть?

Только теперь глаза Талиана распахнулись в удивлении.

- Или чем ты пользуешься? – я опустил ладонь между его слегка разведённых бёдер и огладил узкую выемку.

Он смотрел на меня пару секунд с каким—то… Удивлением, что ли? Его что, никто раньше не готовил? – мелькнула в голове странная мысль. Я же видел, что он всё делает далеко не в первый раз.

- Я сейчас, - он скользнул в сторону и потянулся к тумбочке. Ненароком перевернулся и подставил мне своё острое бедро. Секунду я боролся с желанием что-нибудь сделать с ним, а потом Талиан снова вернулся на своё место. В руках его был флакончик с бирюзовой жидкостью, от которого пахло каким-то цветами. Талиан окунул палец внутрь и замер, глядя на меня. - Как мне это сделать? – спросил он.

Я хотел отобрать у него флакон, но тут же вспомнил, что нужно идти на компромиссы.

- Разденься, - сказал я твёрдо, - встань на колени и сделай это так, чтобы я видел.

Он торопливо кивнул. Я отодвинулся, позволяя ему сесть, но прежде, чем шёлковая ткань слетела с тонких плеч, всё же поймал его лицо.

- И помни… - шепнул я в приоткрытые губы, - я тебя люблю.

Я поймал его губы поцелуем и почувствовал, как он выдыхает мне в рот горячий воздух. Я отстранился и отодвинулся, позволяя ему выполнить приказ. Тали легко скинул одежду, и я замер, первый раз увидев его целиком. Я знал на ощупь, что у него нет недостатков, но видеть – это совсем другое. Он был очень стройным. Не худым, а именно стройным. Мышцы под кожей виднелись едва-едва, физические занятия явно были не для него. Во всём его теле проглядывала какая-то резкость, порывистость. Он повернулся ко мне спиной, его пальцы коснулись ануса и сразу же резко проникли внутрь, лопатки судорожно дёрнулись, смыкаясь.

- Медленнее, - сказал я.

Зрелище, и правда, было потрясающим. Его пальцы плавно исчезали в его собственном теле, а едва они оказывались снаружи, тугая дырочка смыкалась за ними. Хотелось прикоснуться. Покрыть поцелуями дрожащую поясницу. Но я видел, как между слегка расставленных бёдер медленно напрягается его член.

- Хватит, - сказал я, видя, что три пальца легко скользят внутри него. – Повернись и иди ко мне.

Не вставая с колен, он повернулся и подполз ко мне. Я кивнул ему, и он без слов перекинул одну ногу через мои бёдра, усаживаясь на меня верхом.

- Можно? – спросил он, потираясь членом о мою промежность.