Книга листьев (СИ)

– Не надо больше! Я ничего не хотел! Не трогайте меня!

Вот только к кому стал бы он обращаться? Может быть, он просто сходит с ума? Теперь Тони перепугался окончательно. Он вскочил с дивана и принялся ходить по комнате. С любым внешним врагом можно бороться, или хотя бы попытаться вступить в борьбу, но что делать, если против тебя ополчился собственный рассудок?

Тони невольно припоминал книги Лавкрафта, которые почитывал, лежа на диване у Стефана. Тогда жуткие фантазии американца развлекали. Теперь Тони уверовал во все его мифические расы чуждых человеку существ, отвратительные культы, взывающие к самым темным силам и созданиям глубокого космоса. Тони охватила паника. Он бросился к окну. Ночной город вызвал в нем приступ ужаса. На улицах светились фонари, отбрасывая опрокинутые конусы яркого света на пустынную мостовую, но их свет лишь увеличивал чувства запустения и покинутости.

Тони приложил руку к сердцу, пытаясь унять его биение. Временами у него темнело перед глазами. На электронных часах пылали зеленые цифры: 02:13 – земля глубоко погрузилась в ночную тень и, казалось, уже никогда не выберется из нее. Неоткуда просить помощи бессильному разуму человека. Ни одна церковь мира не могла бы помочь Тони. Ни церковь, ни полиция, ни самый могущественный институт власти, изобретенный человеком.

Положив ладонь на лоб, как машинально делает человек, погруженный в глубочайшие бездны ужаса и отчаяния, Тони отошел от окна.

Он вспомнил о Стефане и уцепился за эту мысль. Стефан не мог отказать ему в помощи. Он лучше Тони знал об опасности Книги. Он расскажет Стефану обо всем, что с ним произошло. Может быть, уже через час Тони будет у него дома в безопасности.

Тони пришлось напрячь память, чтоб вспомнить телефон Стефана. Он ошибся номером. После нескончаемого числа гудков, ему ответил незнакомый мужской голос. Тони с проклятием бросил трубку. Он бросился в прихожую, где в сумке на карманном календарике был записан номер, вернулся с ним к телефону и еще раз набрал комбинацию цифр.

Тони был уверен, что ему ответит Стефан. Каково же было его изумление, когда он после третьего гудка услышал в трубке заспанный старческий голос. Он машинально извинился. На телефонном табло высвечивался набираемый номер. Тони сравнил его с записью в календарике. Номер был верен. На всякий случай он набрал его еще раз. Возможно, произошел сбой на местной телефонной станции. Такое время от времени случается. Ему снова ответил незнакомый голос. Тони хотел положить трубку, но она сама вывалилась из его дрожащих пальцев. Он отодвинулся от телефона, словно оттуда могла выскочить ядовитая тварь. Он предчувствовал, что дозвониться до Стефана ему не удастся. Глаза Тони начали выкатываться из орбит. Лицо его с окаменевшими чертами являло маску гротескного ужаса. Возможно, тех людей, с которыми он разговаривал, не существовало вовсе. Они были призраками, порожденными волей неведомых безжалостных сил, которые теперь взялись за него. Тони забился в уголок дивана. Он пытался молиться, но молитва показалась ему бессмысленным набором слов. Тони никогда не был особенно верующим человеком. Ему всегда требовались доказательства. Доказательства существования Бога он так и не нашел, тогда как доказательства власти и могущества Книги сыпались на него одно за другим.

Тони бросил молиться. Вместо того, чтоб успокоить, это занятие только расстраивало и пугало его еще больше. Он поймал себя на том, что напряженно озирается по сторонам. Особенно волновала его прихожая. Света там не было вообще. Тони вспомнил жуткую тварь, встреченную им в кафе. Он обеими руками зажал себе рот, чтоб не закричать. Разум, все чувства Тони были перенапряжены, нервы натянуты до предела. Он находился на грани, за которой наступает безумие или смерть от шока.

Что-то мелькнуло в коридоре. Неясная тень с едва слышным шорохом проскользнула по стене. Тело Тони рухнуло на диванные подушки. Лицо запрокинулось. Сквозь приоткрытые веки виднелись белки. С вешалки упала куртка Тони, небрежно повешенная туда днем. Тони лежал в пустой, ярко освещенной комнате в глубоком обмороке.

На следующий день в полдень Тони стоял у проходной киностудии Стефана. На нем были черные очки. Тони надел их не из желания остаться неузнанным. Здесь его и так мало кто знал. Он не хотел, чтоб люди имели возможность заглянуть ему в глаза. Тони был совершенно пьян.

Он открыл для себя целительные свойства виски на утро после той кошмарной ночи. Обморок его постепенно перешел в глубокий сон, полный видений. Очнувшись, Тони первым делом заказал в номер еще одну бутылку виски и что-то из еды. При солнечном свете ужасы прошедшей ночи уже не пугали. Тони обнаружил на полу в коридоре свою куртку, сопоставил ее с мелькнувшей тенью и скептически хмыкнул. Однако в ванную он заходить не хотел, хотя на подбородке отросла щетина, а рубашка пропахла потом, и ее рукава с внутренней стороны испачкались кровью. Тони бегло взглянул на свои порезы и не поверил собственным глазам. Они зажили все до одного, остались только тугие белые шрамы, а ведь не прошло и двадцати четырех часов с тех пор, как он нанес их. Тони уже не испугался. За ночь его рассудок смирился с тем, что в нем самом и в его телесной оболочке нарастают некие изменения.

Принесли заказ. Тони уселся на диван и твердой рукой налил себе стакан чистого виски. Он был совершенно спокоен. Он собирался ехать к Стефану и, отпивая виски маленькими глотками, заказал по телефону такси.

Тони проторчал у проходной три четверти часа. Он точно знал, что Стефана там еще нет. Тот как-то проговорился ему, что на работе не появляется раньше одиннадцати.

На Тони обращали внимание. Как это бывает со многими красивыми мужчинами, очки не только не портили, но наоборот, подчеркивали достоинства его лица. Помимо этого, странная притягательная сила исходила от его высокой, стройной фигуры. Эта сила не имела ничего общего с сексапильностью, хотя на первый взгляд вызывала тот же эффект. Женщины, да и многие мужчины, завидев Тони издалека, буквально прикипали к нему взглядами, ускоряли шаги, но, подойдя поближе, как-то сбивались и проскакивали мимо на скорости, приближающейся к панической. Отойдя подальше, они, конечно, принимались болтать о нем и сходились на успокоительном для себя мнении, что это непонятно зачем околачивается возле проходной актер, приглашенный на роль очередного супермена, маньяка-убийцы или одинокого рейнджера.

Тони мог понять их состояние. Он чувствовал себя так, как будто в его вены вместо крови влили высокооктановый бензин. Тони мог бы сейчас отыграть подряд десять рок-н-ролльных концертов или оттрахать целый публичных дом. Виски благородно влилось в этот поток чистого адреналина, изгоняя страхи, которые человеческая составляющая Тони еще могла испытывать. Если бы кто-то видел Тони ночью – наэлектрилизованный смертельным ужасом комок нервов, он был бы поражен происшедшей в нем метаморфозе. В самом Тони она особенно приятных чувств не вызывала. Он предпочел бы быть просто вдребезги пьяным.

Тони издалека увидел салатово-зеленый "порше" Стефана и устремился к нему. Стефан тоже увидел его. Он остановился у машины, держась за открытую дверцу. Перед глазами у Тони прыгало. Он с трудом различал выражение его лица.

– Привет, – сказал Тони.

Стефан не ответил. Тони не знал, что сказать ему. Он надеялся безо всяких слов сломить сопротивление любовника. Ему нужно было, чтоб Стефан возобновил перевод Книги. Тони чувствовал, что в этом заключается его единственная надежда на спасение. Он должен был добиться этого от Стефана любыми средствами, даже если придется припечатать его к капоту машины и целовать при всех взасос.