Там, где мы есть (СИ)

Он бросил взгляд на берег бухты, где в сгущающих сумерках сверкал серебром оживший портал. Судя по его ярко сияющей поверхности, связь Неверлэнда с Листерией была стабильной. Безусловно, это означало, что Хеллиону удалось пройти последнее испытание, но Питеру хотелось убедиться в том, что ему удалось помочь своим друзьям. Получить какой-то знак…

Chris Daughtry — One last chance

— Ты почему сидишь здесь один? — Питер замирает, когда слышит этот совершенно безобидный вопрос, а потом резко разворачивается и сталкивается взглядом с недоумением ярко-синих глаз, цвет которых не скрадывают даже сумерки. — Вы, что, поссорились? Другого времени не нашли?

Пэну кажется, что это какое-то наваждение его собственного подсознания, и он, медленно поднимаясь с земли, не отрывает взгляда от того, кто ошарашил его чередой вопросов. Он даже не моргает, чтобы иллюзия не развеялась в сумеречной прохладе. Питер не может поверить, что к нему торопливым шагом приближается… Хеллион в сопровождении… Феликса, темно-серый развивающийся в сумерках плащ которого напоминал крылья птицы. Зрелище завораживающее настолько, что Питер больше ничего не замечает: ни мальчишек, столпившихся на краю леса; ни Сэда, который, видимо, шел к нему, но, остановившись на полпути, застыл неподвижным изваянием; ни Призрака, который замер возле Сэда и не отрывал своих не по-волчьи проницательных глаз от парочки, которая направлялась к краю утеса.

— С кем поссорились? — голос не слушается Пэна и почти срывается от волнения.

— С Киллианом, конечно же! — Хеллион останавливается от Питера в нескольких шагах, складывает на груди руки и сдвигает брови, придавая лицу серьезное выражение и явно ожидая хоть какой-то реакции. Но Питер молчит, и Хелли не выдерживает. — Ну здравствуй, Питер Пэн — Хранитель Снов и Хозяин Неверлэнда, — парень улыбается и широко раскидывает руки, но Питер не двигается и переводит взгляд на Феликса.

— Может, поприветствуешь Верховного Мага и Правителя Листерии и его Цепного Пса? — Феликс почтительно кивает головой, представляя себя и Хеллиона. Он сдерживает улыбку, глядя на недоверчивость друга, а потом широко улыбается, радостно сверкая зеленью глаз. Шагает к нему и, сгребая в охапку, прижимает к себе, выдыхая в его макушку: — Питер…

— Феликс… — Пэн, не доверяя собственным ощущениям, цепляется пальцами за серый плащ. Он вдыхает непривычный запах хорошо выделанной кожи черных лат, улавливая знакомые нотки терпкости лесных трав и дыма костра. Он вскидывает голову, чтобы увидеть в голубовато-зеленых глазах знакомые прожилки плавящейся зелени — их много и это выдает взволнованность. А еще то, что это реальный… — Феликс! — Питер обхватывает друга одной рукой, а другой… — Хеллион! — он стискивает их в своих объятиях. — У нас получилось, да? — он поднимает голову и мечется взглядом по лицам тех, кто стали для него в этой реальности чем-то больше, чем просто друзья.

— У нас все получилось, дружище, — Феликс ободряюще потрепал его за плечо. — Ты разве сомневался?

— Если бы я сомневался, то ни за что бы не согласился на эту авантюру, — Питер хмыкнул и скривил губы, потому что лукавил — ради друзей он решился бы на любое безумие и на любой риск, но он не решился сказать Хеллиону, что его план не сработал так, как они рассчитывали, чтобы не омрачать радость встречи. — Но как вы оказались здесь?

— Сбежали, — Хеллион смешно сморщил нос и озорно улыбнулся, когда левая бровь Питера изогнулась в явном недоумении. — Ну, а что? Испытания пройдены, символы власти получены, — Хелли похлопал себя по груди. — Листерия, признав меня своим Правителем, оживила медальон, — парень подцепил кругляшок красно-черной финифти с золотой искрящейся вязью и провел пальцем по огранке черного камня, который словно действительно «ожил» от прикосновения, засверкав радужными переливами. — Феликс сказал, что у Глума камень всегда был черным, — Хелли снова провел пальцем по огранке, оживляя радужные вспышки.

— Черная душа, темная магия… — Феликс усмехнулся. — Камень отражает сущность своего обладателя.

— А границы открылись? — Питеру было важно услышать, что Листерия открыла свои границы, потому что если Киллиан все же затерялся, то «Веселый Роджер» рано или поздно отыщет своего Капитана или, по крайней мере, подскажет, где его искать.

— Ну, мы же здесь, — Хелли хмыкнул и пожал плечами, словно это было настолько очевидно, что даже спрашивать не стоило. — В общем, торжественную часть мы благополучно пережили, а празднество нам показалось слишком шумным и утомительным. А потом… Мы соскучились по Неверлэнду и мальчишкам, хотели увидеться с тобой. Так почему бы не воспользоваться открывшимся порталом и не уйти туда, где нам хорошо? Да, Феликс?

Хеллион с такой легкостью говорил «мы» и «нам», а взгляд Феликса, которым он смотрел на парнишку, был каким-то теплым и лучисто-искрящимся, что у Питера закрадывались подозрения, что этих двоих связывают не вынужденное сотрудничество, где Цепной Пес обязан подчиняться властности своего Правителя, выказывая при этом ему свою преданность; и даже не дружба, а нечто большее… И когда Феликс, улыбаясь, притянул к себе Хеллиона и, прижавшись щекой к его светлым кудрям, сказал:

— Определенно, — а потом прижался губами к его виску, Питеру все стало ясно: эти двое вместе, вот это — определенно… — Что-то не так, Питер? — Феликс наклонил голову, заглядывая в будто остекленевшие глаза друга.

— Нет-нет, — Пэн заморгал и посмотрел на Феликса. — Вернее, да, — он перевел взгляд на Хеллиона. — Не понимаю, почему Феликс смог пройти через твой портал?

— Ну-у-у… Мы теперь вместе, — Хелли, смутившись, взглянул на своего спутника.

— Это я уже понял, — Пэн улыбнулся — его забавляло смущение друзей.

— Прости, Питер, что не смогу провести с тобой Вечность, как обещал, — Феликс зачесал пятерней непривычно коротко подстриженные волосы и виновато улыбнулся.

— Ну, с этим я смирился еще тогда, когда ты решил вернуться с Хеллионом в Листерию, чтобы снова стать Цепным Псом Верховного Мага.

— И оказалось, что нам суждено было быть вместе, — Хеллион снова прикоснулся подушечкой большого пальца к черному камню на своем медальоне Всевластия. — Здесь заключена не только моя реальность, но и реальность Феликса.

— Но… — Питер растерялся от вновь открывшихся обстоятельств. — Реальность Феликса заключена в «Веселом Роджере», разве нет?

— Оказалось, что это не совсем так… Глум обманул Феликса. Я пока не знаю, что именно заключил Темный в «Роджере»… — Хеллион задумчиво потер подбородок. — Возможно, какую-то крохотную часть его реальности, которая была связана непосредственно с Киллианом, чтобы наложить на корабль заклятие Притяжения, которое привело бы его к Феликсу. Я обязательно разберусь с этим позже. Но точно знаю, что Глум поместил реальность Феликса в свой медальон — я увидел это прямо во время Церемонии Возложения Обязанностей, когда камень ожил. Не могу сказать, какие у Темного Мага на это были причины, но он явно хотел соединить свою реальность с реальностью своего Цепного Пса… — Хелли украдкой посмотрел на Феликса, который, потупив взгляд, теребил пальцами серебро вышивки своего плаща. — Вот только медальон не посчитал нужным соединять их реальности.

— А ваши, значит, соединил, — Питер хмыкнул, когда Феликс бросил на него быстрый взгляд, снова прошелся пятерней по своей уже растрепанной шевелюре и потер ладонью шею.

— А наши соединил, — Хеллион кивнул, соглашаясь с заключением Питера, и, закусив губу, посмотрел на Феликса. — Возможно, потому что мы… сами их соединили… И я с ужасом думаю о том, что было бы, если бы ты тогда не сорвал с Глума медальон.

— Невозможно просчитать все «если», — Феликс протянул руку и поправил светлую челку, мешающую ему смотреть в синеву глаз своего собеседника. — Возможно, нам не удалось бы выбраться из замка, если бы Мастер Дисроби что-то заподозрил. А если бы выбрались, то могли разбиться о листерийскую границу и исчезнуть, растворившись на Границе Миров. А может, если нам все же удалось бы благополучно пройти границу, ты уплыл в свой Мир, а я вернулся в Неверлэнд, чтобы провести свою Вечность с Питером, как и обещал. Или же мы вместе вернулись в Неверлэнд, где ты бы оставался маленьким мальчиком. Видишь, сколько разных вариантов.