Семь кругов Ада (СИ)

— Нихуя! Я в тюрьму не хочу!

— Это приказ.

— Так… ладно… предположим. Включу. И что дальше? Зачем тебе это? — сник Ян. До того он спорил с другом, но как только прозвучало слово «приказ» он осознал, что сейчас говорит с лидером Тени. А ему подчиняться надо было безоговорочно.

— Когда попадешь в тюрьму, ты должен разжечь бунт и под шумок освободить хакеров Тосама, которые там сейчас находятся.

— Ты шутишь… их же там дохуя…

— Мне не нужны все, я вышлю тебе список. Отребье, знающее лишь значение клавиши Enter, меня не интересует.

— Предположим, — вздохнул Ян, понимая, что отвертеться у него не получится, — но как я узнаю их?

— Взломай полицейские архивы и найди их фотки.

— Почему я?!

— Потому что тебе в любом случае светит тюрьма, — напомнил ты, — найдешь хакеров, заставишь их пойти за тобой, не знаю как, но заставишь, — предугадывая вопросы Яна, добавил ты, — а затем убегайте. Встретимся у Хиккина.

— Ага, если сможем его взломать…

— Сможем… у нас же есть Лис.

— Не возлагай на него слишком большие надежды, он гений… но он странный, — не удержавшись, пробормотал Ян.

— Пусть так… При встрече мы должны разыграть сцену удивления, — продолжал ты.

— Сценку? Разыграть? Мы? — Ян, кажется, поперхнулся воздухом.

— Вот именно. Делай что хочешь, но твое ебло должно излучать удивление! Ты удивишься тому факту, что я пришел за тобой.

— Я? Нах? Для кого этот тухлый спектакль?

— Для хакеров, которые за тобой пойдут. Они не должны знать, что все это было распланировано заранее.

— Что Это? Побег?

— Нет… их членство в Тени.

Воцарилось молчание. Ян усиленно пытался переварить твой план.

— Ты хочешь, чтоб они все вошли в Тень? — наконец подал голос твой друг.

— Именно…

— Но тогда… тогда… это же ахуеть! Если они все к нам присоединятся, то мы!.. Черт, Зуо ты еблан, но до пизды умный! — выдохнул вдохновленный Ян.

— И еще…

— Да?

— Никому об этом не говори. Даже Глоу. То, что сейчас мы обсуждаем, никогда и никто больше не узнает, тебе ясно?

— Да, босс.

Нет, это не жизнь, а сраная подстава!!! Точно вам говорю! Вообще-то о несправедливости жизни я начал подозревать еще в детском садике, когда уронил свой любимый йогурт на не менее тогда любимую девочку и получил по башке от совсем не любимого хулигана. После этого, лежа в песочнице и глотая слезы обиды, я впервые пришел к выводу, что жизнь расшифровывается как — Жопная Истинная Злая Несправедливость и мягкий знак. Но сейчас Жопная Истинная обострялась, а Злая Несправедливость подходила к своему апогею, и только мягкий знак все еще пытался сгладить углы. Пытался, но херово!

А теперь давайте-ка я вам объясню, в какую ситуацию мы попали. Напомню, мы все еще в тюрьме. А это уже само по себе не особенно вдохновляет. Мало того, единственный выход из тюрьмы через комнату Хиккина, но вот незадача за ней нас поджидает вооруженная толпа безмозглых идиотов, которые сперва расстреливают людей, а затем идут есть бутерброды с маслом и малиновым джемом! Я тоже люблю малиновый джем! Но что-то мне подсказывает, что со мной им не поделятся. Свинцовыми пулями — это всегда пожалуйста, а вот вареньице зажали. Жмоты. И что после этого делать? Не с тем, что они жмоты, а с тем, что мы в жопе! В конкретной, огромной, просто йоптвоюмать необъятной жопе!

Когда произошло столь чудное воссоединение Яна, Зуо и ножки стула, я даже мысленно всплакнул от умиления и у меня словно гора с плеч свалилась. Яна мы спасли! Спасли мы Яна. Мы Яна спасли. Как ни посмотри, как ни прочитай, мы герои! Герои, которым теперь бы самим как-то стоило спасаться.

От эйфории, вызванной воссоединением друзей, меня отвлек Глоу, который внезапно захлопнул дверь в комнатку хиккина и прижался к ней спиной. Ян, упорно не замечающий ни дикого панического взгляда котенка, ни его то и дело нервно бьющего по двери хвоста, ни, тем более, звериных повадок, которые сейчас были более чем выразительными, почти тут же появился рядом с Глоу и полез к нему обниматься. За это парень получил когтями по левой скуле, что в принципе его совсем не остановило. Нет, обнимашки — это круто, и если бы хоть разок Зуо ко мне полез обниматься так же рьяно, как это сейчас делал Ян по отношению к Глоу, то я бы, наверное, стал самым счастливым придурком на этой планете. Но, знаете, какова бы ни была идиллия, всегда найдется тот, кто захочет все засрать. В данном случае все испортила внезапно появившаяся выпуклость в двери всего в паре миллиметров от головы Глоу. Спецназ с противоположной стороны двери пытался вломиться в комнату Хиккина. С помощью полицейских карточек проделать это они не смогли, ибо котенок что-то помудрил с несложным замком, поэтому-то они и решили взяться за тяжелую артиллерию. Что я могу сказать, молодцы бравые ребятки, не растерялись и начали палить по бронированной двери. Дверь была прочной, поэтому от выстрелов дыры в ней не появлялись, пока. Вместо них на гладкой поверхности росло количество выпуклостей. Нет, было бы у ребяток мозгов побольше, они бы догадались, что куда результативнее было бы палить в одну точку, но столь гениальные выводы делать способны единицы, которых среди них не оказалось, поэтому, слава стрекозе, мы успели вернуться в коридор, из которого выбежал Ян, после чего захлопнули за собой дверь Хиккина, замок которого закрылся автоматически, и на какое-то время оказались в безопасности. Пусть мы все еще были заперты в тюрьме, но, по крайней мере, спецназ до нас какое-то время добраться не мог. Пароля от замка хиккина у них нет, а если и есть, то переделанная программа все равно не даст им уйти из комнаты целыми и невредимыми. А пробить дверь Хиккина было практически невозможно.

— В конце концов, мы вернулись к тому, с чего начали, — провозгласила темноволосая девушка, разводя руками. Да, тюрьма в Тосаме была только одна, и здесь не было разделений заключенных по полу и возрасту.

— Нда уж… А я так обрадовался, когда открылся Хиккин, даже на мгновение поверил, что мы действительно выберемся, — пробормотал парень, шея которого была обмотана странным чешуйчатым шарфом.

— Да какая разница, ну пришьют нам к пятидесятилетнему сроку заключения еще парочку лет, в любом случае в тюрьме подохнем, а так хоть попытались выбраться, — вздохнул невысокий парень с черными волосами. Я же вглядывался в лица заключенных, которых привел с собой Ян, и не мог отделаться от ощущения того, что где-то я их уже видел. Всех. Всех? Что за бред! А главное, я мог поклясться, что не видел их лиц раньше, но что-то в каждом из них казалось мне безумно знакомым.

— Наоборот. Хиккин был взломан не для того, чтобы выпустить вас, а для того, чтобы вошел я, — холодный голос Зуо вмиг оборвал все шушуканья.

— Так вы знаете, как отсюда выбраться? — подала голос девушка с ярко-красной копной волос.

— Знаю… знаю, как устроить побег своему другу, — Зуо кивнул в сторону Яна, — а вот вас я впервые вижу, так что почему бы вам не вернуться в свои камеры и не смириться с тем, что всю оставшуюся жизнь вы будете гнить в тюрьме. Я не собираюсь тащить за собой ноющий балласт, который не в состоянии бороться за свою свободу — голос сэмпая звучал ровно, но мне, отчего-то, казалось, что он говорит все это не всерьез, а словно провоцирует всех тех, кто находился в этом коридоре. Если так, то его провокация сработала идеально.

— Ты наверно шутишь, красноглазка, — ухмыльнулся черноволосый парень, с вызовом подходя к Зуо ближе и не обращая внимания на тот факт, что ниже его почти на пол головы, — я все что угодно сделаю, чтобы выбраться отсюда!

— Вот как… — протянул Зуо, и словно задумался, — что ж… моя услуга — это фактически спасение вашей жизни, а значит платы за подобное я попрошу равноценной, — спокойно ответил он.

— Я согласен, — не задумываясь, ответил черноволосый.

— Да, я тоже с вами, — подал голос парень в странном шарфе, — так же как и этот молчун, — ткнул он пальцем в тихого паренька, что стоял у стены и, кажется, не обращал ни на кого никакого внимания. Он выглядел так, как выглядят люди, которым похрен на весь мир, но которые при этом плачут над трупиком муравья.