Отражение (СИ)

— Господи, — пробормотал Барнс сквозь стон. — Ты… Я… Я сейчас… Себастьян… — он громко застонал, понимая, что сейчас кончит. Позорно быстро, но семьдесят пять лет воздержания…

Себастьян принялся сосать усерднее, старательнее работать рукой. Баки закричал, и Себастьян сглотнул все до капли, продолжая доить член Баки языком.

Барнс упал на кровать, пытаясь отдышаться, прийти в себя, собрать себя по кускам после такого оглушительного оргазма, но не мог. Он потянул за плечо Себастьяна к себе, укладывая рядом, благодарно целуя, слизывая с его губ свой вкус. Он хотел вылизать Себастьяна всего, но сейчас ощущал себя ватным и размазанным тонким слоем по кровати.

Себастьян самодовольно облизнулся и погладил Баки по щеке. Прижался членом к его бедру и легонько потерся.

Барнс нежно провел пальцами живой руки по возбужденному члену Себастьяна, и перевернулся, сначала нависнув над ним, поцеловал, а потом устроился между его ног. Вжался в пах лицом, вдыхая запах кожи и возбуждения.

Он лизнул головку, вобрал ее в рот и пососал, ощущая приятный вкус и шелковистость кожи на языке. Он никогда не был мастером минета, но постарался взять как можно глубже, принимаясь увлеченно сосать.

Себастьян развел ноги шире и приподнялся на локтях, любуясь тем, как поднимается и опускается голова Баки. Его волосы шелковисто касались бедер Себастьяна, добавляя ощущений, рот был горячим и нежным.

Барнс так увлекся процессом, что заурчал от удовольствия. Он сосал член, ласкал его живой рукой, а бионикой гладил Себастьяна по бедру и животу, мышцы которого подрагивали. Он кожей чувствовал взгляд Себастьяна, и улыбнулся внутренне.

У Барнса просто сносило крышу от ощущения чужого удовольствия, от стонов, которые он слышал. Барнс чувствовал, что у него снова встает.

— Я сейчас, — предупредил Себастьян, чувствуя, что на него накатывает, что он вот-вот… — Ааах!..

В рот Барнсу ударила тугая струя, и он проглотил все, вылизав чувствительный член. А потом, целуя пах, живот, грудь Себастьяна, поднялся, снова нависая над ним, опираясь на локти. Себастьян притянул его к себе, чтобы благодарно поцеловать. Волосы Баки падали по обе стороны от лица, и Себастьян то и дело отводил их в стороны.

— Так хорошо, — выдохнул он.

— Угу, — согласился Барнс, потершись щекой о плечо Себастьяна, а потом лег рядом, обнимая живой рукой.

Говорить не хотелось, вообще ничего не хотелось, кроме как лежать рядом, обнимать, прижимая к себе и ни о чем не думать. Просто наслаждаться близостью и спокойствием.

— Я люблю тебя, — уверенно сказал Себастьян. — Так люблю…

========== 14 ==========

Очередной день съемок Себастьяна подходил к концу. Барнс спокойно ждал его, стоя немым изваянием, честно изображая из себя именно охранника, а не любовника, который кому угодно готов был голову оторвать за дорогого ему человека. Барнс понимал, что пропал в нем, погрузился полностью, растворился в Себастьяне. Полюбил его за те дни, что они были вместе, но пока так ни разу и не сказал об этом, словно чего-то боялся.

Барнс замечал, как Себастьяну постоянно кто-то строил глазки, кокетничал с ним, флиртовал. Тот обворожительно улыбался, шутил, но Барнс знал, что, в определенной степени это все тоже просто игра.

Наконец режиссер объявил конец съемочного дня. Гримеры стерли грим, Себастьян поблагодарил их и кивнул Баки. Тот, как положено хорошему телохранителю, почти бесшумно двигался за правым плечом. Они вместе покинули студию, сопровождаемые шепотками сплетен. Себастьян знал, о чем шептались: о том, что Стэн зазвездился, раз нанял личного телохранителя, о том, что его накрыла паранойя, о том, что ему без конца угрожают, только он почему-то не обращается в полицию. Себастьяну не было до этого дела. Он, конечно, был достаточно чувствительным к чужому мнению и часто лажал. Иногда он завидовал непрошибаемости более толстокожих коллег. Но Себастьян был таким, каким был.

В машине он взял Баки за руку. Не прижался к нему, как хотелось — они ехали не в такси, а в предоставленной студией согласно контракту машине.

— Все в порядке? — тихо спросил Барнс, сжимая теплую ладонь.

Барнс проклинал эту контрактную машину с ее водителем, которому не доверял ни на грош, даже предлагал Себастьяну, что он сам обзаведется машиной и будет его возить, но тот отказался. И сейчас приходилось ехать домой рядом с чужим человеком, который, Барнс был уверен, внимательно слушал каждое их слово.

— Да, просто устал, — ответил Себастьян, поглаживая тыльную сторону ладони Баки.

Ему хотелось поскорее добраться домой. Принять душ, дождаться Баки и Кайла, поужинать вместе и улечься спать. Съемки должны были продолжаться еще неделю, так что надо было собраться. Дэвидсон требовал, чтобы на время съемок Себастьян воздерживался от сексуальных контактов, и Себастьян слушался. Это было нормальным условием для актеров, снимавшихся в любовных сценах — с неудовлетворенным либидо жаркую страсть к партнеру изображать было легче. Баки это не нравилось. Себастьян тоже был не в восторге. Но таковы правила игры.

Барнс не понял и половины пунктов из контракта, о которых ему рассказал Себастьян, но вдаваться в подробности не стал, потому что прекрасно понимал, что иначе-то не будет. Нельзя получить всего, чего хочешь, сразу и в полном объеме. Особенно раздражал пункт о воздержании. Барнс сразу предложил Себастьяну, чтобы он вернулся на это время обратно в гостевую спальню, потому что держать руки при себе было невыносимо. Хотелось ласкать, гладить, целовать и облизывать везде-везде. Но…

Они спали в разных спальнях, и Себастьян очень переживал, что Баки это обижает. Девушки Себастьяна, те, что были раньше, тоже обижались, но они были актрисы и осознавали, что бывают и такие контракты. А Баки к миру кино и телевидения отношения не имел. Себастьян старался ему объяснить, но не был уверен в своей убедительности.

Барнс не собирался обижаться, ему было просто жаль, что они не могут быть вместе, как обычные люди. Объяснения Себастьяна Барнс в целом понял и не стал с ним спорить.

Пока ехали, больше Барнс ничего не спрашивал и не говорил, только состроил водителю самую свою недружелюбную рожу, чтобы не поглядывал на них в зеркало заднего вида.

Уже дома, когда они остались одни, Барнс прижал Себастьяна к себе и мягко поцеловал. Себастьян расслабился в его объятьях, вдохнул ставший родным запах.

— Что там сегодня о нас с тобой говорили? — спросил Себастьян. — Какие новые гадости?

— Пока ничего нового не придумали, — Барнс погладил его по голове, по спине, словно успокаивая. — Мне самому погулять с Кайлом, или пойдем вместе?

— Давай ты, а я пока закажу ужин, — сказал Себастьян. — Что-то я сегодня вымотался. Господи, как подумаю, что через неделю лететь в Сингапур…

Барнс сник, в Сингапур с Себастьяном ему было никак не попасть, только совсем нелегально, но Себастьян был постоянно на виду, Барнса бы точно кто-нибудь заметил.

— Надолго? — они так и стояли в коридоре, обнимаясь. Барнс привалился к стене, притянув Себастьяна к себе.

— Два дня. И потом неделя на обратную акклиматизацию. Я плохо переношу тропики. А ты?

— Мне все равно, — пожал плечами Барнс. — Иди в душ, я пока с Кайлом погуляю.

Барнс отлепил его от себя, подтолкнув в квартиру, а сам позвал Кайла, цепляя к нему поводок. Он не собирался тратить время на переодевание, костюм ему сшили настолько отличный, что в нем было даже удобно, хотя изначально Барнс ожидал, что обязательно где-нибудь будет тянуть и давить. Но нет, в пиджак даже вшили ножны для метательных ножей. Он заказал еще два таких же на всякий случай.

Себастьян заказал ужин, да так и завис с телефоном. Он старался не делать селфи, когда устал, и не отправлять в Инстаграм фотографии слишком часто. Пролистал ленту, полюбовался последней фотографией Грилло и тем, какие у него роскошные грудные мускулы, подумал, что у Баки не хуже.