Смерть — только начало (СИ)

— Ваше Высочество, может, принести карту, чтобы наши гости отметили те точки, где их отпустить?

— Мне ближе к Чайласу, — тут же ответил я. — У Марата свои соображения, но я позову его.

Мужчина без проблем согласился подойти к костру, там же уже расстелили карту.

— Мне сюда! — ткнул Марат пальцем в селение на самой границе земель огров. — Огрово место.

— В принципе, Новока можно отпустить тут, — указал на карте точку золотой. — Чуть раньше, чем Марата. Нам дальше ехать, так что… В принципе, послезавтра вы оба будете свободны.

— Послезавтра, — кивнул я. — А что с зельем Забвения? Как его принимают?

— Ничего сложного, — ответил князь. — Получишь пузырек, выпьешь и пойдешь в нужном направлении. Постепенно тебя начнет удивлять местность, в конечном итоге забудешь, как именно здесь оказался. Сочтешь странностью и пойдешь домой. На вопрос «где был», выдашь, что у огров, но не вспомнишь подробностей.

— А можешь и не вспомнить, что был у огров, — улыбнулся Ардиан. — Так тоже бывает, но значительно реже.

— В любом случае я буду на сомнамбулу похож, — вздохнул я. — Ладно, у свободы всегда есть цена.

— Недолго, — улыбнулся Ардиан. — Все же, мы не хотим, чтобы с вами что-то случилось. Ладно, пора спать!

— Согласен, — я оглянулся в поисках места для сна. Дерево на краю поляны выглядело вполне симпатичным, к тому же я не мерзну.

— Вам уже поставили. Вон, в средине лагеря, — кивнул на небольшую палатку золотой. Рядом с ней стоял просторный шатер, явно предназначенный для князя и его мужа.

— Спасибо, весьма предусмотрительно. Всем спокойной ночи, — пожелав добрых снов, я забрался на один из двух лежаков и впал в медитацию.

***

Утро началось с того, что Марат меня растолкал, выдернув из «комы», и всучил целую миску каши с медом и орехами.

— Завтракай и выходи быстрее! Все уже встали!

— Спасибо, — я с аппетитом смел предложенное.

Сладость меда и орехи пришлись мне очень даже по душе. Когда вышел, мою палатку собрали одну из последних. Часть воинов уже были в седлах, князь обнимал золотого, надавливая ему на точки. Утренняя тошнота — вещь жестокая. Помню, Катька страдала так, что плакала в отчаянии. А когда Сережка зашевелился в животике, сразу серьезной стала и держалась, что бы ни происходило.

Признав в одной из лошадей свою, я влез в седло. Ардиан приветливо кивнул. На своего коня он забрался последним, явно не желая проводить верхом даже несколько лишних мгновений. Огры двинулись вперед, но уже через минут сорок золотой остановил своего скакуна и спрыгнул, отбежал чуть подальше в степь, где и избавился от завтрака.

— Как же гадко! Так мы никогда не доедем, — ворчал достаточно громко Марат, не заботясь о том, кто его слышит. — Добили бы его, чтоб не мучился!

— Я тебя сейчас сам добью! Что ж ты такой нудный? С женой так же? А дочерью? — рыкнул я на Марата.

Тот взглянул на меня с откровенным осуждением.

— При чем тут моя жена и дочь? Они свое место знают и дома сидят! И этот золотой тоже должен дома сидеть!

Ардиан торопливо вернулся к своему коню.

— А твои дома счастливы? Ты уверен? Если бы ты был моей родней, я скорее радовался твоему отсутствию, чем горевал, — отрезал я, думая, как закончить разговор. Ардиан в моей защите не нуждается, но Марат меня бесил, и я не мог успокоиться. Злой я просто и держать язык за зубами не намерен.

Наша группа, наконец, тронулась, и Марат ударил коня пятками по бокам, отъезжая от меня вперед. Поездка стала гораздо приятнее: я слушал, как шумит травой ветер или как двое ближайших огра спорят о том, как готовится дрожжевое тесто. Я смотрел на эту бесконечную степь и тихо радовался, сам не знаю чему. Но на душе как-то хорошо, несмотря на все случившееся. До обеда Марат меня не беспокоил, но после вновь поехал рядом, и как будто ничего не было, продолжил жаловаться.

— Я тоже сладкое люблю! Но заметь, всем на обед дали по лепешке с мясом, а этому сочных фруктов!

— Слушай, тебя в детстве недолюбили? Чего ты к другим цепляешься? Сам же думал, что он беременный, а у них свои причуды. И фрукты им полезны, — вздохнул я, препираясь уже не церемонясь. — Иди, отбери у него фрукты. А лучше попроси, уверен, он поделится, даже если самому хочется.

Марат взглянул на меня с откровенным непониманием.

— То есть огры таскают с собой беременного золотого? Думаешь, если бы я попытался отобрать, меня бы огры не убили?

— Не убили, но я бы помог им тебе накостылять. Представь свою жену на месте золотого, еще и беременную. Все еще хочешь добить?

— Нет, — как-то сник Марат. — Я просто домой хочу, а он всех задерживает! Из-за него мы уже трижды останавливались.

— Ладно тебе, я тоже жду, — кивнул я. — Главное, мы движемся к цели, а Ардиан не специально же. Он не капризный и не высокомерный, ему просто плохо становится. Вряд ли бы князь беременного любимого тащил бы с собой просто так. К тому же только благодаря тому, что они куда-то едут, взяли и нас. А то сидели бы сейчас в доме тхармов. Разве лучше?

— Нет, — обреченно согласился Марат и замолк, окончательно сникнув.

До вечера мы ехали молча и без происшествий, но затем, когда огры уже ставили лагерь, Марат вновь разгорячился, не замечая князя за спиной.

— Наверняка опять этого будут чем-то лучшим кормить! Ну, правильно, золотой, видать, неплохо отсасывает!

Подзатыльник прилетел Марату куда быстрей, чем я успел его одернуть. Огр сжал его горло и, прищурившись, прошипел в лицо:

— Повтори.

Клыки у князя сейчас казались куда больше и внушительней, чем при спокойной улыбке. Марат шумно вздохнул, испуганно замирая, не смея повторить свои слова.

— Ваше Высочество, пожалуйста… — прошептал Марат.

— Дэн! Ты чего? — громко возмутился Ардиан, спеша к нам.

Князь зарычал, медленно, нехотя отпуская. Он обнял Ардиана и уткнулся ему носом в волосы.

— Что тут произошло, солнышко? — мягко спросил золотой и уткнулся носом в плечо огра.

— Этот человек нанес мне личное оскорбление, теперь я вправе вызвать его на поединок. До смер-р-рти, — рыча, князь воззрился на Марата, как удав на кролика.

Лично мне мужика спасать не хотелось, хорошая взбучка ему не помешает. А раз поединок еще не начался, значит, и не состоится. Не дурак же князь, из-за такого руки марать.

— Чего молчишь, Марат? — спросил я. — Тебя же Ардиан всю дорогу объедает, можешь с него лично и спросить.

Человек бросил на меня быстрый взгляд полный ненависти.

— Объедаю? — откровенно удивился золотой.— То есть я, Марат, питался тем, что ты заработал? Да? Или может, это ты питаешься за счет Дэна?

— Можно подумать, ты работаешь, — пробормотал Марат, теряя самоконтроль. — Усилия в постели не считаются!

— А ты считаешь постельные утехи, чтобы обоим нравилось, так просты? — удивился я.

Князь же просто зашипел, явно сдерживаясь из последних сил.

— Ардиан — моя поддержка и опора, если думаешь, что секс единственное связующее звено между нами, то ты непростительно глуп, — обманчиво спокойный голос князя разнесся по поляне.

Огры напряглись, начали подходить ближе, и Марат загнанно принялся осматриваться по сторонам.

— Понятно, — Ардиан тихо сказал и затем твердо добавил: — Марат, моя личная жизнь, как и личная жизнь Дэна — не твое дело. Я даже не представляю, почему мы должны что-то тебе объяснить! Вопрос закрыт. Ты ешь то, что тебе дают, и не подходишь близко ни ко мне, ни к моему мужу! Если подойдешь, и мы что-то услышим, или наши огры что-то услышат, то я сам вызову тебя на дуэль и убью.

Я вздохнул.

— Думаю, он понял, — примирительно сказал я. — И будет вести себя прилично. Ложимся?

— Да, спокойной ночи, Новок, — вежливо отозвался Ардиан и, обняв супруга, увлек его за собой. Огры тоже отошли, оставив меня наедине с перепуганным Маратом.

— Ну, вот чем ты думаешь? Ты же понимаешь, что обижаешь чужих тебе разумных, к тому же, ведешь себя неприлично, — сказал я. — Давай тоже ложиться спать, если хочешь, я принесу тебе ужин.