Семейные будни (СИ)

А ещё становилось понятно многое в поведении Дика. За ориентацию Джейсон не спешил ручаться, да и спрашивать было нечего – кто в десять лет задумывается о таком? Но вот его эта беспорядочная половая жизнь – возможно из-за ощущения себя как «шлюхи», что так и надо, но при этом страх подставиться самому – неприятные воспоминания? Скрытые триггеры? Может, именно поэтому Дик казался таким неловким и в их отношениях – словно не знал, что делать и как. Заваливал подарками, постоянно домогался, пытался всю жизнь Джейсона под себя подмять – типичные «штампы», которые можно почерпнуть из поверхностных наблюдений и фильмов. Дик не научился строить прочные социальные связи, вот и выкручивался как мог, стараясь мимикрировать под остальных «нормальных» людей. Наверное, то, что он вообще эти отношения установил – уже большой шаг вперёд. Возможно.

Кларк Кент редко выезжал за пределы Метрополиса с тех пор, как там поселился. Метрополис – был большим городом с большими перспективами и большими возможностями для репортёрской деятельности. Кларк вообще стремился раскрыть и донести до людей правду, какой бы она ни была. Как и его коллега – Лоис Лейн. Лоис, которая пару недель назад получила какую-то информацию от таинственного источника и уехала в Готэм, вся взбудораженная. Она не говорила, что именно узнала, но восторженно по секрету шептала, что это будет небывалой сенсацией, что она может получить Пулитцеровскую премию, если завершит расследование… Единственное, что смог из неё вытащить Кларк, так это то, что расследование связано с сыном Готэмского авторитета Брюса Уэйна – Ричардом Уэйном, когда-то Ричардом Грейсоном. А потом она пропала с концами, просто испарилась, больше не выходила на контакт, а Кларк боялся за неё. Правда боялся, Лоис и раньше бесстрашно бросалась в самую гущу событий, не думая об осторожности, но теперь она, мало того, что дразнит одного из самых влиятельных мафиози Америки, так ещё и делает это на чужой неизвестной территории.

Через неделю после исчезновения Лоис Кларк сам отправился в Готэм, надеясь найти следы своей коллеги. И да, единственной зацепкой был тот самый Ричард Уэйн. Кстати, отследить того было удивительно просто: почти каждый шаг Ричарда за пределы особняка отца тут же попадал в социальные сети, а тот, вроде как, и не был против – редко скрывался от «фанатов». Так что подловить Ричарда в одном из клубов было легко. Сейчас тот, например, сидел за столиком и пил что-то яркое из высокого стакана.

– Ричард Уэйн? Позволите задать пару вопросов? – Кларк не собирался ходить вокруг да около, всё, что можно было узнать простым наблюдением, уже показывали те самые социальные сети. Так что можно попробовать пойти на контакт – судя по прессе и интернету, Ричард был не против пообщаться с журналистами.

– Дик.

– Что? – переспросил Кларк.

– Меня зовут Дик. Очередной журналист, да? – Дик, как он сам попросил себя называть, склонил голову к плечу, помешивая свой коктейль пластиковой длинной палочкой с пальмой на конце.

– А что, в последнее время часто донимают? – спросил Кларк. Он старался быть осторожным, спрашивать лишь то, к чему приводит сам этот Дик, потому как велик шанс, что если он спросит напрямую о Лоис, то пропадёт, как и она, так ничего и не узнав.

– То да, то нет, трудно быть мной, – поделился Дик. – Так Вам чего? Фотку с автографом? Рассказ о любимом плюшевом мишке, с которым я до сих пор обнимаюсь? Подробности сексуальной жизни? Или хотя бы кто-нибудь заинтересуется моей жизнью в качестве акробата? А то ведь и в тур по стране ездил, а всем подавай то, с кем я сплю, что я ем и чего хочет мой отец. Представляешь, как обидно?

– А в ближайшее время планируются ещё выступления? Может, дадите эксклюзивное интервью о программе? – если Дик так хочет поговорить об этом, то почему бы и нет? Авось, разговорится, сболтнёт чего-то лишнего, что может указать на расследование Лоис…

– Надо же, парень, тебе, и правда, что-то очень нужно от меня, раз подлизываешься таким способом, – Дик рассмеялся и сделал большой глоток своего напитка.

– Почему же? Моим читателям будет интересно.

– Вы так и не назвались, мистер, – Дик быстро и с лёгкостью переключался с официального на панибратское общение и обратно, скакал между ними.

– Кларк Кент, Дэйли Плэнет, – честно представился Кларк. Да и не было у него всяких «фальшивых личностей», и потом, его газета – уважаемое издание с большим штатом – должно звучать солидно.

– Дэйли Плэнет, говоришь? – Дик хищно перекусил нефтяную вишенку и посмотрел как-то странно, чуть склонив голову уже в другую сторону.

– А что, кто-то уже оттуда приходил? – осторожно спросил Кларк. Лоис брала у него интервью? С этого всё началось? Или что?

– Да так, знакомое название, – Дик вновь безмятежно улыбнулся, Кларк даже подумал, что ему показалось, что был этот «странный» взгляд. – Большая газета из Метрополиса, а интересуетесь мной? Прямо льстит.

– Всё в порядке? Этот человек тебя беспокоит? – Кларк поднял голову и увидел подошедшего к столику парня. Молодой, достаточно высокий, спортивного телосложения, и сталь в глазах, когда тот смотрел на Кларка, смотрел так, будто готов порешить его на месте и не испытать никаких угрызений совести. Телохранитель? Вполне понятно, что Брюс Уэйн не хотел оставлять своего сына без защиты, что кого-то нанял.

– Расслабься, Джей, – Дик накрыл своей рукой руку этого Джея, упёртую в столешницу. – Просто ещё один журналист, так желающий какого-то крутого материала, что готов посвятить статью моей акробатической карьере. Аж в Дэйли Плэнет!

– Да-а-а? – Кларку показалось, что на миг в глазах Джея тоже что-то такое промелькнуло, не было особых знаков, но интуиция журналиста говорила именно об этом. Но Джей пока просто присел рядом с Диком со своей большой кружкой с пивом.

– А то. Круто, да? И, блин, ты что за дерьмизию опять взял?

– Нормальное пиво! – Джей оскорбился или сыграл, что оскорбился.

– В какой извращённой вселенной это – нормальное? В какой вселенной нормальное пиво – это фильтрованная бутылочная дешёвая гадость? А ты, – Дик вновь обернулся к Кларку, – напишешь и опубликуешь статью о моих «полётах под куполом», и я подумаю о том, чтобы рассказать чего-нибудь интересное.

Это был явный намёк на окончание разговора.

Брюс Уэйн привык защищать свою семью, как ту, что с большой буквы – Семью – работу всей его жизни, людей, разделявших его убеждения или просто работавших на него по той или иной причине, так и обычную семью, состоящую из Дика и… ну, собственно, всё. Брюс прекрасно знал, что привязанности мешают и затуманивают рассудок. Нет, он пытался, конечно, создать отношения и прочее, но в итоге единственный, кто оставался рядом годами – приёмный сын – мальчишка, которого он спас от психованного извращенца, хотя и не успел вовремя. И Брюс всеми силами старался, чтобы больше такого не повторилось. Так что когда какая-то девка мало того, что посмела рыться в давно похороненном прошлом, так ещё и вывернула факты наизнанку, Брюс принял меры. А теперь ещё один газетчик оттуда же начал рыть носом землю. Брюс пытался игнорировать очередного проныру, он ведь постарался окончательно закопать всё, что только можно, но журналюга был слишком настойчив, слишком въедлив. И в итоге это привело очередного искателя истины в кабинет самого Брюса под конвоем из людей Семьи.

– Я слышал, Вы копаете под нас, мистер Кент. Это может плохо для Вас закончиться, – Брюс флегматично посмотрел на своего гостя поверх бумаг, словно раздумывая, стоит ли тот, чтобы ради него отрываться от работы.

– Вы меня не запугаете, я стал журналистом для того, чтобы раскрывать людям правду! – напыщенно отозвался тот. Кларк Кент из Дэйли Плэнет. Брюс бы очень хотел быстро расправиться с ним и забыть, как о досадной помехе, но… Тот самый Кларк Кент, которому приписывали то любовную, то ещё какую-то связь с Лексом Лютором – по сути, владельцем Метрополиса. И что бы там ни сплетничали, этот Кент и правда в каких-то отношениях с Лютором, а ссориться с Лексом было себе дороже. Ввязываться в войну с Метрополисом было бы крайне неосмотрительно. Так что Брюс очень надеялся, что получится просто пинком под зад отправить этого писаку домой, иначе придётся вести переговоры с Лютором о том, чтобы тот приструнил свою собачку.