Герой не твоего романа (СИ)

- Ой, давай еще поругаемся из-за того, чей парень круче! Чанмин твой – сучка, да еще жеманная, и вы вдвоем, если честно, смотритесь, как лесбийская пара.

- Майор – не твой парень, – заметил оскорбленный Джеджун. – Ты полгода всячески унижал его. После такого я бы с тобой даже общаться не стал, не то что встречаться.

- Спорим на приготовление завтрака, что я сейчас же одним ласковым словом все исправлю, – сказал Джунсу, слезая с кровати.

Майора он нашел у Super Junior – тот был в гостиной и чинил испорченную мебель.

- Как себя чувствуешь? – спросил он, проводя пальцами по волосам Ючона.

Майор дернул плечом и, нахмурившись, взглянул на художника.

- Су, отвали, делом занят. – И он снова несколько раз ударил молотком по гвоздю. – Кстати, багажник проверил. А труп уже – фьють! Только куча пепла. Дже не говори. Стремно рожать от хуевины, которая после смерти исчезает.

На завтрак все фальшивые DBSK получили горелую яичницу с такой же колбасой.

- Жрите, что дают, – пробормотал недовольный Джунсу. Готовить он умел, но досадное поражение отбило у него всякое желание стараться.

- Простите, меня немного тошнит, – сказал Джеджун, поднимаясь из-за стола. – Джунсу, честно, это не твоя еда, это, кажется, токсикоз.

- А я так надеялся, что кто-нибудь именно с этого сблюет, – процедил художник.

- Фу, чем пахнет? – раздался из коридора знакомый голос, который трое надеялись больше не услышать, а у четвертого раздавался в памяти каждую минуту. – Джеджун хён, это твоих рук дело?

Омега замер, так и не дойдя до туалета. Навстречу ему, как ни в чем не бывало, шел Чанмин.

- Кто спалил завтрак? – потребовал объяснений он, надув губы, как ребенок. – Я всю ночь на съемке был, хочу есть! Ючон хён, ты не схомячил мои печеньки с миндалем? – Он оставил позади ничего не понимающего омегу и воинственно прошагал на кухню. Герцог и майор уже заняли боевые позиции, а художник готовился занять позицию под столом, но все тоже застыли, увидев непрошенного гостя. – Потому что эту горелую ерунду я есть не буду, а вот печеньки мне понравились. Но и тебе, как я помню, тоже!

- Какие печеньки? – спросил майор. Герцог приложил палец к губам.

- Которые Джеджун хён испек позавчера… – Чанмин открыл холодильник. – Бли-и-ин, ну почему тут такая пустота? Кто из вас все слопал, пока меня не было?

- Дон Эстебан с ума сошел? – предположил Джунсу. – Он решил надежно спрятать вас… в SM?

- Хён, ты еще спишь и во сне разговариваешь? – Чанмин улыбнулся со счастливым коварством, будто сказал великолепную шутку, после чего повернулся обратно к холодильнику и радостно воскликнул: – О! Шоколадные батончики! – Он схватил сразу два, захлопнул дверцу и с видом заговорщика громко прошептал: – Никому не проболтайтесь, что я ел сладкое, меня же на диету посадили!

Джеджун вернулся на кухню, совершенно забыв, что его мутило. Он стоял на пороге, хлопая остекленевшими глазами и прижав руки к груди.

Чанмин принялся с наслаждением уплетать шоколадный батончик. У него было по-детски милое, трогательное выражение лица.

- Я сам буду следить за твоей фигурой, – засмеялся Юно. Он подошел к Чанмину и потрепал по щекам. – А то наш Бэмби скоро в хомячка превратится!

Чанмин густо покраснел и опустил взгляд, но жевать продолжил.

- Я тебе нравлюсь, да? – предположил герцог с нежностью в голосе.

- С ума сошел, хён! – крикнул Чанмин, покраснев вообще до корней волос, бросившись из кухни наутек и чуть не сбив с ног Джеджуна.

- Он тоже из фанфика, – удивленно констатировал оборотень.

- И, кажется, он об этом не знает, – добавил пораженный художник.

Когда Super Junior обсуждали, что сказать руководству об исчезнувших участниках, эти участники пришли. Ханген поцеловал Хичоля, и Кюхён, даром что полуживой, не отправил его в полет к ближайшей стене лишь по причине крайнего изумления. А ЫнХэ вообще поцеловали друг друга.

====== Глава 36 ======

С руководством, понятное дело, разговаривали герцог, майор и едва живой монах. Они сумели убедить воротил шоу-бизнеса, что их полезно слушаться не менее, чем когда-то Хичоля. И в чем-то даже полезнее: они отказались от прибыли, в то время как вампир ее получал.

Все прочие остались с новичками и наблюдали за ними, как за дикими зверьками в клетке зоопарка.

Чанмин на всех обиделся. Просто обиделся и из-за этого вытребовал у Джеджуна «вкусняшек». Омега, в котором уже сполна проснулся материнский инстинкт, приготовил ему на скорую руку суп, и чудесный ребенок под два метра ростом его умял, но потом стал просить еще мороженого.

- Вафельный рожок тебе в жопу, а не мороженое, – ехидно ухмыльнулся Джунсу.

Макнэ так и разинул рот: видимо, в его родном фанфике Ангел Шиа подобного себе не позволял.

ЫнХэ, в свою очередь, все время искали, где уединиться. Не обращая внимания на других участников, они буквально ласкали друг друга пронзительными взглядами, и Донхэ не упускал случая погладить Хёкдже по колену, бедру или ягодице. Возмущаться никто и не думал: все понимали, что это очередные персонажи. А Ханген никого не возмущал, пока не наткнулся на Хичоля. Он поймал его за руку и властно сообщил, что «сегодня ночью паршивец будет наказан». Хичоль шваркнул ему коленом в пах и заметил, что до ночи ждать смысла не было.

- Видимо, нормальный джен – такая редкость, – цокнул языком Кюхён.

- Гордыня, гордыня, гордыня! – взялся дразнить его Хичоль.

Кюхён реагировать не стал, и это еще сильнее пристыдило изменщика.

- Заклятие, видимо, не сняли, – предположил Юно, собрав всех посвященных. – Но Хичоль почему-то сжалился над родственниками JYJ. А заодно доукомлектовал Super Junior.

- Это же четыре жертвы, – сокрушенно произнес Джеджун. – Настя хоть понимает, что делает?

- Похоже, любовь к злодею вскружила ей голову, – хитро прищурился Джунсу.

- Чанмин – не злодей! – закричал омега. – Он постарался сделать все так, чтобы мы как можно меньше пострадали!

- Давай, защищай отца своего вампиренка, – разрешил художник. – Это же естественно. Только нас не приплетай, не мы от него залетели.

- Хорош, Су, – попросил майор. – Джеша не виноват, что влюбился в падлу. А мелочь вообще не трогай, он тут при чем?

Джунсу захотелось обнять майора, а может, и поцеловать. Обе части ситуации описывали его собственную жизнь! Он и сам отдал сердце жестокому, безнравственному человеку. Сам был зачат врагом собственного народа, испытал, что такое ненависть «за происхождение»…

- Ты прав, Ючон, – улыбнулся ему Джунсу. – Опять лишнего наговорил, ну, ты знаешь мои недостатки…

- Ебануться тапки гнутся! – прокомментировал майор, ожидавший спора и хамства.

Художник умиленно засмеялся. Ючон совсем обалдел и открыл окно, чтобы покурить.

- На улицу! – взвизгнул Джеджун. – Я же беременный!

Только теперь до Super Junior дошло, что омега ждет ребенка; все певцы стали от него шарахаться, но Джеджун только ностальгически улыбался, вспоминая первые дни знакомства с Чанмином, когда персонажи вели себя точно так же.

Вечером была фотосессия. Юно настоял, чтобы почти все будущие мероприятия две группы проводили вместе, но некоторые уже были в расписании, и ничего поделать было нельзя. (Майор, правда, спросил: «А если в жбан?», но герцог отмел такой способ давления.)

Когда все уже были готовы, Джунсу почему-то взял у гримерши карандаш, попросил майора закрыть глаза и аккуратно, со знанием дела нарисовал четкие линии на веках.

- Че, смазали? – спросил Ючон. – Да ну круто же было бы. Ты видел Оззи Осборна?

- Я просто сделал получше, доверься чутью художника, – томно произнес Джунсу. Видимо, в его розовой пелене были дырки, и он понимал, что приводить в порядок своего нового избранника все же необходимо. – У тебя безумно красивые глаза, надо, чтобы каждый это увидел…

На фотосессии недоумевающий Ючон запорол рекордное количество кадров. Затем ему требовалось ехать на съемки – режиссер с продюсером бесились из-за прогула, а «пошли в задницу, у меня дела» на них почему-то не действовало. Перед тем, как продолжить топить актерскую карьеру оригинала, майор зашел в маленькую лапшичную вместе с Юно. Оборотень заказал только пиво – извините, герцоги таким не питаются.