Любовь во всех ее проявлениях (СИ)

Комментарий к Stucky

За исправление ошибок всем счастья и добра:3 Не всегда замечаю оЧепятки и могу допускать банальные ошибки) Жутко невнимательная, но с идеями в голове) В общем приятного прочтения, буду рада если вы не закроете фанфик после этой главы) Дальше интереснее! Надеюсь…

========== Starker ==========

Тони остается сидеть на диване даже тогда, когда за Стивом хлопает дверь. Он уже привык смотреть на то, как тот уходит. Сколько раз он уже это видел? Его затылок и захлопывающаяся дверь. Это почти вошло в привычку.

- Черт, - Питер оседает на пол, но Тони даже не двигается, чтобы сделать хоть что-то. Он опустошен. Сегодня выдалось не самое доброе утро, а семейка Роджерса, кажется, решила его добить.

Вот уже какой месяц Старк мучается с одной единственной проблемой – сыном Роджерса. С этим русоволосым пареньком, что чертовски напоминает ему самого Стива. До боли правильный, честный, искренний. Слишком искренний. И слишком открытый тоже. В этом пареньке все слишком, особенно влюбленность. Старк иногда думает, а можно ли вообще быть слишком влюбленным? Если да, то он совершенно точно знает, как это. И знает, что Питер перерастет это. Он не Старк, ему всего шестнадцать и его любовь далеко не гордость Америки, в котором найти минусы так же реально, как найти иголку в стоге сена размером с саму Америку. Старк уверен, что никогда он так не ошибался, когда впервые впустил Питера к себе.

- Питер, встань, - он просит его не столько от того, что хочет пожалеть. Просто отцовский инстинкт в голове твердит ему, что пол холодный, а Питер в одном белье.

- Ты все еще любишь моего отца, да? – голос Питера звучит потеряно, и Тони чувствует, что это его вина. Его вина в том, что он позволил мальчишке думать иначе.

- Послушай, Питер, между нами все равно никогда ничего не могло быть, - эти слова бьют похлеще пощечины.

- Но почему!? – Питер вскакивает и буквально подает в ноги Старку, цепляясь длинными пальцами за его колени. Сейчас Питер напоминает ему самого себя. Себя, который как брошенная игрушка точно так же валялся в ногах у Стива. Стива, с чьего языка он всю жизнь слышал лишь одно слово на букву «Б», от которого уже тошнит. «Джеймc Бьюкенен Баки Барнс» - слишком много буквы «Б» на одного человека. Тони, конечно, не жалеет, что в его имени нет хотя бы одной, ведь, черт возьми, из-за этого Стив точно не поменяет своего решения.

- Твой отец открутит мне голову, - слабая усмешка. Стив, конечно, вряд ли на такое пойдет, но вот этот мистер «Б» вполне может, и Тони не хочется этого проверять.

- Да ничего он вам не сделает! – Питер подается вперед и Тони не успевает понять, когда его лицо оказывается слишком близко, а тонкие розовые губы касаются его сухих. Он чувствует себя полным ничтожеством.

- Черт, мелкий! – Тони вскакивает, скидывая с себя его ручонки и быстрым шагом скрывается на кухне. Ему совершенно точно нужно выпить. При том выпить много. Столько, сколько влезет и еще с горочкой. Но для начала ему нужно избавиться от Питера. – Пятница, сделай ты что-нибудь уже! – психует он, ударяя холодильник, который отчего-то не желает открываться.

- Простите, мистер Старк, но на этом холодильнике стоял запрет, чтобы Питер в него не влезал. Вы сами приказали мне включать этот режим, когда он в гостях, - Тони вздыхает.

- Прости, Пятница, - обычно он не видит смысла извиняться перед ней, ведь она всего лишь программа, созданная им же самим. Но он извиняется, потому что она – его единственный собеседник.

- Холодильник открыт, - она будто понимает его, и иногда Тони кажется, что он перестарался. Слишком уж человечной она оказалась.

- Спасибо, - он достает из холодильника бутылку виски, а когда возвращается в гостиную, то Питера там уже не обнаруживает.

- Питер покинул вашу территорию, - произнесла Пятница, и Тони показалось, что стало легче дышать.

Тони совершенно не знал, что чувствует. Он всегда был уверен в своих чувствах к Стиву, а вот к его сыну они совершенно неоднозначны. Иногда Тони думает: какого хрена? Какого хрена эти двое занимают так много места в его жизни? И какого хрена он стал пускать к себе мальчишку, если до этого кареглазого чуда он не подпускал к себе даже самого близкого друга? Питер и правда стал ему ближе всех. Прибегал к нему после школы, рассказывая об очередной неудаче, или наоборот, чтобы похвалиться. Они вместе копались в железяках. И Стив совершенно точно не был против их общения, он улыбался и подшучивал над Тони, называя его «третий папочка». Тони это нравилось. Нравилось быть хоть как-то причастным к жизни Стива. Нравилось думать, представлять, мечтать, что это их с ним сын. Но все круто перевернулось, когда Питер впервые сказал эти слова.

«Я люблю вас, мистер Старк»

От них, почему-то, стало нестерпимо больно. Тони сбежал, оставив ребенка одного в лаборатории с кучей смертельно-опасных предметов. Он до сих пор ругает себя за эту оплошность. Тони привык относиться к нему, как к ребенку, и не заметил, как мальчик вырос. Не заметил, как позволил влюбиться в себя. Не заметил, как полюбил его сам. Это было неправильно, и Тони почти передергивало от этого. Любить ребенка! Любить сына человека, который когда-то значил для тебя больше, чем собственная жизнь. Чем жизнь всей этой планеты. И Тони снова прикрывался «отцовским инстинктом», смеясь сам над собой, над глупостью этого оправдания.

- Черт, Пятница, куда он пошел? – Тони выпивает уже два стакана, когда его охватывает паника.

- Чье местонахождение мне проследить? – и Тони совершенно точно знает ответ. Ему не нужна Пятница, чтобы знать где Роджерс. У Стива есть всего два любимых места, в которые он предпочитает наведываться, когда весь его мир рушится. Тони иногда кажется, что он знает Стива даже лучше, чем сам себя. Стив скорее всего у Пегги, точнее у ее могилы. А, быть может, и в кафе на окраине города, где часто выпивает с Романов. Этих двоих отчего-то тянет к уединенности, к простоте. А, быть может, побежал к Барнсу.

- Отследи Питера, - Пятница молчит ровно девять минут, Тони считает. Она называет крышу какой-то высотки, и Тони вскакивает с места.

- Он в костюме? – Тони молит всех богов, чтобы Питер был в костюме. В том самом костюме, который Тони разрабатывал собственноручно. Потому что тогда у него нет никаких шансов погибнуть.

- Да, - Старк облегченно вздыхает, но все-таки вызывает свой собственный и уже через пару минут оказывается в воздухе, направляясь к той самой многоэтажке.

========== Stucky ==========

Баки

Джеймс все чаще прокручивал это имя в своей голове. Свое имя, которым так часто называл его Стив. Оно прилипло к его губам, будто его клеили на скотч. Быть может даже на супер-клей, но Джеймсу в принципе все равно. Баки – тот, кем так дорожил Стив. Тот, кем давно перестал быть Джеймс. От этого становилось тошно. Они со Стивом вместе уже сотню лет, и это не шутка. Они со Стивом знакомы с детства, но своего детства Джеймс Барнс уже совершенно не помнит. Джеймс помнит Гидру, пытки и то, что Стив Роджерс – его главная цель. Эти воспоминания четкие, в отличии от тех, которые возникли у него после. Чувства к Роджерсу тоже четкие, но это не те чувства, что были до. О тех чувствах Джеймс не помнит, потому что это были чувства Баки. А Джеймс другой, он и мыслит по-другому.

Джеймс и Стив живут вместе уже много лет, и у них, черт возьми, есть ребенок. Смешной мальчишка, что они нашли в пятилетнем возрасте на одной из миссий. Баки совершенно точно уверен, что любит Питера. Любит, как своего сына. Он помнит о нем каждую, даже самую маленькую деталь. Помнит, как учил его кататься на велосипеде и первые разбитые коленки. Помнит, как Питер впервые назвал его «папа». Со Стивом это произошло быстрее. Потому что Стив другой. Он много разговаривает, он умный и умеет общаться с детьми. Джеймс же не умеет. Джеймс вообще не любит разговаривать. То ли дело Баки. Баки был болтливым, и иногда Джеймсу становится стыдно от его воспоминаний. Джеймс никогда не был таким, как Баки, но знает, что Стив этого ждет.