В пустыне Мохаве нет верблюдов (СИ)

Кларк чувствует, как собственное сердце замирает от такого зрелища. Возбуждение затапливает постепенно, словно от кончиков пальцев подбирается к сердцу, к легким, к паху, заставляя кровь бурлить, а мышцы напрягаться в ожидании.

Девушка, кажется, весьма умела и старательна - двигается быстро, тихо постанывает, помогает себе руками, но Кларку плохо её видно - только спину и макушку. А вот Брюса Уэйна он видит прекрасно, внезапно для себя залипая на считывании эмоций с красивого породистого лица.

Уэйн ослабляет галстук, запрокидывая голову одновременно с тем, как опустить ладонь на затылок девушки, кажется не столько давя, сколько поощряя, и Кларк проклинает свое сверхчеловеческое зрение за то, что буквально может различить каждую каплю пота, стекающую по крепкой, загорелой шее мужчины. Может видеть, как часто и неровно вздымается грудная клетка на стонах и вздохах.

А еще Кларк слышит, как они оба негромко стонут - ненаигранно, стараясь не привлечь к себе ничьего внимания, но от того лишь более интимно.

Стыдом обжигает уши, щеки, шею, Кларк чувствует, как почти болезненный румянец расползается по коже, и совершенно не знает куда себя деть - хоть глаза закрывай. Страшно только, что воображение дорисует еще более яркие картины, чем то, что происходит в реальности.

А в реальности Брюс мягко толкается бедрами вперед, глубже погружая член в рот любовницы, и тихо, гортанно полурычит-полустонет, кажется, приближаясь к вершине удовольствия.

Кларк ловит себя на том, что часто-часто моргает, словно стараясь отгородиться от чужой интимной близости, но глаз не закрывает, в конце концов полностью сосредотачиваясь на чужом возбуждении, хотя собственным уже выкручивает мышцы.

Сильные, большие ладони, властно зарывающиеся в копну золотистых волос. Крепкая, широкая грудь, вздымающаяся на рваных вздохах и опадающая на коротких стонах, в которых отчетливо слышится первобытно-страстное порыкивание. Кларк все-таки поднимает взгляд на лицо Уэйна и ему кажется, что мужчина смотрит прямо на него. Сквозь все это расстояние, сквозь полуголые розовые кусты, сквозь подступающий оргазм, туманом заволокший голубые глаза. Кларк невольно облизывает губы, обхватывая себя одной рукой за пояс, царапая бок через рубашку, чтобы хоть немного вернуть себе трезвость мыслей, сбить возбуждение, разгорающееся все сильнее отнюдь не от взглядов на блондинку, старательно ублажающую чужой член.

Ничего не помогает. Брюс кончает, а Кларк едва не стонет с ним в унисон, словно какой-то маньяк впечатывая в свою память образ этого мужчины в момент оргазма.

Кларка еще немного потряхивает от всего произошедшего, но он сидит тихо все то время, пока Брюс помогает девушке подняться, пока приводит в порядок свою одежду - и Кларк, наверное, впервые ловит себя на мысли, что ему… интересно, просто интересно взглянуть на член другого мужчины.

Это странно. Кларк бы не мог о себе сказать даже, что его как-то интенсивно интересуют девушки, нет. Мужчины - тем более.

Но вот этот взгляд, брошенный Уэйном через плечо, когда они со спутницей уже выходили из беседки, взгляд, совершенно точно устремленный на Кларка, но не настороженный, а скорее заинтересованно-веселый… Это еще более странно.

***

С благотворительного приема Кларк убирается через полдюжины минут - торчать здесь дольше бессмысленно, и, помимо прочего, Кларк не уверен, что не зальется густым румянцем при виде Брюса Уэйна или его спутницы.

Тем более, что большая часть гостей уже начинает расходиться, а значит все хоть сколько-то интересное на сегодняшний вечер закончилось.

Когда они с Лоис решили съехаться, обоим это казалось хорошей идеей. Так ведь и делают влюбленные пары - живут вместе и все такое. Лоис слишком нравилась её квартира - и слишком не нравилась квартира Кларка, - так что остаться было решено у неё, и всё бы ничего, но в бесконечном отсутствии Лоис дома, Кларк себя здесь чувствовал неуютно.

Словно бы всегда в гостях, а собственного дома нет - разве что старая добрая ферма в Канзасе, но не отправляться же туда каждый раз, когда приходится спать одному в этой квартире.

Помещение становилось родным и светлым только когда Ло проходила по нему, аккуратно раскладывая принесенные с собой материалы по столу, кидая ноутбук на диван, и отправлялась в душ, напевая какую-то прилипчивую французскую мелодию. В остальное время Кларк слишком отчетливо чувствовал, что это - не его дом. Это дом Лоис. Может, следовало снять новую квартиру, где-то в совершенно другом районе? Нужно будет поговорить с ней об этом.

Статья пишется легко - спасибо феноменальной памяти и врожденному таланту, хотя перед отправкой Уайту её стоит перечитать раза три как минимум - Кларк постоянно ловит себя на том, что отвлекается от событий официальной части приема, все больше возвращаясь мыслями к увиденному в саду. А в мире как назло сегодня все довольно-таки спокойно, ничто не требует немедленного вмешательства Супермена, и даже размороженная паста с овощами и курицей, съеденная под банку пива и бейсбол, своей прозаичностью не слишком отвлекает Кларка от увиденного. И даже сам факт подглядываний за чужими ласками не так сильно смущал Кларка, как взгляд Брюса, брошенный напоследок. Как будто этот человек совершенно точно знал, что за ним наблюдали и даже, будто бы догадывался, кто именно это был.

Еще раз перепроверив статью, Кларк скидывает текст Уайту, собираясь закрыть ноутбук и все-таки попробовать уснуть, отвлечься от навязчивых мыслей, поселившихся в голове и не дающих покоя, но останавливается, задумчиво рассматривая пустую адресную строку браузера.

Найти порно с респектабельным брюнетом, которого ублажает симпатичная блондинка - проще простого, но три подряд по диагонали просмотренных ролика совершенно не цепляют Кларка, а девушки - излишне накрашенные, излишне громкие и излишне старательные, - и вовсе раздражают, не давая возбуждению наконец-то разлиться по телу сладостной волной.

Материалов по Брюсу Уэйну у Кларка за несколько лет работы в редакции скопилось немало, тем более, что в последнее время Перри решил, что Кларку лучше всех удается разговорить бизнесмена на интересные читателям темы. Несколько статей, фотографии, пара дюжин разнообразных видео, доставшихся от коллег с видеокамерами - Кларк любил присматриваться к людям, с которыми собирался вести беседу, а больше всего в этом помогали неудачные или просто неопубликованные нарезки из чужих видеорепортажей.

Это, пожалуй, могло сойти за вмешательство в частную жизнь, но какая частная жизнь может быть у привлекательного, холостого миллиардера?

Хотя навряд ли - наверное - кто-то использует эти материалы так, как собирался использовать Кларк.

Супермен, опора и защита человечества, черт возьми… Кларк завороженно смотрит на совсем недавнее видео с какого-то серьезного бизнес-форума. Здесь все присутствующие - крупные рыбы, но даже среди них Уэйн определенно акула.

Кларк отчетливо ощущает, как вдоль позвоночника приятной щекоткой прокатывается первая, легкая волна возбуждения. Скребет коготками где-то у загривка, затаивается на то время, пока Уэйна нет в кадре, а потом лавиной обрушивается вдоль тела, когда Уэйн наклоняется над каким-то макетом, присматриваясь к деталям, а камера до порнографичности удачно выхватывает обтянутые тканью рубашки бицепсы, резкую, строгую линию подбородка, внимательный цепкий взгляд.

Кларк откидывается на спинку дивана, прикрывая глаза, зная, что будет дальше - строго выверенная информативная вступительная речь, произнесенная Уэйном. Шесть минут наедине с его голосом. Кларк обещает себе позже подумать о том, насколько происходящее неловко, стыдно и даже грязно.

Разум услужливо подкидывает недавно увиденные образы, из колонок знакомый голос рассказывает об ответственности бизнес-сообщества перед гражданами и прочем, а разум Кларка весьма удачно компилирует из этого пока еще не слишком отчетливые, но достаточно возбуждающие образы, в которых точно отсутствуют блондинка, экономика и любые разговоры. В сторону летит домашняя футболка, Кларк тихо, сквозь зубы стонет, снова впиваясь взглядом в человека на экране, чувствуя, как и без малейшей ласки член становится тверже с каждым вздохом, а напряжение в паху, искрящееся огненными всполохами, все сильнее.