Проверка на профпригодность (СИ)

– Сам дурак!

– Мистер Поттер, прекратите немедленно! – закричал Кингсли Бруствер, и врезал кулаком по столу так, что многие подскочили от неожиданности, а мерный стаканчик с мочой, предназначенной для исследования, упал на пол и разбился вдребезги, моча в очередной раз потекла по полу. – Вы ведете себя недостойно высокому званию мракоборца! – пробасил министр. – В понедельник в девять утра в мой кабинет на дисциплинарное слушание, где я сам буду решать ваше дальнейшее пребывание в Аврорате!

От этих слов главы Министерства Поттер побледнел и потерял дар речи, а Малфой, схватив его медицинскую карту, перечеркнутую красной полосой с горящей надписью «Не пригоден», швырнул ее в лицо Гарри и злобно процедил:

– Свободен! Пошел вон из моего кабинета!

========== ГЛАВА 3 Второй шанс ==========

Новость о том, что Гарри Поттер устроил дебош, разгромил смотровую, и чуть не прибил колдомедика, быстро разнеслась по кулуарам Министерства. Не многие догадывались об истинных причинах, приведших к зубодробильному мордобою, но почти все знали о личной неприязни между Гарри Поттером и Драко Малфоем, которая зародилась еще в детстве. Поэтому произошедшая потасовка не сильно всех удивила, однако обсуждали эту тему еще на протяжении всего рабочего дня во всех отделах. Впрочем, как и ту новость, что герой магического мира из–за произошедшего дебоша временно смещен с занимаемой должности и вызван к самому министру на дисциплинарное разбирательство, где будет решаться вопрос об его дальнейшем пребывании в Аврорате.

Сам Гарри очень переживал из–за того, что с ним произошло, отстранение от работы произвело на него тяжелое впечатление. Это стало для Поттера таким ударом, что парень погрузился в тяжелую депрессию, а осознание того, что краху карьеры поспособствовал именно ненавистный «хорёк», только усугубляло ситуацию. Аврор искренне сожалел, что не прибил белобрысого гада на месте, ибо за то, что сделал этот мерзавец, он заслуживал именно смерти. Гарри всегда мечтал стать мракоборцем, и стремился к этому, как мог. И хотя ему действительно во многом делали поблажки и к своей цели он шел проще, чем другие парни, тем не менее, он старался, как мог. Впереди его уже ожидали весьма заманчивые перспективы, а сейчас ненавистный слизеринский ублюдок, который отравлял ему жизнь на протяжении шести лет в Хогвартсе, словно став его злым гением, загубил его карьеру, а значит всю оставшуюся жизнь, ибо без этого Гарри не представлял своего дальнейшего существования. Работа не являлась для бывшего гриффиндорца источником дохода, ибо, после получения наследства по достижению совершеннолетия, он стал одним из богатейших людей магической Британии. Деньги не интересовали Гарри, он мог безбедно прожить до конца своих дней, но работа мракоборца являлась смыслом жизни, его стержнем, который сейчас сломали. Конечно, у него еще был любимый квиддич, и если бы он захотел, то без труда попал бы в профессиональную национальную сборную и сделал бы карьеру в спорте, но ему хотелось быть мракоборцем и искоренять всякую нечисть. А теперь чертов Малфой запорол ему всю карьеру, и это приводило Гарри в отчаяние и бешенство.

В тот недобрый день, вернувшись домой, герой магического мира решил упиться с горя, потому что настроение было такое, что хоть в петлю лезь. Расположившись в просторной гостиной в доме Блэков, где он сейчас проживал, и обставившись бутылками с дорогим огневиски, Поттер принялся целенаправленно упиваться, чтобы утопить свое горе на дне стакана, ибо повод для выпивки имелся весьма основательный – мало того, что его нагнали с любимой работы, так еще чуть не трахнули…

Гарри сильно смущало и невероятно напрягало то, как он отреагировал на процедуры, которые проделывал с ним Малфой. У него никогда не было секса с мужчинами, и подобного желания даже не возникало в самых запретных мечтах и фантазиях, ибо к однополым связям в магическом мире всегда относились негативно, а с приходом нового правительства гомофобные настроения в обществе усилились многократно, и даже в учебных заведениях всех парней начали регулярно проверять «Детектором добродетели», выявляя гомосексуалистов. Гарри и мысли не допускал, чтобы когда–нибудь заняться сексом с другим парнем, и всегда смущался, когда речь заходила об однополых отношениях. Поттер, даже будучи курсантом Академии, никогда не принимал участия в коллективной дрочке, хотя парни тайно устраивали подобные сеансы в душе или в спальне. Гарри, конечно, позволял себе некоторые вольности во время самоудовлетворения, и дрочил пальцем очко, которое оказалось сильной эрогенной зоной, в результате чего многократно обострялись ощущения во время мастурбации, но это были мелкие шалости. Кроме этого Избранный не допускал иных фривольностей, в отличие от других парней, некоторые из которых даже отсасывали друг другу. Бывший гриффиндорец всегда душой и сердцем тянулся к девушкам, мечтал создать семью, такую же, как у Рона Уизли, и считал себя нормальным парнем без всяких отклонений к извращениям. И он даже не представлял, что его может заинтересовать другой парень как сексуальный партнер, даже в самых грязных и отвязных фантазиях такого никогда не возникало. А то, что сегодня произошло между ним и Малфоем, шокировало молодого аврора. Реакция его организма на развратные прикосновения «хорька» была какая–то абсолютно ненормальная. Вместо того чтобы испытывать отвращение, он наоборот сильно возбудился, и Малфой тут же воспользовался ситуацией. Оттрахав его рукой в жопу, «хорёк» решил, что можно переходить к более решительным действиям, и чуть не поимел его, как какую–то шлюху, а он похотливо стонал, корчился на смотровом кресле и кончал, брызгая спермой себе на грудь, на живот, а некоторые капли даже попадали на губы, и он их слизывал… Поттер приходил в ужас, вспоминая это, и бесился от того, что слизеринский ублюдок принял его за педика, которого можно вот так просто раздрочить и выебать. Видимо, неспроста белобрысый мерзавец интересовался, не имел ли он однополых связей, решив, что для него это в порядке вещей!

Поттера ужасала его внезапно проявившаяся гомосексуальность, и сейчас молодой аврор, целенаправленно напиваясь и размышляя над произошедшим, испытывал смятение, не зная, что делать. Одно дело подрочить очко и получить от этого кайф, но то, как он отреагировал на прикосновения Малфоя – это уже казалось Поттеру сильным отклонением, ненормальностью и извращением, и это сильно пугало и приводило в панику. И на фоне этого смятения, которое творилось в душе Гарри, злость на Малфоя только разрасталась, увеличиваясь многократно. Встреча с «хорьком» сама по себе изначально была неприятна, тем более при таких обстоятельствах. А едва только белобрысый мерзавец увидел его неожиданную ненормальную реакцию, то сразу же принял за извращенца, которому доставляет удовольствие трахаться в жопу, и не замедлил воспользоваться ситуацией. Вспоминая это, пьяный Поттер заводился еще больше, и попадись ему Малфой сейчас, аврор точно бы его прибил. Гарри нисколько не жалел о том, что набил «хорьку» морду, было сожаление, что их растащили раньше времени и у него не было возможности проучить мерзавца как следует. Злость на Малфоя разрасталась в душе Поттера ядовитым, кислотным пятном. Мало того, что «хорёк» лапал его, как шлюху, и пытался трахнуть, как пидора, так еще и отстранил от работы, разрушив карьеру, которая еще и не успела начаться…

– Колдопедик ёбаный! – процедил сквозь зубы пьяный герой магического мира, и, схватив пустую бутылку, швырнул ее в противоположную стену, где находилось генеалогическое древо древнейших и благороднейших Блэков.

Под вечер в дом на площади Гриммо заехали Рон и Гермиона. Новость о смещении Гарри с должности потрясла их, и бывшие гриффиндорцы, как в старые добрые времена, решили поддержать друга в этой нелегкой ситуации. Однако Гермиона не одобряла поступок Гарри, и, увидев своего друга в состоянии сильного алкогольного опьянения, начала читать ему мораль и «выносить мозг».