Обратная сторона Луны (СИ)

Тим закатил глаза и ответил так, чтобы даже Серёга понял:

– Объясняю на пальцах. Сидят тихо, не рыпаются, не распространяют отраву – так и быть, пускай живут. А если хоть шаг в мою сторону сделают, то получат по самое “не балуйся”, так понятно? – глянул он на товарища жёлтыми глазами. У того инстинктивно вспыхнули свои в ответ.

– А что делать с товаром? – задал не менее важный вопрос Серёга.

– Пока стоит, – поджал губы Тим.

Серёга явно был недоволен полученными ответами, но Тиму было глубоко наплевать. Войны с цыганами вроде бы не хотелось, всё-таки старшие Антиповы из этого бизнеса давно вели дела с ними. Хотя на восстановление сотрудничества Тим не рассчитывал, прежде всего из-за собственной гордости. Как бы спокойно он себя ни держал перед Серёгой, когда выслушивал то, что говорил ему Рассул, внутри всё клокотало. Желания в адрес этого цыгана и его табора возникали оч-чень тёмные. Но Тим уже дал слово: ждать первой крови. Услышал его Рассул, не услышал, – это уже не его дело. В мыслях лениво перетекали совсем другие темы.

В первые сутки вдали от Тимура он то и дело бросал беспокойный взгляд на телефон, а после разговора с Рассулом три раза перепроверил – работает ли мобильная связь. Но за проведённые в городе два дня тот так и не поймал панического сигнала, и Тим с неохотой признавал на вторые сутки, что даже немного злится. Ну не напал на Тимура никто, ну хоть из вредности нажать же можно было? Чтобы Тим сломя голову поехал-побежал в деревню, чтобы был повод сорваться раньше обещанного времени, чтобы можно было отругать за паранойю или самоуправство. Отсутствие сигнала угнетало. И Тим понимал, что имеет в виду не только сигнал GSM…

Утром третьего дня стало невыносимо находиться в городе. Серёга накануне звал проведать клуб, но Тиму казалось, что он жутко вымотался, катаясь взад-вперёд по всему Архангельску. А когда, вторую ночь не смыкая глаз, лежал в собственной постели и бездумно пялился в окно на тусклый стареющий полумесяц, в голову лезли только наивные вопросы Тимура о том, зависит ли сила оборотня от фаз луны, и Тиму – на фоне двухдневной бессонницы – казалось, что омеге он соврал, поспешив с ответом.

Серёге в итоге было дано сверхважное задание: собирать все слухи, которые он услышит в следующие пару дней, а сам Тим, едва над городом забрезжил рассвет, прыгнул в свой автомобиль и едва не кончил, вдавив педаль газа в пол. Он думал о том, что как только приедет, наконец скажет свой первый “Привет” Тимуру, как они потом будут говорить о какой-нибудь фигне на кухне, как Тимур будет сканировать его своим тёмным взглядом, но когда Тим реально переступил порог дома и увидел на диване Бэмби, склонившегося над кофейным столиком, слова застряли в горле, а планы резко поменялись. Тимур был схвачен в тиски и унесён наверх, а потом Тим поудобней подгрёб его под себя и, надышавшись чудо-запаха, вырубился. Краем сознания было отмечено, что тело в руках не сопротивлялось в этот раз, когда Тим тянул его наверх, возможно, сработал элемент шока, но надеяться хотелось, естественно, на другое.

Тим проспал до самого вечера. Открыл глаза, а за окном уже начинало темнеть, хотя, это не самое первое, что он заметил, проснувшись. Первым было ощущение, что он выспался за все годы недосыпа: школьного, кутёжного, вчерашнего и позавчерашнего.

– Вау, – прочистил горло ото сна он, – не думал, что это реально работает… Что?

Тимур смотрел на него дюже заинтересованно и явно не из-за последней фразы.

– Ты об меня… тёрся, – неловко пояснил он.

Взгляд Тима невольно устремился вниз, но потом вернулся, потому что он всё же решил уточнить:

– Чем?

Тимур шумно сглотнул и будто бы смутился собственным словам:

– Щеками, лбом, носом, не знаю, лицом, короче.

Тим уронил голову на подушку, уткнувшись этим самым лицом прямо в неё – стыдоба-то какая! Как грёбаный кот. И как только в ногах калачиком умудрился не свернуться?

– А ещё говорил во сне, – Тим резко вскинул голову и уставился во все глаза на Тимура, тот интенсивно закивал, – да-да, причмокнул сладко и сказал, значит: “Сегодня я ужин готовлю и посуду мою”. Да, так и сказал. А ещё, дескать: “ты, Тимур, ой, то есть, Бэмби, на озере больше не бегай, идиотское я какое-то задание дал”. Во-о-от, – с каменным лицом заливал тот, пока Тим не накрыл его подушкой и придавил слегка.

Тимур беззвучно смеялся и пытался скинуть его с себя. Тиму же казалось, что гравитация ненадолго покинула их, потому что облегчение от полученного ответа казалось осязаемым. Он в итоге откинул подушку с раскрасневшегося Тимура, навис над ним и поймал насмешливый взгляд в сочетании с ухмылкой, но как только скользнул глазами ниже, гравитация ударила со всей силы.

– Почему ты без штанов? – голос звучал тихо и угрожающе, Тима буквально отбросило на другой конец постели, покрывало тут же сползло на пол.

Стало ещё хуже. Тимур теперь сидел перед ним в одной футболке и трусах, подтянув к себе колени, и недоумённо пялился на него. Показалось даже, что запах усилился.

– Снял, – ответил он односложно.

– Зачем? – сглотнул Тим, вопрос вышел уж больно недовольным.

Тимур вмиг вспыхнул гневом:

– Господи, да ты когда-нибудь засыпал в штанах?! Они все перекрутились и собрались под коленями! – Он резко соскочил с постели и поднял с пола свои свободные спортивки, – больной, блин, – бормотал он под нос, пока натягивал штаны.

Тим вцепился руками в каркас кровати за собой, чтобы остаться на месте, пока Тимур бросал злой взгляд, хлопал дверью, спускался по лестнице, увеличивая расстояние между ними. Не помогло. Когда Тим выждал минуту или две, слушая, как Тимур на кухне демонстративно шумно начал громыхать посудой, включать и выключать воду, щёлкать чайником, мысли не прояснились, а лишь показали желаемое направление действий, и сопротивляться этому не было никаких сил.

Антипов спустился вниз, подошёл к Тимуру слишком тихо, поэтому когда на худые плечи легли широкие ладони, тот вздрогнул и замер. Тим через это прикосновение чувствовал чужое напряжение как своё.

– Извини, – почти выдохнул он в тёмную макушку. Стоило приложить много усилий, чтобы не сболтнуть лишнего, и в то же время объяснить, – просто ты провоцируешь. Знаю, что не специально, но… Ты должен понять, – Тим прочистил внезапно пересохшее горло и попытался подобрать слова, – нам не стоит… сближаться, понимаешь?

Тимур молчаливо кивнул, и Тим вздохнул обречённо, потому что было ясно, что сделал он это, только чтобы от него отошли. Ничего он не понял. И Тим не мог его винить, так же как и не мог винить в отсутствии взаимного притяжения. Пауза затягивалась, а из открытого чайника, стоящего в раковине, выливалась так и не выключенная вода, и пора было бы уже отступить от Тимура на шаг, оторвать от него ладони, но те словно приклеились. А тот, вопреки всему услышанному, вдруг сам сделал шаг назад, прижавшись сильнее к Тимовой груди. Тим инстинктивно обвёл руками его в объятии и уткнул лицо в изгиб шеи.

– Антипов, – тихо позвал его Тимур, и пришлось напрячься, чтобы расслышать сказанные слова, – если нам не стоит сближаться, то тебе лучше уехать. Лучше прямо сейчас.

Тим грустно хмыкнул:

– Что, настолько не нравлюсь?

– Нет, – враз оборвал все нити Тимур одним ответом.

Волк заскулил, заскрёбся, сея чувство вины Тиму, который всё испортил, когда это “всё” ещё даже не началось. Волк даже отпустил. Недалеко, пока что всего лишь дал выпустить Тимура, который хотел ещё что-то сказать, из объятий. Но тот, высвободившись, промолчал, выключил наконец воду, поставил чайник, а потом глянул на Тима и едва заметно ужаснулся. Но быстро взял себя в руки, так и не поняв Тимовой метаморфозы:

– А ещё у меня течка скоро. Если не хочешь, эм, сближаться, то лучше бы тебе начинать сваливать. У меня таблеток нет, а баллончик только запах может отбить, но не остальные симптомы.

Тим устало потёр лицо и ещё разок проклял всё своё существование. Трудновато было думать о дальнейших действиях, когда внутри рвал и метал волк, узнав, что у пары вот-вот течка и его можно было бы сделать своим. Тиму тоже не очень хотелось оставлять своего течного Истинного в заброшенной деревне.