Альбинос. Финал (СИ)

— Андрей Николаевич, за все поступки надо платить. Зная этого человека, вполне реально предположить, что он способен и на большее.

— Так-то это так… Но мы же понимаем с тобой, что таких совпадений не бывает.

— Конечно, — он сел удобнее, — А можно кофе?

Кофе — лучшее лекарство от подступившего голода, который незримой тенью следовал за стрессом.

— Поражаюсь я этому пацану… Подключить даже бывшую жену, молодец, молодец… У меня после Сашкиной матери такая мегера была, что даже у меня иной раз кровь стыла. Такую попросишь пойти на встречу, она, не то что палец откусит, всего с говном проглотит — не подавится! Но тебе, как доверенному лицу, говорю сразу — нас это не касается. Не вмешиваемся. У нас процесс запущен, всё же идет по плану?

— Да.

— Вот и замечательно. Главное «его» посадить, а уж как оно для Славы этого вывернется, меня не особо интересует. — он немного помолчал. — Главное, чтобы этот щенок сухим из воды не вышел… Да…

Мужчина на мгновение ушел в свои мысли, но тут же вновь сконцентрировался на собеседнике и продолжил так же спокойно раздавать Мише указания. Указания он любил раздавать, и сложно было сказать, было ли это профессиональной привычкой руководителя или же врожденной чертой характера. Скорее, и то и другое.

— Меня одно только беспокоит. Только одно. Что же его папаша так до сих пор не подключился, может же…

— Возможно, у них с сыном не такие, как у вас, отношения. Не общаются, поругались, ещё что-то. Всякое бывает, Андрей Николаевич, всякое бывает.

— Это то да… Но, тем не менее, если бы МОЙ сын под статью попадал, я бы его даже не стал спрашивать.

— Может быть, потому что ваш сын — это не Артем.

— Точно ты подметил. Сашке бы у него поучиться… Хотя некоторым вещам научиться невозможно, это тоже правда.

Встреча закончилась, козыри брошены, а удовлетворения как не было, так и нет. Голод, зуд и злоба. Но ещё не вечер, ещё не вечер. Он был уверен, что Саша приползёт к нему за советом, за помощью.

========== Часть 8. ==========

Комментарий к Часть 8.

Очень рекомендую к части:

Mushmellow – Loser

Mushmellow – Keep Away

Mushmellow – Fire

Plan Three – Brush It Off

POV Слава.

Послал я нахуй все предостережения и спокойно перевёз все вещи из номера в квартиру. А если процесс затянется? Я так и буду по отелям бегать? «Нахер» — сказал сам себе и помахал осточертевшему номеру ручкой. Хотя по тренажёре буду скучать определенно, лишняя энергия в ней сходила на ура.

Взрослый мужик сидит дома, дрочит и ржет над тупыми сериалами — вообще не классно. Я даже впервые в жизни удивился тому, насколько общения может так катастрофически не хватать, как и какого-то движняка. Ну, сколько можно сидеть в четырех стенах?! Хоть на работу иди, лишь бы чем-то заниматься. Там хоть люди есть, и неважно даже какие, лишь бы чувствовать себя членом общества, а не просто членом. Видимо, по этой причине я так «безболезненно» перенес этот «гомовечер». Аж смешно, правда; смешно становилось, как только вспоминал этот тупой день.

Докатился, дожил — рад был, что, наконец-то, хоть что-то происходит. Даже интересно было, чем вся эта тупая посиделка закончится, и посмотреть на то, какие у Саши друзья. Я ожидал увидеть кого угодно, но только не этого Стаса. До сих пор смешно, что у такого как Саша такой друг Стас, просто пиздец. Нашли друг друга — один как валенок, а другой как помелО. С другой стороны, такие закомплексованные как Саша всегда стремятся к таким легкомысленным, как этот манерный придурок. Если бы он знал, что этот «друг» мне на ушко шепнул, пока он музычку включать бегал, точно бы перестал с ним общаться. Но я ему не мамочка, чтобы бегать за ним и отгонять таких пиявок. Я его предупредил? Предупредил. Дальше пусть сам думает, нужны ему такие друзья или нет.

А я — я стал добренький. Если бы этот Стас такое сказал мне год назад, то на своих двоих он бы уже не ушел. Я бы его заставил кровью харкать и извиняться, что вообще со мной заговорил. Пидор, блять. Фу! А Саша не многим лучше, устроил истерику. Весь вечер ходил, будто дерьма поел. Это ему не так, это ему не то, шутки не смешные, вино невкусное, закуски для слабаков. Он лучше нажрется вискарем и будет глазами меня сверлить, чем скажет своему другу, чтобы отвалил. Тоже приятного мало. Надо было его, действительно, раком нагнуть, как обещал, чтобы неповадно было ни тому, ни другому.

Но не нагнул, потому что не хотел делать больно. А ему бы было. И так жизнь помотала, как говорится, а тут ещё и я. Становилось страшно, действительно страшно, когда я в тот вечер не мог из-за него успокоиться. Хотелось его во всех смыслах. И утешить, и пожалеть, и успокоить, и трахнуть, чтобы и думать забыл, из-за чего расстраивался. И это чувство, которое хотелось прям из груди вырвать, как болячку отодрать от себя, это чувство — оно пугало. Это чувство…

Защитить.

Лучше бы его не было, никогда, ни для кого. Этого чувства.

Сегодня я его не ждал, так как виделись буквально на днях, поэтому, конечно, удивился, когда он приехал. Да ещё и так рано.

— Привет, заходи.

— Привет… — прошел в коридор и даже в глаза не посмотрел. Странно.

— Чего такой подавленный? Что случилось?

Он ничего не ответил. Поставил портфель с документами на пол, хотя он обычно его не брал с собой, в машине оставлял, медленно расшнуровывал ботинки. Когда он выпрямился, я не понял, что он на меня так пялится. Я ему ничего плохого не сделал. Что опять не так? Меня аж трясти опять начало. Очередной концерт?

— Опять молчишь. — я ушел на кухню, там уже вода под макароны кипела.

— Слав, а тебе имя «Аня Ларионова» о чем-нибудь говорит?

Я повернулся. Убедился в том, что он задает мне этот вопрос серьезно. Какого хуя? Кто такая Аня Ларионова?

— Нет, понятия не имею, кто это.

— А если Аня Потапова?

Охуенно. Приехали. Знакомо мне это имя, знакомо. И поплыли нелицеприятные образы. Один за другим, и каждый хуже предыдущего, словно кто-то открыл ящик Пандоры.

— Знакомо.

Саша сглотнул, отвернулся.

— Не тяни, ну! Что, блять, с ней не так?!

Он посмотрел внимательно, но отвечать не спешил, а меня так бесит, когда мне не отвечают…

— Она на тебя заявление написала. Сергей привез документы сегодня. У тебя в почтовом ящике уведомление лежит, я посмотрел. Скажи, пожалуйста, что это полная хуета… Что они просто пытаются тебя ни за что посадить, и ты тут не причем. Только не ври мне.

Я бы и так ему не смог соврать. Тем более сейчас, когда он так смотрит. Вода кипела, макароны так и лежали на столе нераспечатанными, он стоял со своим портфелем в руках и ждал, что я ему скажу, что ничего не было, что я бедный зайчик, и меня оговаривают.

— А если скажу, что не хуета? Что? Бросишь меня? Побежишь плакаться в жилетку к Стасу, о том, какой я плохой, нехороший и не достойный?!

Он даже в лице не изменился. Видимо, настолько я похож на насильника, что в обратное он и не верил даже. Тогда какого хуя ты меня спрашивал?

— У них есть какие-то доказательства?

— Откуда мне знать, ты же там какие-то документы видел!

— Не расскажешь, что произошло?

Мы молча смотрели друг на друга. Не знаю, по какой точно причине я не отказался. Может быть, доверял ему, может быть, хотел поведать ему о том, чего боялся сам, а может быть, банальное желание поговорить с другим человеком сыграло свою роль. Я собирался ему всё рассказать.

— Расскажу. Документы покажи.

Он достал из портфеля уведомление о возбуждении уголовного дела, уже знакомым мне судом, в отношении меня, буквально полторы недели назад. Свежее. «Статья 131. Изнасилование» … И этот холодный официальный текст пустил неприятную горечь по венам. Хотя мне стоило сразу понять, что этим дело закончится. Я просто дурак, раз думал, что пронесёт. Идиот.

— Саш! Не надо на меня так смотреть, пожалуйста. Если тебе есть что сказать — вперёд. Говори. — он сверлил меня презрительным взглядом, и мне это не нравилось.