Morden zaertlich (Убить ласково) (СИ)

- Ясно. Мы уже почти подъехали. А что там, детка? Может… - его рука плавно начала переползать мне на штанину.

Щелчок и Ложь оказалась возле его головы. Так что он там сказал?

- Там ваш билет в ад, Локсманн. Отправишься вслед за другом. Правда, здорово иметь хорошую память, а? – я усмехнулся, физически чувствуя его шок, ощущая, как он перетекает в испуг, потом в непонимание и, наконец, судорожный поиск выхода.

- Не вздумай дергаться. Нам вон тот клуб, - сообщил я своим обычным голосом.

- А где Рокстер? – он охрип. К нему явно возвращалась память.

- Рокстер умер, разве я не сказал? Сегодня твоя очередь. Тормози.

Мы остановились с другой стороны улицы, в темноте. Так казалось мне безопаснее.

- Вылезай. Не дергайся, пистолет с глушителем. Жить хочешь - спокойно все делай.

Нет человека. Нет его. Прости, Мари, я не добрый волшебник из тумана. Я умею убивать. Не в моих обычаях спасать маленьких девочек от реального мира – ты просто оказалась исключением. Я был человеком когда-то.

Сейчас я Судья.

Он был слишком испуган. Трясясь, вылез из машины в надежде на побег. Я был намного быстрее. Ему не приходилось отбиваться от жаждущих тела мужчин. Ложь была направлена на него. Его ложь или моя ложь в сакральном смысле этого слова – я не знал.

- Вперед, Локсманн, туда! – мы зашли в тупик за клубом. Он подошел к стене, судорожно ища глазами второй путь. Ай, как жаль, его нет. Он тоже вскоре это увидел. Я подождал с минуту, предоставляя ему удостовериться в этом.

- Кто ты? – его глаза обратились ко мне. На сей раз в них плескался неподдельный ужас – безысходность.

- Я? А ты не узнаешь? Ты забыл? Зато я нет! – рука моя больше не дрожала. Я ненавидел, я жил этой ненавистью, она вела меня. Он был ее частью.

- Я тебя не знаю!

- Знаешь, Локсманн. Только вспомни, - я начал шагать взад-вперед, - То замечательное лето и подвальный пейзаж. Пятна крови и мои крики. Как тебе, вспоминается лучше?! – прошипел я.

- Что?! Я не…- он попытался прервать меня. Осознание – страшная штука.

- Нет-нет, почему же? Вы избили беспомощного мальчика. Безжалостно, Локсманн. Он кричал, бился, хотя что в нем было весу? Но вам было просто на-пле-вать.

- Кто ты?! – прохрипел он.

Я знаю, они верили, что я сдох на улице, скрыв навсегда эту тайну. Но я нес ее дальше ради того, чтобы увидеть это – смерть от понимания. Смерть от осознания того, что тайна рядом и мстит.

- О, до этого мы доберемся. Что было дальше? Он был едва жив! Сломанные ребра – далеко ли с ними уйдешь? И это не считая синяков. Вы ушли. Не от страха - просто так! Вам было плевать, что будет дальше – вы ушли!

- Нет! Не надо!

- Это только раз. А годы до этого? – мои тихие слова резали его не хуже ножа.

- Да кто ты?! – это была последняя ступень слепого отчаяния.

- Я? А ты не видишь?! – я сдернул капюшон, - Я - ваш Судья! Я - последний крик вашей совести! Я - последний ужас вашей жизни! Кто я?! Смотри! Смотри в глаза! Что ты в них видишь, мразь?! Так я тебе отвечу: там только твоя смерть! Там больше нет того мальчика, он умер, ВЫ убили его! Так кто же я, Локсманн?! Кто?!

Он смертельно побледнел.

- Билл Каулитц, - едва слышно прошептал он, сползая по стенке. Взгляд его не отрывался от меня.

- Да. Правда или ложь, Локсманн? Выбор за тобой.

- Билл, клянусь, это было… я не виноват… я не хотел…

- Ты врешь. Выбор снят. Веселой встречи с Рокстером, - я выстрелил. На этот раз он был четкий. Рука не дрогнула. Ложь не подводила меня ни разу.

Он упал на мокрый асфальт, по-прежнему смотря на меня все с тем же ужасом.

- Сложно понять, что умираешь? Это была легкая смерть. А я мучительно умирал много лет. Но возрождался, восставал и шел сюда. А тебе уже не встать, Локсманн.

Я сказал все, что хотел. Я видел все, что хотел. Второй. Я не был человеком. Не может быть человеком тот, кто убивает. Я был выше. Я - Судья.

Все было чисто. Место оказалось подходящим. Я не прикасался к нему руками. Только в перчатках. Оставалось последнее дело.

Я сел в машину. Я умел управлять машинами, угон – классика жанра. Это также легко для того, кто знаком с профессиональными угонщиками, как умножить два на два. За зданиями на соседней улице протекала Шпрее.

Я снял номера, оставив машину на самом краю обрывающейся дамбы. Попробуйте хоть что-то с этим сделать, копы.

Было темно, здешние фонари были настолько стары, что их лампы давно не заменялись. Я почти слился с ночной тьмой, я был един с ней. Она была моей стихией. Вода смоет все следы. Гудбай, как говорится.

Я толкнул автомобиль с обрыва. Ненависть двигала мной, потому что сейчас я точно знаю - мне не сдвинуть было его. Я был худым, ловким, но не сильным. Вся сила была в моем умении ненавидеть.

Обрыв был почти отвесный, и я услышал только сильный плюх. Все. Оставалось выкинуть куда-нибудь номера.

Это была месть и только. Но не глупость. Жестокость? Да. Настоящая. Такая, какой они ее заслужили.

Я снова шел по улицам. Один за другим зажигались огни. Я снова был один, но только так я мог быть спокоен за себя. Только так я мог жить, не боясь быть преданным. Только так.

Сегодняшняя ночь длилась долго. Я не хотел спать. Почему же…

Почему мне так хреново?! Я сделал все правильно, тихо. Он узнал меня, он все понял. Ненавижу! Их всех! Не хочу даже вспоминать! Но тогда почему мне так гадко? Я перестал видеть кошмары, я отомстил уже двум. Что меня беспокоит? Хорошо хоть этот чертов коп больше не лезет в мои мысли.

«…Тише. Нельзя вмешиваться. Его блок дал слабину!..»

Дерьмо! Это снова ты?! Зачем ты опять залез в мои мысли?! Ты специально это делаешь?!

«…Я? Нет. Так же как и ты. Я так понимаю, в момент наибольшей уязвимости сознания…»

Сука, какой ты умный! Так что же не поймаешь, если такой весь из себя осведомленный?

«…Паникуешь. Не надо, смешной становишься. Даю совет – не надо мстить, уноси ноги…»

С какой это, интересно, радости?

«…Да просто потому что ты… Я не знаю, кто ты! Я хочу посадить тебя, потому что ты убийца. Но после твоих снов мне будет трудно это сделать. Скажи, неужели тебя так… ненавидели?…»

Я заткнулся. Ответ был слишком трудным сам по себе.

Да. Меня ненавидели.

«…За что? Почему так сильно? Что ты сделал этим людям?..»

Ничего, коп. Ровно ничего. Я просто был не такой как они. Хотя что я с тобой разговариваю?! Ты ничуть не лучше.

«…Да что ты обо мне знаешь?! Кто ты? Я не хочу знать твоего прошлого, я хочу лишь знать, кто ты есть…»

Я мститель. Для тебя - достаточно. А имя тебе ни о чем не скажет. Все просто: я киллер, а ты коп.

«…Меня зовут Томас. И, веришь ты или нет, я не хочу никому зла. Уходи…»

Только когда закончу.

«…Тогда я буду искать тебя. Обещаю, я не вспомню ни о чем, когда ты попадешься…»

Кто сказал тебе такую глупость?! Знаешь, мне не доставляет удовольствия, когда лезут в мои мысли. Прощай, идиот.

Это случилось снова. Я так устал держать свои мысли под контролем! А на этот раз он залез почти бесшумно. Что же будет завтра?

Билл, что ты несешь! Слабак! Человек! Завтра умрет еще один. Потом еще и еще. А этот коп…

Я бы убил его. Но что он мне сделал? В конце концов… Зачем?

Дерьмо! Вы знаете, что я сейчас делал?! Я проявлял жалость! Нет, это… это была просто справедливость. Это его долг. Причем тут я?

Все. Лучше было даже не думать.

Ночной Берлин был достаточно прекрасен, чтобы я смог на время забыть. Я был в нем как будто бы один. Никто не знал, что по улицам столицы гуляет Судья.

Дождь, падающий с неба, казался чьими-то слезами - или просто очищением?

Я смеялся. Не потому что убил, не потому что избавился и отомстил. Просто потому что мне было хорошо. Я был совершенно один, меня очищало небо. Я - не человек. А этот смех… Он был просто смех. И ничего-ничего больше».

========== Глава 8 ==========

POV Билл.