Дети ясной ночи (СИ)

— Как Вы себя чувствуете? — голос раздался далеко и близко одновременно, отразившись от двухсот стен сразу и исказившись до неузнаваемости. Но обтекаемый и мягкий – он был весьма тих и даже приятен. Канда даже был не против, чтобы он продолжал болтать, просто чтобы…

Чтобы ему становилось легче.

Он не мог пошевелиться, несмотря на то, что его тело было совершенно свободно.

Он не мог даже нормально думать сквозь эту боль и дурное опьянение. Даже тьма расплывалась и шаталась под веками, сводя с ума.

Замочек закрылся, снова раздался стук каблуков, и кто-то щёлкнул вентилятором, выключая ветер и погружая комнату в относительную тишину. Затем некто подошёл прямо к нему, прямо к кушетке, на которой он лежал, и в тишине не было слышно ничего, кроме этого стука. Может быть, и не женщина? Пол будто плиточный, разве он здесь к месту? Почему так стучит?

Что он вообще тут делает??

Он попытался рвануть вперёд, но тело не послушалось. А потом в лицо вдруг направили луч света, такого ясного и жгучего, что даже с закрытыми глазами он попытался зажмуриться сильнее и отвернуться, наконец замечая, что вот голова-то его точно зафиксирована.

Или нет?

Страх начал медленно пробуждать организм, посылая тревожные сигналы и разгоняя системы.

Нет, его ничего не держит. Но это ощущение было таким до боли знакомым. И правильным.

Холодные пальцы коснулись лба – отвернуться от света так и не удалось.

— Вы чувствуете себя лучше? — голос не был женским. Он был, скорее, бесполым. Но заботливым, мягким.

И Канда не мог бояться его.

Он мог ему доверять.

Наверное.

— Вам не о чём беспокоиться, — произнесли нараспев, будто в ответ.

Если бы Канда мог, он бы кивнул. Но беспокойство всё же было, беспокойство о том, что он понятия не имеет о том, как и что здесь происходит и где – здесь.

Он не помнил точно ничего из последних событий.

Он даже не мог сказать, что из того, что он помнит, было последним.

— Если вы переживаете по поводу состояния вашего тела, тяжести, невозможности двигать конечностями, то всё это лишь кратковременные последствия процедур. Вы были в весьма плачевном состоянии. Что же вы не заботитесь о себе-то? Если бы мы не нашли вас с Алмой… Ах, да, вы в нашей больнице, и здесь не стоит ни о чём беспокоиться.

Он нахмурился. Эти слова и этот голос. Они что-то действительно напоминали ему. Но Юу никак не мог понять, что именно! Что-то тревожное. Пугающее и важное! Что с ним произошло? И где он? И какие процедуры? И почему и насколько он был плох?

— Но теперь всё будет хорошо. Вы вовремя обратились к нам.

Обратился? Он сам сюда прибыл? Канда такого не помнил и не понимал. Но он пришёл сюда, чтобы ему помогли? Ему казалось, что всё было совсем наоборот. Он хотел помочь кому-то и отправился куда-то. Но, если они вместе, беспокоиться теперь и вовсе не о чем? Ведь так?

— Мы позаботимся о вас. Не беспокойтесь. Мы лучшие в своём деле, можете даже не волноваться. Вам сейчас вообще лучше не думать о плохом, знаете? И всё равно волнуетесь, да?

Юу едва шевельнул губами. Хоть какой-то прогресс. Но всё равно напрасно. Этого слишком мало.

— Моя вина.

Щелчок и свет пропал.

— Так будет вам спокойней. Вы ещё не готовы видеть, но это временно. Не волнуйтесь, не переживайте, так гораздо проще. Слышите меня? Слышите, да? Так ведь лучше?

Голос снова успокаивал и почти зачаровывал. Во тьме и впрямь стало гораздо свободнее и спокойней открывать глаза, и интересоваться чем-либо было уже не так уж и нужно. Тело расслабилось и будто освободилось от оков тяжести. Он даже смог открыть глаза в темноте, едва-едва что-либо улавливая. Но рядом с ним всё же кто-то стоял. Кто-то, не вызывающий никаких подозрений или сомнений.

— Теперь, что касается новых процедур, тут всё ясно и просто — покой. Покой и уединение. Ни к чему сейчас ничьё тревожащее внимание. Значит – третий этаж, наше крыло, разумеется. У нас там есть свободное место. Как раз будет кстати. — Бормотал стоящий рядом, а затем пошёл прочь, но вновь повысил голос, — Когда вам станет лучше, имейте в виду, что покидать крыло после боя часов – опасно.

Канда, вновь прикрыв глаза, даже не попытался прислушаться, проследить или вскочить, отдавшись на волю хозяина голоса, утверждающего, что теперь всё будет в порядке.

— Эй, ты! — резко позвали, открывая дверь и щёлкая чем-то. Тут же послышался болезненный стон и поспешное шарканье.

— Пристрой пациента в двадцать третью наверху. Там, где потише. Понял?

Ему что-то простонали в ответ.

— И без самодеятельности.

— Да, Вор, — голос был глубоким, знакомым... кажется, раньше Юу слышал его, напевающим песню. Может быть, как раз про вора? Вора света? Нет, это совсем не тот голос, но песня всё же существовала.

— Вот и… — говоривший запнулся и продолжил лишь через некоторое время. — Ишь как рыдает? Как заливается? Прекрасно… Где его кормильщик и чем он так его напичкал, что даже у нас слышно? Ах, да, ты ж его тоже боишься!

Очередной стон боли и тяжёлые шаги.

— Хорошо, эй, мистер! Вы ни о чём не волнуйтесь! Вот увидите, скоро вам станет лучше!!!

Юу кивнул против собственной воли. Просто чтобы кивнуть. Чтобы не противоречить. Лёгкое цоканье направилось прочь, смешавшись с противным металлическим скрипом, а к нему направился кто-то очень и очень тяжёлый.

И он снова счёл за лучшее погрузиться в сон.

====== Глава 9. ======

Когда Аллен после ощутимого рывка открыл глаза, первое, что он понял, так это то, что кто-то лежит на нём, уткнувшись в плечо. Кто-то мелкий и лёгкий, по крайней мере. А сам Аллен лежал на спине в полной темноте. На полу, скорее всего.

А потом он понял, что придурок по жизни. И чего бы там не кричали любители фильмов ужасов о тупых персонажах в кино, либо Аллен был таким тупым, либо все действительно были так тупы…

Преступники возвращались на место преступления.

Люди не могли нанести удар своим превратившимся в зомби родственникам.

Находясь у себя дома, дрожа и переживая, окликали родных и шли в тёмные подвалы, надеясь, отчаянно нуждаясь в подтверждении, что это всего лишь крысы и родные дома.

Теряя любимых, не могли сдвинуться с места в шоке и спасались лишь тем, что их спасали.

Даже без потрясений порой они могли поддаться напирающей смерти даже из врождённого любопытства… Аллен слышал что-то об этом… влечение к смерти.

Люди действительно были придурками, и он в первую очередь. И он вряд ли когда-нибудь сумеет избавиться от страха перед приютом.

— Привет.

Лежащее на нём тело говорило. Стой Аллен на ногах, он бы подпрыгнул. А так он всего лишь повторно поседел, и выглядело всё так, будто ничего не случилось.

— Роад?

— О да! — фыркнула девчонка, ещё сильнее впиваясь в рубашку мальчишки, через ткань оцарапывая кожу. — И мы провалились. Ты не против?

— Я против пожарищ. Это была Ледора? И где она?

Юноша попытался, дёрнувшись, подняться, но Роад ему не дала.

— Спокойно и тихо! Мы же не знаем, насколько здесь опасно! — прошипела Роад. — И в целях нашей безопасности я не могу ни на мгновение отпустить тебя. А то могу провалиться ещё куда-нибудь.

— Как вы здесь оказались?

— Отследили твой телефон. То есть телефон Тики.

— Ну, весело.

— Мог бы сказать спасибо.

— Спасибо. — Машинально повторил Уолкер. — Но что случилось?

Роад кратко рассказала Аллену о случившемся. О том, как они с Тики сообразили, с кем Аллен поехал встречаться, как обнаружили второй пожар на старом месте, как Тики вместе с Роад прошёл сквозь стены, но из-за истощения он не мог никого забрать с собой обратно. Так что позволил Роад вместе с Алленом затеряться в других слоях, а сам отступил. Так же Камелот заверила, что Ной, конечно же, разберётся с Ледорой.

Аллен сомневался. После того как ему сообщили, что Тики был ослаблен? Он понятия не имел, на что может быть способна эта женщина. Роад, однако, заверила, что она почувствует, если с членом семьи произойдёт что-то серьёзное. Закончила девчонка речь напоминанием об обязательном перерождении, чем окончательно взбесила Аллена.