Семь кругов Ада (СИ)

— Господин Ник, — тихо прошептала девушка и поклонилась, — может, Вам что-нибудь принести?

— Нет, — вздохнул парень, — Спасибо, но я ничего не хочу.

— Что ж… — девушка развернулась и хотела, было, выйти из комнаты, когда была окликнута:

— Постой… Посиди со мной, — тихо-тихо попросил Ник. Девушка, еле сдерживая счастливую улыбку, подошла к парню и села неподалеку от него на пол.

— Прошу прощения, но я услышала Вашу последнюю фразу, адресованную Вашей матери… про любовь, — скованно пробормотала служанка, обнимая свои колени и исподтишка наблюдая за хозяином.

— А… Да… Удивительное ощущение, кто бы мог подумать, что любовь действительно существует, — тихо ответил Ник, — я-то всегда думал, что самое большее, на что я способен — это симпатия. Но он… он заставил меня подумать иначе.

— Он? — девушка вздрогнула.

«Ну конечно Он, а ты на что надеялась, дура?! Что он влюбится в тебя? В оборванку?!» — подумала девушка, чувствуя, как к глазам подкатывают слезы. И дабы скрыть их, она внезапно тихо запела одну детскую песенку, что обычно напевала своим братьям, если они начинали плакать.

Ник вздрогнул и повернулся к служанке:

— Откуда ты знаешь эту песню? — пересохшими губами пробормотал он.

— Песню? Ну, она очень распространенная… — смутилась девушка, — извините, я больше не буду ее петь.

— Нет, прошу, спой мне ее… с самого начала, — тихо попросил Ник, закрывая глаза и утыкаясь носом в согнутые колени, — когда ты так поешь, я вспоминаю маму.

Я не мог заснуть почти всю ночь. Все тело неумолимо ныло и даже теплые объятья Зуо покоя мне не приносили. Лишь под утро веки мои потяжелели, и я провалился в болезненную дремоту. Но заснул я ненадолго, по крайней мере, когда я вновь открыл глаза и посмотрел на часы, было еще очень рано. А этой собаки Зуо в комнате не было! Я, конечно, предположил, что даже настолько идеальному существу как сэмпай приспичило сходить в туалет, но время шло, а Зуо не возвращался. Я уже насчитал двадцать три минуты, которые сэмпай отсутствовал, когда дверь в комнату распахнулась, и на пороге появился тот, кого я так ждал. Он был в своих джинсах, с расстегнутой верхней пуговицей у пояса и в распахнутой рубашке. Проще говоря, выглядел Зуо «Вау!», но говорить ему об этом я не собирался! Вместо этого, набрав побольше воздуха в легкие, я в его манере внезапно зарычал:

— А обещал, что не отпустишь всю ночь!

— Ах ты блять! — выдохнул Зуо, вздрогнув. Он явно не ожидал такого коварного выпада с моей стороны, — Ты совсем сдурел?! — прорычал он куда более грозно, чем получилось до этого у меня.

— Испугался? — хмыкнул я, думая о том, что терять мне почти нечего. Все равно болит у меня абсолютно все и даже пошевелиться нет сил ни физических, ни моральных. Хуже быть просто не может!

— Вот еще… — фыркнул Зуо, садясь на кровать поближе ко мне, — просто… я кое-что тебе принес, — смущенно пробормотал он. Кажется, он таки нашел мое слабое место! Когда он садился вот так, почесывая нос, и отводя взгляд, мне казалось, что я просто таю на месте!

— Завтрак в постель?!

— Обед в могилу!

— И такое бывает?!

— Будет, если не заткнешься!

— А если заткнусь, что будет?

— Кто-то хочет пиздюлей…

— Нет, всего лишь завтрак в постель… вай! Складно получилось! Мы с тобой прямо-таки стихотворцы!

— Говнотворцы!

— Говори за себя…

— Ебать! Я тебя придушу сейчас!

— Ну, не стоит, ладно, если не завтрак, тогда что? — растерялся я. Зуо в ответ продемонстрировал мне небольшую баночку.

— Крем для рук? — сделал я новое предположение, — им вчера надо было пользоваться, сейчас-то от него какой толк?! — фыркнул я недовольно.

— Этот крем мне дала Нэйс, он снимет боль и повысит регенерацию тканей на тех участках тела, куда его нанесут, — пояснил он.

— С ума сойти, какие мы заботливые, — ехидно пробормотал я, все же решив подняться с постели. Дело это оказалось крайне тяжелым и болезненным. Минут пять мне понадобилось для того чтобы сесть-таки на кровати и тут же проклясть Зуо раз пятьдесят к ряду за ту резь в заднице, что я ощутил. Сэмпай тем временем отвинтил крышку от баночки и окунул в полупрозрачный крем указательный палец.

— Ближе подползи, насекомое, — хмуро бросил Зуо, почему-то старательно избегая моего взгляда.

— Подползи. Легко сказать! Хотел бы я увидеть, как ты ползаешь с разорванной задницей! — фыркнул я в ответ, кстати, ничуть, не преувеличивая своего состояния. Мне, правда, было очень плохо.

— Да все с твоей задницей нормально! — вспылил Зуо, — харэ уже давить на жалость!

— Ах, ну да! И с жопой все ок! Я просто параноик! И синяки мне тока мерещатся! — я вытащил из-под одеяла, в которое кутался, одну руку и продемонстрировал синяки, которые расцвели не только на моих запястьях. Вся рука была покрыта серыми овальными пятнами, которые оставили на мне не в меру сильные пальцы Зуо.

— Ну, хорошо… возможно, я слегка переборщил, — пожал сэмпай плечами, кажется, вновь смутившись.

— Слегка?! СЛЕГКА?! — я хотел всплеснуть руками или сделать что-нибудь еще не менее эпичное, но мое тело мне этого не позволило, поэтому я лишь поник плечами и тяжело вздохнул. Зуо же подполз ко мне ближе, и я почувствовал, как его палец смазывает уже почти прошедший синяк на скуле, при этом поглаживая мою щеку, затем укус на шее, от которого уже, кажется, остались только тонкие шрамы, многочисленные синяки на груди и животе, старые ссадины и ушибы. Мягкие, наполненные странной, присущей только Зуо, сдержанной нежностью прикосновения, за которые, наверное, простить можно абсолютно все. Но все же я не мог не удивиться тому, что пережил прошлую ночь и все прошлые четыре дня тем более.

Мазь немного жгла, но при этом боль уходила, поэтому уже через пару минут мне стало куда легче. Было даже забавно наблюдать за тем, как Зуо сосредоточенно покрывает мои синяки полупрозрачной мазью.

— Эй! Полегче! — внезапно даже для себя вскрикнул я, когда почувствовал резкую боль в районе живота. Это Зуо нажал на один особенно красочный синяк сильнее, чем мне бы хотелось.

— А ты прекрати на меня пялится с этой идиотской улыбкой на роже, — послышалось мне в ответ.

— Я смущаю тебя? — невинно поинтересовался я.

— Ты? Меня? Кажется, кто-то жаждет, чтобы ему разукрасили ебальник? — с той же невинной интонацией поинтересовался Зуо.

— Нет, ну ты ведь, правда, смутился, да?! — не отставал я от сэмпая.

— Еще одно слово…! — послышался знакомый рык, когда я внезапно встал на колени и плюхнулся на Зуо, повиснув на его шее.

— Вот она, любовь! — пропел я, забираясь к нему на колени и прижимаясь сильнее.

— Любовь? Ты шутишь? — послышался нервный смешок Зуо.

— Конечно любовь! Ты же со мной переспал! — вдохновенно заявил я.

— И-и-и? Каждую шлюху, с которой я спал, я тоже по-твоему любил? — хмыкнул сэмпай. Довод сильный, но решимость моя была непоколебима!

— Я же не шлюха! Значит, любишь! — заявил я, — Лишил невинности — бери ответственность на себя!

— Да отцепись ты от меня, — Зуо попробовал отодрать меня от себя, но я обхватил его торс ногами и обнял его еще сильнее, всем своим видом показывая, что буду биться за место под солнцем, а точнее за место на его коленях до последней капли крови. В конце концов, сэмпаю это просто надоело, он вздохнул, что-то пробормотал про то что «и так сойдет» и уже через мгновение я почувствовал, как влажный холодный палец входит в меня. Естественно я тут же взвыл и расцепил объятья, но Зуо сам же не дал мне от себя отползти.

— Вытащи! Больно! — уже без стеснения завопил я. Ну и что, что один единственный палец. Да у меня там все так опухло, что и это было вполне достаточно для того, чтобы у меня из глаз искры посыпались.

— Зуо, отпусти! — заныл я, чувствуя, как палец сэмпая медленно выходит, а затем вновь проникает вглубь.

— Не рыпайся, я всего лишь смазываю больное место, — все так же сдержанно ответил сэмпай.