Укрощение Рики (ЛП)

— Действуй! — шепотом подбодрил его Рики, разомлевший после оргазма — он прекрасно знал, чего хочет хозяин.

Ясон словно только этого и ждал. Он немедля пристроился к Энью сзади и вошел в него без всякой подготовки, довольно грубо, идя на поводу у настоятельной потребности собственного тела. Ксеронец закричал, но покорно не двинулся с места, и вскоре крики боли окрасились удовольствием, настолько он был возбужден.

— Сильнее! — прошипел он, и ему не пришлось повторять дважды.

— Ты такой узкий, в тебе так приятно! — произнес Ясон по-ксеронски.

— Я хочу доставить вам удовольствие, — отозвался пет, радуясь возможности поговорить на родном языке.

— Склони голову на постель.

— Хозяин желает войти в меня глубже, — обрадовался Энью, подчиняясь приказу.

— Ты сжимаешь меня, словно жаркая ладонь, мой маленький пет. Мне приятно слышать твои крики.

— О чем вы там треплетесь, мать вашу? — не выдержал Рики. Он сердился и в то же время был очарован сексуальным, глубоким голосом хозяина и экзотическими страстными звуками чужого языка.

Энью снова принялся ласкать себя, чувствуя, что близок к разрядке.

— Рики, — задыхаясь, предложил Ясон, — почему бы тебе… не залезть под Энью и не оказать ему ответную услугу?

— Что?! — возмутился монгрел, хотя сам уже чувствовал, как его член вновь пробуждается к жизни, и втайне желал присоединиться к веселью.

— Помоги парню сбросить напряжение.

— Эх… ладно уж. — Театрально вздохнув, пет подполз к ним на четвереньках и скользнул под ксеронца. — Неудобно, — пожаловался он и погладил член Энью рукой, стараясь подобраться поближе.

— Да, Рики… молодец, Рики, — прохрипел ксеронец, крайне довольный тем, что красавчик монгрел составил им компанию. — Ртом… пожалуйста… ртом!

— Ладно, ладно. — Поизвивавшись так и сяк, Рики приподнялся на локтях и в чудовищно неудобной позе принялся ублажать Энью ртом. От удовольствия ксеронец тут же вскрикнул в голос, и монгрел остановился.

— Глотать не собираюсь! — заявил он. — И не вздумай кончить мне на лицо, сучёныш!

— Про… должай! — взмолился Энью.

Рики продолжил, ощущая во рту его пульсирующий член — он решил, что, если уж взялся отсасывать кошаку, то нужно делать это как следует. Когда он принялся умело и энергично работать языком, ксеронец заголосил во всю силу своих легких.

— Рики… так хорошо! — всхлипывал он между воплями.

Ясон давно не испытывал такого острого удовольствия, глядя, как оба пета совокупляются, и одновременно наслаждаясь тесными глубинами ксеронца в охоте. Содрогнувшись, блонди почувствовал, как внезапно подступил оргазм. Он зарычал и стремительно кончил. Звуки его восторга подстегнули Энью, который одновременно с хозяином достиг пика наслаждения.

Рики отплевывался спермой.

— Вот бля! Кому было сказано — только не в рот, ты, пентюх!

— Извини, Рики… не смог… устоять.

— Тьфу ты! — Монгрел с отвращением вытер рот.

— Разве тебе не нравится ее пить?

— Только не твою!

Перепалка петов вызвала легкую улыбку на губах хозяина. Он-то прекрасно знал, что Рики всегда любил пробовать на вкус его семя — если не считать, конечно, первые месяцы его жизни в пентхаусе. Но в то время монгрел противился хозяину во всем, даже в мелочах. По правде говоря, задница пета немало пострадала из-за его нежелания глотать, пока наконец в один прекрасный день он не сделал всё сам, без принуждения, и с тех пор никогда больше не упирался.

— Оди! — позвал Ясон. Здоровенный темноволосый охранник ворвался в комнату и с веселым любопытством уставился на кровать. — Помоги мне схватить Энью. Нужно посадить его на цепь.

Услышав эти слова, ксеронец дал бешеный отпор. Потребовались объединенные усилия троих мужчин — блонди, монгрела и охранника, — чтобы притащить его в главный зал. На него без промедления надели ошейник и приковали цепью к столбу, запястья и лодыжки Энью тоже украсились цепями.

В знак протеста пет издал душераздирающий вой.

— Чтоб я больше не слышал этого мерзкого звука, — потребовал Ясон, — иначе получишь кляп и порку!

Ксеронец тут же затих.

— То, что произошло этим утром… никогда не повторится, Энью. Сексуальная жизнь в этом доме не будет зависеть от твоего гона.

Пет ухмыльнулся, но возражать не стал. Ясон внезапно осознал, что они, все трое, совершенно голые. Он направился в свою комнату, бросив монгрелу на ходу:

— Иди оденься!

Рики и ухом не повел, разглядывая кошака, который кровожадно скалился и нянчил свой вновь оживающий член.

— Только не думай, что мы теперь стали лучшими друзьями или что-то типа того, — ледяным тоном произнес Рики.

Энью произнес какую-то фразу на ксеронском — монгрел, конечно же, ни бельмеса не понял.

— Что это за кошачий язык? Выражайся по-амойски, ты, долбодятел!

Ясон, в шелковых домашних панталонах, ответил ему звонким шлепком по голой заднице.

— Я сказал: оденься! А он сказал, что ему нужны не друзья, а побольше хороших любовников, таких как ты.

Рики презрительно фыркнул, хотя и почувствовал себя слегка польщенным, и направился в свою комнату, на ходу качая головой — день начинался весьма бурно.

В зал вошел Катце. Походка его была слегка скованной, но выглядел он бодрячком. Блонди молча кивнул фурнитуру.

— Хозяин Ясон, — сконфуженно пробормотал тот, заметив накрытый стол, — а кто приготовил завтрак?

— Таи. Наш новый шеф-повар. Теперь он возьмет на себя всю работу по кухне, — будничным голосом сообщил блонди.

Катце не терпелось вернуться к своим обязанностям — он был уверен, что пропустил по меньшей мере сутки. Он смутно припоминал отголоски суматохи в комнате Рики, произошедшей накануне вечером, хотя и допускал мысль, что всё это ему просто приснилось. Неужели… у Ясона и впрямь случилась передозировка? Фурнитур удивился: утром никто не пришел его будить, не отдавал никаких приказов. Увидев, как Энью развлекается сам с собой в главном зале, Катце кивнул в его сторону.

— Вижу, ты вспомнил о том, что его надо держать на цепи.

— Честно говоря… поутру у нас произошел небольшой… инцидент в спальне.

Катце слегка улыбнулся.

— Значит… я оказался прав?

— Да, — признал Ясон, — он был абсолютно неотразим.

Услышав комплимент, Энью просиял и удвоил старания. Катце и Ясон молча разглядывали пета.

— Вероятно, у него это продлится несколько дней. Может, стоит дать ему полотенце… или что-то в этом роде? — предложил фурнитур.

— Позаботься об этом. Катце!

— Да?

— Сегодня ты заберешь Дэрила из клиники.

Лицо фурнитура просветлело, он кивнул и направился к столу.

— Пахнет кофе.

— Садись и поешь. Оди, ты тоже.

— А что Аскель и Фрейн?

— У меня и для них всё готово! — объявил Таи, выскакивая из кухни с двумя подносами для телохранителей, которые с удивлением уставились на предложенные яства.

Из угла донесся обиженный всхлип — ксеронец почувствовал себя использованным и брошенным. Ясон с улыбкой повернулся к Таи.

— Принеси что-нибудь и для Энью.

Пет пришел в восторг и прежде, чем приступить к завтраку, бурно кончил. Его дикие вопли привлекли всеобщее внимание. Катце вышел из зала, вернулся с двумя полотенцами — влажным и сухим — и бросил их прикованному ксеронцу. Тот с благодарностью принял помощь, мечтая теперь лишь о горячем душе.

Ясон, Катце и Оди расположились за столом. Вошел Рики в своей старой уличной одежде — именно в ней он был, когда впервые встретил Ясона. Блонди взглянул на своего любимца, и в глазах его промелькнула печаль: он вспомнил данное пету обещание. Словно почувствовав перемену настроения хозяина, Рики утешил его поцелуем в щеку и уселся на соседний стул.

— Доброе утро, хозяин, — мягким, почти томным голосом сказал монгрел.

Ясон улыбнулся и налил ему стакан сока.

— Выпей-ка.

— Я хочу кофе! — запротестовал Рики и, заметив грозный взгляд Ясона, тут же добавил: — Хозяин.

— Сначала сок, — непререкаемым тоном велел блонди.