Укрощение Рики (ЛП)

Колени Ясона стали ватными, он не мог выдавить из себя ни слова. Блонди рухнул на пол, посылая своему пету последнюю мысль: «Шестерки — две. Ошибка. Люблю тебя, Рики».

Монгрел тем временем восхищался неожиданной добротой хозяина и его деликатностью в столь щекотливой ситуации. Он только и ждал, когда блонди присоединится к нему — пету не терпелось должным образом выразить свою благодарность. Фальшиво напевая что-то себе под нос, он блаженствовал под струями теплой воды, как вдруг резко вздрогнул — в его мозг ворвалась тревожная мысль. Нет, не мысль — сообщение. От хозяина. Рики застыл, слушая голос Ясона в собственной голове, и сразу почувствовал: блонди грозит опасность.

Он пулей вылетел из душа, даже не закрыв воду. Увидев распростертое на полу тело, он понял, что перепугался не зря.

— Ясон! — закричал Рики, бросаясь на колени рядом с блонди. Он тряс хозяина, отчаянно пытаясь вернуть его к жизни. — Ясон! Ясон!

Тело оставалось неподвижным.

— Катце! Оди! — завопил пет что есть сил.

Не прошло и пары секунд, как оба — фурнитур и охранник — ворвались в комнату. Катце уже не раз приходилось останавливать Оди, пытавшегося войти в покои Рики и узнать, что за подозрительные звуки и крики оттуда доносятся, но теперь всё было иначе: монгрел сам позвал их по именам, значит, он просил помощи.

Заметив на полу безжизненное тело Ясона, они тоже опустились на колени, чтобы осмотреть его.

— Что случилось? — резко, чуть ли не зло, спросил Катце.

Рики, обнаженный и весь мокрый после душа, в замешательстве покачал головой.

— Не знаю…Он пил бренди и… Катце, я думаю, он принял две таблетки «Опиата-6».

— Срань господня! Рики, ты уверен?

Монгрел кивнул, припоминая «послание» Ясона.

— Да. Точно, две.

— Оди, зови врачей! Я за аптечкой.

Катце вскочил и бросился из комнаты вон.

Привлеченный шумом, доносившимся из покоев Рики, на пороге нарисовался Энью. Завидев лежащего хозяина, он застыл как вкопанный.

— Что с ним такое? — испуганно спросил ксеронец.

— Похоже, передозировка лекарства.

Энью, конечно, беспокоился за хозяина, но в то же время не мог не заметить, как соблазнительно стекают капельки воды с обнаженного тела Рики… Широко распахнутыми глазами он пожирал стройное мускулистое тело монгрела — но тот даже не замечал восхищенного наблюдателя, отчаянно пытаясь привести хозяина в чувство.

— Ну, давай же, очнись, Ясон! Открой глаза! — Пет наклонился ниже и отбросил волосы с лица блонди. — Ясон, пожалуйста… Я так тебя люблю! Прошу, только не уходи!

Вернулся Катце с аптечкой — он давно привык держать ее под рукой как раз на подобный экстренный случай. Щелкнув пальцами по шприцу, он принялся вводить Ясону какое-то средство прямо в вену.

— Что это? — с опаской поинтересовался Рики.

— Блокатор опиатов. Надеюсь, он сведет на нет действие «шестерок» — если еще не слишком поздно.

Реакция монгрела на эти слова оказалась неожиданной — он начал всхлипывать:

— Ясон, пожалуйста! Пожалуйста, очнись!

Катце с удивлением уставился на него — такое проявление чувств было монгрелу несвойственно, — но ничего не сказал. Возможно, Дэрил прав, и пет в конце концов искренне полюбил своего хозяина.

Бурный всплеск эмоций Рики удивил и ксеронца — тот не раз становился свидетелем того, как монгрел с холодной враждебностью восставал против блонди. Совсем недавно, в бассейне, подсмотрев трогательный момент близости между хозяином и петом, Энью счел, что Рики просто-напросто не смог устоять против неотразимой сексуальной притягательности Ясона. Но что, если в сердце полукровки действительно живет какое-то чувство к хозяину — возможно, даже любовь? Эта мысль заставила ксеронца взглянуть на скандально известного Темного Рики совершенно другими глазами.

Приникнув к лицу хозяина, монгрел снова и снова шепотом повторял его имя, умоляя открыть глаза. Словно в ответ на его мольбы веки блонди затрепетали и приоткрылись, и он увидел незабываемое зрелище: заплаканное, встревоженное лицо пета внезапно просияло радостной улыбкой.

— Ясон! — с облегчением воскликнул Рики.

Блонди улыбнулся в ответ, наслаждаясь моментом. Прежде Рики никогда не смотрел на него с такой заботой и любовью, и сердце Ясона до краев наполнила нежность, исцеляя полученные этим вечером раны.

В порыве радости Рики наклонился и поцеловал блонди в щеку.

— Я места себе не находил… да что там — я, мать твою, чуть не обделался с перепугу! — Трясущимися пальцами он провел по лицу Ясона. — Если бы с тобой что-нибудь… черт, я уж подумал, ты концы отдаешь.

— Неужели это была бы такая великая потеря? — тихо спросил блонди.

— Что?! Конечно же… да что за хрень ты несешь? Это была бы офигеть какая великая потеря!

— Значит, тебе не безразлично, что со мной станет, Рики?

Монгрел склонился еще ниже.

— Ты и сам это знаешь. Ты знаешь, что я тебя люблю. Ё-моё! Выудил из меня признание перед Катце и кошаком!

Фурнитур улыбнулся, Энью же словно превратился в статую, полностью захваченный этой романтической сценой.

— Рики, — смежив веки, вздохнул Ясон.

Он притянул к себе монгрела, они сплелись в объятиях и так и лежали до прибытия медиков, которым пришлось чуть ли не силой оторвать пета от хозяина, чтобы начать осмотр.

— С ним всё в порядке, — объявил один из врачей и кивком указал на аптечку Катце. — Вам повезло, что этот препарат оказался под рукой. В противном случае он бы уже умер.

Фурнитур кивнул в ответ. Он прекрасно знал, какими коварными свойствами обладают опиаты, потому и не расставался с аптечкой.

Обострившийся нюх Энью внезапно уловил какой-то странный запах, и ксеронец, покрутив головой, приметил на кровати мокрое пятно. Он ухмыльнулся, догадавшись, что полукровка обмочил постель, и втайне возликовал, заполучив в свои руки такой ценный компромат.

Тем временем Ясон попытался встать. Он отмахнулся от услужливо протянутых рук врачей и принял помощь только от Рики. Словно по команде все зрители покинули сцену, оставив хозяина и пета наедине, чтобы они могли разделить на двоих эту особенную ночь, полную возвышенных чувств и жарких объятий. Рики больше не сдерживал признаний в любви, и Ясон наконец услышал то, что так давно мечтал от него услышать. Хозяин и пет часами лежали бок о бок и разговаривали.

— Ясон, когда я был в душе… у меня в голове вдруг раздался твой голос.

— И что же он сказал?

— Он сказал… он сказал: «Шестерки — две. Ошибка. Люблю тебя, Рики». Ну, или что-то в этом роде. Я сразу понял, что ты в беде.

Блонди кивнул.

— Я пытался передать тебе сообщение, — задумчиво подтвердил он.

— Ясон, а ты не думаешь… это ведь уже в третий раз… похоже, у нас с тобой образовалась мысленная связь.

— В третий раз?

— Ну, да. А… второй раз… был сегодня вечером. Когда я вошел в сад, я вдруг почувствовал… твою тоску и досаду.

Какое-то время Ясон обдумывал его слова.

— Нет, тогда я не пытался ничего тебе передать, — сказал он, — но перед тем, как потерять сознание, я действительно хотел с тобой связаться.

— Надо бы как-то развить эту нашу способность. Вот было бы круто, правда?

Блонди засмеялся.

— Пожалуй, могло бы выйти что-то любопытное, — согласился он.

— Так, и о чем я сейчас думаю? — спросил Рики, зажмурившись изо всех сил.

Ясон улыбнулся.

— Не знаю, пет.

— Что за дела?! Ты даже не попытался!

— Иди ко мне, — шепнул блонди, притянул монгрела к себе и погладил по щеке. — Рики, в этом мире для меня нет ничего важнее тебя.

— Да знаю, знаю, — ответил монгрел с шалой улыбкой на губах.

— А ты… меня любишь? — настаивал Ясон — ему до дрожи хотелось снова услышать от пета эти слова.

— Я уже сто раз тебе повторял — да, люблю-нимагу! — огрызнулся Рики, затем мягче добавил: — Люблю… и уже давно.

Ясон вздохнул и снова сжал его в объятиях.

— Рики, — едва слышно шепнул он, — я решил… выполнить твою просьбу.