Табия (СИ)

— Верно, мой мальчик, — соглашается Дамблдор, к его великому изумлению. — Именно для этого ты нам сейчас и понадобишься. Уверен, ты провёл с Волдемортом немало времени и сможешь сказать, где у Пожирателей слабые места. Я понимаю, ты не хотел обсуждать это при всех, и это правильное решение. Но сейчас пришла пора поговорить и об этом.

Гарри уже чувствует, куда ведёт разговор, поэтому поспешно морщится и качает головой.

— Если вы никуда не торопитесь, я бы предпочёл поговорить обо всём позже и, наверное, вместе со Снейпом. Он, я думаю, тоже будет полезен в обсуждении.

— Честно говоря, — с сомнением начинает Дамблдор, поглаживая бороду, — в последнее время Северус был не слишком полезен для Ордена. С тех пор как ты попал к Пожирателям, Волдеморт закрыл ему доступ ко многим собраниям, на которых бывал ты.

Дамблдор смотрит на него очень внимательно, пристально наблюдая за реакцией. Раньше Гарри думал, что так старик собирается с мыслями, но теперь отлично понимает, чего тот хочет добиться. Ему приходится приложить немало усилий, чтобы сохранить видимость хладнокровия. Он решает немного подыграть старику и усмехается:

— Так вот почему он на меня так обозлился.

— В самом деле? — заинтересованно спрашивает Дамблдор.

— Да. В какой-то момент я почувствовал себя так, как будто опять вернулся в школу. Можно сказать, мы даже поругались и перестали общаться.

— Значит, Северус оказался тебе там плохим помощником, — улыбается старик.

— В любом случае, ему нечем было бы мне помочь.

Дамблдор несколько раз задумчиво кивает, выдерживает паузу и, наконец, спрашивает:

— Наверное, ты шёл за своей палочкой?

— Вообще-то да. Вам удалось снять чары?

Дамблдор переворачивает песочные часы, теперь стоящие у него на столе, и через полминуты из-за портьеры показывается Лавгуд, держа в руках палочку Гарри. Он кладёт её на стол и довольно усмехается.

— Настоящая ювелирная работа, Альбус. Все заклинания отсеяны вручную.

— Вы сняли чары? — повторяет Гарри, обращаясь уже к Лавгуду.

— Да, хоть и пришлось повозиться.

— Тогда почему не вернули мне её раньше? Хотели проверить, какие заклинания я применял?

— Вообще-то я только что закончил, — отвечает Лавгуд уже совершенно другим, холодным тоном. — Я потратил на это часов пятнадцать.

— А, — смущается Гарри, — тогда спасибо. Я могу её забрать?

Дамблдор смотрит на палочку так, словно решает, стоит ли возвращать её, но потом кивает. Пока Гарри прячет её за пояс, Лавгуд достаёт что-то из кармана и так же кладёт на стол.

— А вот это практически искусство. Следящие заклинания я снял, но в нём есть что-то ещё. Вряд ли что-то опасное, но сильное.

— Чары? — поднимает голову Дамблдор.

— Нет. Похоже на отпечаток какого-то заклятия, просто сгусток энергии. Он не вреднее, чем какой-нибудь шарлатанский амулет. Но вещица интересная.

Лавгуд отходит от стола, и у Гарри ухает сердце, когда он видит поблёскивающее на деревянной поверхности кольцо Марволо. Дамблдор задумчиво рассматривает его, проводит над ним рукой, наклоняется ближе, но потом вздыхает и откидывается на спинку кресла.

— Безделушка, — говорит он себе под нос.

— Значит, я могу забрать её? — осторожно спрашивает Гарри, вставая.

— Для чего?

Вопрос сбивает его с толку, и он замирает.

— Вы же сказали, она неопасна и бесполезна.

— Да, это так, но я бы не стал…

Не дожидаясь, пока Дамблдор договорит, Гарри быстро сгребает кольцо со стола и прячет в карман.

— Вам она не нужна, а мне карман не тянет, — говорит он, глядя на потрясённого старика. — Мистер Лавгуд, — продолжает он, не оборачиваясь, — спасибо за то, что потратили время.

— Не за что, — откликается тот, и Гарри уходит, пока Дамблдор снова не заговорил.

Он медленно бредёт по коридору, не особо задумываясь над тем, куда хочет попасть. Отчего-то ему кажется, что кто-нибудь найдёт его, прежде чем он определится с маршрутом. И не ошибается. Как только он сворачивает на лестницу, сверху раздаётся весёлый голос Рона:

— Гарри, иди к нам!

Посильнее стиснув в кармане массивное кольцо, он поднимается наверх и находит Рона, Гермиону, Джинни и Невилла в одной из комнат, где они частенько коротали вечера за обсуждением планов или простой болтовнёй. Иногда комната очень напоминала гриффиндорскую гостиную в былые времена. Рон с Невиллом играли в зачарованные шахматы, из-за очередной книги привычно торчала каштановая копна волос, а Джинни нередко можно было застать за вязанием огромных цветастых пледов или шалей — это занятие она подхватила со скуки от Гермионы, когда они только обживались на новом месте. Сам же Гарри обычно сидел немного поодаль от друзей, погружённый в собственные мысли. В последние два года ему было о чём подумать. По крайней мере, строить планы — это то немногое, что могло принести Ордену пользу, за исключением регулярных вылазок.

Очутившись в их комнате сейчас, Гарри подмечает, что с последнего его визита сюда здесь ничего не изменилось. Такой же задорный уютный огонь в камине, та же спокойная домашняя атмосфера. Даже, кажется, кресла стоят всё на тех же местах. Гермиона сидит в ближайшем к огню, сжимая в пальцах длинный свиток пергамента. Увидев его, она поднимает голову и, просияв, выпаливает:

— Я только что получила письмо от Виктора!

— Отлично, — буркает Гарри, подходя к окну и распахивая одну из ставень: отчего-то ему чудится, что в комнате ужасно душно. — А что, он не в курсе, что сов сейчас перехватывают только в путь?

— В курсе, конечно. Но мы зачаровываем пергаменты. Если не знать пароля, прочитаешь только скучное письмо кузины, которая гостит в Англии у бабушки, своему двоюродному брату.

— Взломать такие чары — раз плюнуть, — Гарри пожимает плечами и прислоняется к подоконнику.

— Да, но вряд ли кому-то придёт в голову проверять безобидное письмо на чары, — на лице Гермионы появляется обычное выражение, с которым она любит втолковывать элементарные, по её представлениям, вещи. — Ты что, Гарри, встал не с той ноги?

— Кажется, обе ноги подвели, — вздыхает он и решает вернуться к теме: — Так что пишет Виктор?

Гермиона вновь склоняется к письму и хмурится, когда её глаза бегают по строкам.

— В Румынии тоже неспокойно.

— Я ведь говорил ему, что не нужно туда соваться, — фыркает Рон, на миг отрываясь от шахматной партии, которую они разыгрывают с Невиллом.