Табия (СИ)

— Билл, не забывай о том, что Гарри, рискуя жизнью, спас Гермиону, — говорит Рон.

— А почему же он не спас Чарли? — шуршит газета.

— Да не знал я! — выкрикивает Гарри. — Можно подумать, мне обо всём докладывали!

— А что там с Лидсом? — меняет тему Кингсли, явно чтобы прекратить нелепую перепалку. — «Пророк» пишет, что проект уже утверждён и строительство начнётся со дня на день.

— И об этом я не знаю, — признаётся Гарри, чувствуя непонятную обиду. — Я только помогал выселять оттуда сквибов.

— Может, поговорить об этом с Дамблдором? — Билл высовывается из-за газеты. — Ещё не хватало, чтобы Волдеморт построил университет для обучения студентов тёмной магии. Нужно что-то сделать.

— Что? — хмыкает Кингсли. — У них там сейчас охрана сильнее, чем в Хогвартсе.

— Не трогайте вы этот университет. Это самое безобидное, что сейчас делает Волдеморт, — возражает Гарри.

— То есть теперь ты его поддерживаешь, да? — не унимается Билл. — Тоже хочешь, чтобы он растил тёмных магов?

— Да не собирается он никого обучать тёмной магии, — терпеливо объясняет Гарри, из последних сил сохраняя спокойствие. — Он меняет систему образования в стране и в Хогвартсе в частности.

— И что это будет за система? — спрашивает Кингсли.

— Пока не знаю.

— Да что ты вообще знаешь? — опять встревает Билл. — Ты не владеешь даже элементарной информацией. Чем ты вообще занимался эти два месяца? Ты ведь должен был убить его!

— Думаешь, это так просто?! Пришёл — и в первый же день вскинул палочку?

— Два месяца, Гарри! Если ты настолько убедил его в своей верности, чтобы иметь волшебную палочку, этого наверняка хватило бы, чтобы найти способ его уничтожить.

— Всё сложно, Билл, — вздыхает он, устало потирая глаза. — Поверь мне. Всё очень сложно.

— Или же всё, наоборот, очень просто. Ты хорошо жил, тебя никто не трогал — и ты решил ничего не предпринимать.

— А ты что, завидуешь?

— Гарри, — начинает Билл уже серьёзно, — я давно тебя знаю. Ты умный и смелый человек. Что за эти два месяца могло случиться такого, что ты возвращаешься ни с чем, однако целый и невредимый?

На этих словах Рон, встрепенувшись, открывает рот, но Гарри бросает на него такой взгляд, что тут же его закрывает.

— Если бы ты был там, ты бы меня понял, — тихо отвечает он и, сделав последний глоток кофе, встаёт. — А теперь извините, мне нужно забрать свою палочку у Дамблдора.

— Приходи потом к нам, Гарри, — летит ему в спину голос Рона.

Очутившись у кабинета Дамблдора, Гарри стучится, заходит и останавливается, обводя глазами комнату. Пока он отсутствовал, здесь многое изменилось. Некогда полупустые книжные полки теперь заполнены листовками и старыми выпусками «Придиры». На стеллажах и тумбочках появились всевозможные магические артефакты: проявители врагов, какие-то коробочки, механизмы, странные часы с огромным маятником. В углу примостилось знакомое зеркало, через которое они с Дамблдором как-то раз общались. Теперь комната очень похожа на кабинет лже-Грюма в Хогвартсе.

— Это всё привез Ксенофилиус, — мягко поясняет Дамблдор, выходя из-за портьеры, отделяющей жилую часть комнаты от рабочей. — Он хочет вновь наладить выпуск «Придиры».

— Ясно, — кивает Гарри. — Похоже, вы с ним помирились.

— Мы никогда и не ссорились, — Дамблдор поднимает брови, тяжело усаживаясь в кресло. — Просто в своё время не сошлись во взглядах.

— Не рассказывайте мне. Вы поскандалили, потому что Луну убили, и Лавгуд обвинил вас в том, что вы её не уберегли, позволили отстаивать Хогвартс вместе с остальными и вовремя не забрали с поля битвы.

— Не стоит начинать разговор с дерзостей, — замечает Дамблдор безо всякого выражения. — Ты можешь не соглашаться со мной, считать мои слова или действия неправильными или бессмысленными, но я по-прежнему намного старше тебя и не хотел бы, чтобы ты об этом забывал.

— Вы решили напомнить мне о манерах, а сами даже не предложили мне присесть.

— С каких пор тебе требуется моё разрешение, чтобы занять свободный стул? — Дамблдор слабо улыбается.

Гарри хочет сказать по этому поводу что-нибудь едкое, но моментально вспоминает, что с тех пор как они перебрались из Хогвартса в штаб, старик никогда не требовал соблюдения этикета и бестолковых формальностей. А он уже успел отвыкнуть.

— Ладно, извините, — примирительно произносит он и садится напротив. — Так… какие у вас планы относительно Волдеморта?

— Планов много, — отвечает Дамблдор уклончиво. — Вопрос в том, какие можно осуществить.

— Вы написали, что Лавгуд вам в чём-то поможет.

— Он подал мне немало интересных идей, а его знания оказались для нас весьма полезными. Как, например, это зеркало — его изобретение.

— То есть вы не собираетесь сообщать мне что-то конкретное?

— Я предпочитаю обсуждать уже обдуманные идеи. Но пока у нас нет чётких планов.

Усмехнувшись, Гарри качает головой. Вот-вот, проще понять мотивы флоббер-червя, чем добиться прямого ответа от старика.

— А что вы собираетесь делать со мной? — спрашивает он, ощущая лёгкое напряжение.

— Что ты имеешь в виду? — Дамблдор снова удивлённо поднимает брови. — Ты вернулся, Гарри, значит, всё будет как прежде. Я думаю, тебе нужно дать время, чтобы заново освоиться. Поэтому, как ты понимаешь, первые пару недель тебе стоит побыть дома и ни во что не ввязываться.

— Хотите, чтобы я сидел на заднице и ничего не делал?

— Во-первых, выбирай выражения, во-вторых, не совсем. Ты не будешь совершать вылазок, но, поверь, дома тоже немало работы.

— Например, помогать Лавгуду заново устанавливать станки? — фыркает Гарри. Дамблдор спокойно кивает. — И это всё? Это то, чем вы сейчас хотите заниматься? Выпускать бесполезную газетёнку?

— Она не бесполезна. Многие люди по всей стране, получив её, уже связались с нашими точками.

— То есть занимаетесь рекрутством?

— Да, ведь Волдеморт тоже вербует сторонников, не правда ли?

— Вы о тех мальчишках, которые получили свои Метки на Рождество?

— К нам тоже присоединяются весьма юные волшебники. Но сейчас речь идёт не о качестве бойцов, а о количестве.

— Это ваша большая ошибка, Дамблдор. Сейчас численное преимущество уже не играет роли. Меньше чем через месяц состоятся выборы, и бить нужно по Министерству, а не затевать стычек на улицах.