Вне зоны доступа (СИ)

Узнавалось всё, словно уехал отсюда пару месяцев назад: стандартные коттеджи, бревенчатые избы, магазин с всё той же выцветшей вывеской, фельдшерско-акушерский пункт, Дом культуры, где учителя дежурили на дискотеках, и Белкин поминутно стрелял в него глазками и притворялся, что он лыка не вяжет. И, конечно, школа номер девятнадцать. Константин притормозил, рассматривая кирпичное одноэтажное здание, где уже начался первый урок. Скоро, по словам Ника, место, связавшее их судьбы, закроют. Ничего не поделать. Таково реальное положение вещей.

Железнов направил «Лэнд Крузер» в объезд к стандартным домам. Дорога за прошедшие годы стала еще более разбитой, грязь скользила под колесами, Константин радовался, что остановил свой выбор на джипе, хотя собирался взять «Ауди» «семерку», как тогда, давно.

Два километра преодолел быстро, свернул к дому Белкиных, предвкушая, как Коленька бросится ему на шею, и как на них будут коситься из соседских окон, если он не удержится и поцелует своего здоровенного мальчика.

Но на калитке висел замок.

Такого поворота Железнов не ожидал. По его подсчетам Бельчонок еще должен дрыхнуть, но мало ли.

Выкурив сигарету, он поддался здравому смыслу и набрал номер Ника. Сюрприз сюрпризом, а стоять посреди промозглой улицы в тонком кожаном пиджаке и непредназначенных для суровых сельских дорог туфлях – не практично. Однако в телефонной трубке Константин услышал заученную до бешенства фразу про выключенный телефон.

Прикончив еще один «Лаки страйк», Железнов поехал в клуб, где работала сестра Белкина.

- Привет, Светлана! – Костя переступил порог кабинета худрука.

Девушка подняла голову от журнала, пытаясь узнать вошедшего франта.

- Константин? – ее лицо просветлело. – Боже, каким ты стал! Не узнать!

- Ты тоже прекрасно выглядишь.

- Да ты садись. У нас тут бардак… ну, в общем, сам видишь. Годы идут, нас не жалеют. Погоди, разве ты не в Новосибирске должен быть? Колька не говорил, что ты приедешь.

- Никуся в последнее время вообще вне зоны доступа. Где он, кстати? На доме замок.

- Ну, правильно, он вторую неделю дома, считай, не бывает. Оболтус малолетний. Господи, Костик, ты, наверно, устал с дороги? На чем приехал? На автобусе?

- На машине.

- Ну, всё равно, давай я тебе ключи дам, подождешь дома, перекусишь. Предки-то на работе, а Колька…

- Что - Колька? – спросил Железнов, когда она замолчала на полуфразе.

- Он опять к другу своему ускакал в Совхозный. Скоро отыщется. Хочешь, здесь у меня подожди, сейчас чайку организую.

- Спасибо, Свет, не надо. Это тот друг, что с ребенком? Ник что-то говорил.

- Да, он самый. Сашка или Лешка, не помню.

- Где он живет, адрес не знаешь?

- Ой, да ты не ревнуй, Костик. Тот паренек тихий такой, воспитанный.

- А я, значит, не воспитанный? – усмехнулся Железнов.

- Тьфу ты, я не то хотела сказать, - Белкина за словом в карман не лезла, тарахтела, как все девчонки при хорошеньких мужиках. – Он вроде как женат, и вообще не по вашей части. Так что…

- Адрес, - напомнил Константин.

- Откуда я знаю? По Совхозному проедешь, увидишь «Ниссан» Колькин, там две улицы всего. Белый, номер пятьсот восемьдесят пять, буквы не помню. Блиночки, Костик, ну ты его балуешь. Даже жалею, что тебе Колька приглянулся, а не я. А Маринка… Помнишь Маринку, пионервожатую? Она по тебе до сих пор сохнет, прикинь.

- Я не виноват, - Железнов поднял руки в примирительном жесте, потом встал. – Ладно, Светик, увидимся еще. Марине привет. Поеду, поищу свою блудную овечку.

- Смотри, как бы он в штаны от радости не наделал.

Костя кивнул, попрощался и ушел. Долбанный Белкин, выдумал квест: «Отыщи мою сладенькую задницу», свихнуться можно. Проделать такой путь, валиться от усталости и еще рыскать по всему району, играя в прятки. Но видеть его хотелось уже до изнеможения. Ревновал? Может, самую малость. Просто как к новому объекту дружбы, не как к мужчине. Ник уже не однажды доказывал свою любовь, что изменится за три недели?

Навигатор вел к поселку, маршрут был легким и коротким, около пятнадцати километров. Константин улыбался и воображал, как застукает Белку с любовником. Смеялся своим эротическим фантазиям, но в груди что-то ёкало, вспоминая перманентно отключенный телефон. Памятуя свою полигамность, влечение даже сейчас к каждому подпадающему под его вкус мужчине, стоит предположить, что у молодого парня эта тяга еще сильнее. Но то он, а то Ник, разные люди. Да и найти гея в радиусе пятидесяти километров – надо потрудиться.

За этими мыслями Железнов едва не пропустил промчавшийся навстречу белый «Кашкай». Успел заметить только две последние цифры номера – восемьдесят пять. Сомнений не оставалось.

- Черт! – Костя резко ударил по тормозам, развернулся и двинул вдогонку за Белкиным. Кажется, его мальчик ехал не один, интересное ж дело.

***

Белкин положил руку на рычаг коробки передач, переходя на пятую. Сверху легла теплая ладонь Александра.

- Коль, может, всё-таки переедешь к нам? Сколько можно мотаться туда-сюда?

- Не знаю, - Ник улыбнулся, но не хотел давать напрасные надежды. – Мне скоро уезжать.

- Обязательно? Придумай что-нибудь. Тебе же только в сентябре на занятия. В августе поедешь.

- Я подумаю.

В тот вечер Ник остался у Горностаевых. И остальные три дня провел у них, заезжая домой лишь за чистыми вещами. На все увещевания матери отмахивался и огрызался. У Сани и Никитки ему было хорошо, ненапряжно. Никто не учил жить, не запрещал употреблять мат, не напоминал о возрасте и глупостях. Саша отдал ему главенствующую роль, мальчишка души нем не чаял. Вот где чувствовалась настоящая семья с тишиной, спокойствием и взаимопониманием. Секс тоже был тихим, осторожным, и Ник играл ведущую роль. Он вообще осознавал себя старше и ответственнее. В стенах дома Александр уже не стеснялся своих чувств, а выносить их на люди они еще не спешили. Белкин не собирался подставлять любовника под удар злобной народной молвы, сам он чел бывалый, уедет и свищи ветра в поле, а Горностаевы останутся.

Правда, теперь Ник сомневался, не стоит ли ему взять отсрочку еще на несколько дней. Недель, сославшись на что-нибудь сверх важное и срочное. Только так же сильно, как остаться, он мечтал прильнуть к Косте, завалиться с ним в постель, а потом поехать тусить в «Любовь и пропеллер» и снова в постель, в одной из особенных комнат клуба для любителей жесткого секса. Железнова он точно любил, а с Саньком и Никиткой просто было комфортно.

Сашка обернулся к сидящему сзади в детском кресле сыну.

- Кит, ну хоть ты меня поддержи, попроси, чтоб дядя Коля у нас остался.

- Хорошо, - отозвался ребенок, - пусть останется.

- Вот видишь, Коль, Кит тебя тоже приглашает. Давай, соглашайся. Я же поддался на твои уговоры.

- А то ты от этого потерял? – съехидничал Белкин.

- Что ты как целка? Собираешься всю жизнь под богатого папика прогибаться? Как хочешь. Мы люди простые, можем предложить только тепло, уют и свою любовь.

- Он не папик.

- Ну да, как вон тот, что уже десять километров за нами едет, - Горностаев показал назад. – «Крузак» с московскими номерами. Он нам навстречу пёр, теперь за нами тащится, не обгоняет. С чего бы?

- Мало ли, - уклончиво ответил Ник, он тоже видел этот джип, но не завидовал чужому счету в банке, ему денег хватало с избытком, если не учитывать, что это Костины инвестиции в его будущее.

К счастью, дальнейшая дискуссия оборвалась, не начавшись, потому что они приехали к детскому саду в пригороде. Ник вышел помочь высадить мальчика.

- Ладно, давай, жду, - Белкин протянул руку.

Александр ее пожал. С виду всё было благопристойно: два парня по-дружески прощаются.

- Ага, я по магазинам сгоняю и приеду. Смотри, «Крузак» тоже кого-то ждет.