Лицо и сердце (СИ)

— Еще и поэтому я вам все разрешаю. Любите друг друга, радуйтесь этой жизни и пусть никакая гадость вам в голову не лезет, — сказала Валентина.

— Мама, не плачь! Пожалуйста! Фил, мы должны его найти и поддерживать отношения! — твердо сказал Марк.

Фил согласно кивнул и ответил серьезно:

— Ты прав, Марк. Нам так много досталось любви, а ему совсем мало.

Они разыскали в соцсетях страницу «Наташи», другого имени транс-парня они не знали, по крайней мере пока. Хорошо, что Валентина знала его фамилию и внешность.

Марк обнимал Фила, а тот набирал в чате:

«Привет».

На удивление, почти сразу ему ответили:

«Что надо?»

«Мы с моим парнем решили тебя найти и познакомиться с тобой, чтоб ты знал, что ты не один. С мамой моего парня Марка ты виделся недавно, с Валентиной Ивановной. Давай встретимся завтра днем в центре?»

В ответ долго ничего не приходило. Затем все же появилось сообщение:

«Хорошо, я согласна».

Они встретились в кафе в центре в два часа дня. По внешнему виду худенькая девушка, высокая, коротко стриженная, одетая в одежду, не позволяющую с первого взгляда определить гендер, уже сидела за столом.

— Привет! — поздоровался Фил, подавая руку, как здоровался обычно с парнями. — Я Фил, а это Марк, мой парень.

— Мама нам рассказала о тебе, — сказал Марк, тоже здороваясь и присаживаясь напротив рядом с уже усевшимся за стол Филом. — Как тебя зовут?

— Наташа, — усмехнулась девушка.

— Нет, не по паспорту, — тихо, но дотошно уточнил Марк. — Мы знаем, что транс-люди часто выбирают себе другие имена.

Девушка долго молчала.

— Мне за кофе заплатить нечем, — тихо сказала она, виновато опустив голову.

— Я заплачу, — сказал Фил. — Так как нам к тебе обращаться?

— Адриан… Ну, или Андрей, — наконец дождались они шепота.

— Это и благодаря тебе моя мама изменила свое мнение о таких, как мы, и позволила нам то, о чем мы и мечтать не могли, Адриан, — продолжил Марк.

— А я на крышу собирался, когда вы мне написали, — так же пялясь в стол, по-прежнему тихо сказал Адриан.

Фил и Марк в ужасе переглянулись.

— Идем ко мне, а? Тебе ж наверное и жить негде, раз на крышу собрался? — спросил его Марк.

— Негде, — вздохнул Адриан. — Подруга уезжает в другой город, квартиру надо освободить. Работу я найти не могу — на черную не берут, я слабый совсем. Из института пока не выгнали, но сессию я вряд ли потяну сдать. Хоть и поступил на бюджет.

— Какой курс? — спросил Фил.

— Второй.

— И мы на втором учимся, — кивнул Фил. — А факультет какой?

Адриан назвал.

Марк с Филом переглянулись снова.

— Мы поможем тебе, — уверенно сказал Фил и расплатился за кофе.

— Идем, — скомандовал Марк.

Адриан не возражал и поплелся за парнями.

— Мама! — позвал Валентину Марк, когда они вошли в квартиру.

— Мама, Адриан на крышу собирался! И жить ему негде!

Валентина, смотревшая телевизор, горько вздохнула и поднялась с кресла.

— У нас всего две комнаты же.

— На кухне можно раскладушку поставить, — сказал Марк.

— И до зарплаты еще неделя, — тихо сказала Валентина.

— Я дам денег, — ответил Фил.

— Фил, ты и так вечно приносишь что-то. Весь холодильник едой забил.

— Мы с Марком семья, — ответил Фил. — Во всем.

Валентина только заплакала.

***

Адриан тихо, ссутулившись, сидел в углу и держался за свой рюкзак как за спасательный круг. Фил не мог спокойно смотреть на это. Он видел в нем себя и вспоминал, как сам боялся открыться и любимому, и матери. Ему было очень непривычно назвать хрупкую девушку мужским именем, поздороваться с ней за руку, но он сделал это, надеясь, что смог скрыть свое смятение. А Марк же поздоровался с ней, то есть с ним, поправил себя Фил мысленно, как ни в чем ни бывало. Любимый и глазом не моргнул, когда задал вопрос об имени. Фил задумался о том, что теперь он, пожалуй, мог понять и родителей, и мать Марка, и чего им, уже давно взрослым, стоило принять их отношения. Для них-то они были обычными, но для тех, кто привык видеть только мужчину и женщину вместе — отнюдь. Что уж говорить о еще более чуждых обыденному восприятию людей явлениях.

***

Сессию Адриан сдал. И больше о крыше не думал.

Когда парни ночевали у Марка, по утрам они оба выползали на кухню, взъерошенные и пахнущие чем-то мускусно-пряным. Адриан догадывался, что так пахнет секс. Они старались не будить его, но он все равно просыпался. Марк варил кофе, а Фил обнимал его сзади. При матери Марка они так не делали, но его не стеснялись, воспринимая, видимо, как парня тоже, а значит, как того, при ком можно не слишком заморачиваться этикетом, как в общении с девушками. И эрекция у обоих в такие моменты была заметна невооруженным глазом.

Адриан очень быстро узнал от Фила и Марка кучу нецензурщины, которую парни тоже не стеснялись употреблять, когда никого из старших не было рядом. Сначала их грубоватые шутки вгоняли его в краску, но затем он привык и стал выражаться так же.

***

— Бедный Адриан! — воскликнул Кетцаль. — Надеюсь, и у него теперь будет все хорошо.

— Я тоже надеюсь, Кетцаль, — вздохнул Алекс. — Надо идти спать. Я и так засиделся. Он глянул на новые комиксы, которые он нарисовал, пока рассказывал духу «сказку на ночь».

— Я спросил у Тони о его родителях, — сказал Кетцаль.

— И он отмолчался, да?

— Угу.

— Я тебя предупреждал, — пожал плечами Алекс.

Кетцаль задумчиво вышагивал по комнате. Алекс пошел в спальню.

— Ти, — обратился он к мужу, уже почти уснувшему.

— Да, Ал?

— Ти, ты видел, что дух всерьез озаботился поиском твоих предков?

Тони вздохнул. Потер уставшие глаза. Он уже несколько месяцев подумывал обратиться к врачу. Наверное все же пора. Ну, зато Алексу понравится, если придется очки надеть. От солнечных тот вечно фанател и цеплял на него все, какие только удавалось найти. Тони давно смирился с тем, что муж норовит его как-нибудь украсить, и много лет назад перестал брыкаться, как когда-то сопротивлялся тому, чтоб носить украшения. В новогоднюю елку не превращает, лампочки не вешает — и на том спасибо.

— Я уже давно отчаялся их найти, — сказал он вслух.

— Ти, к тому, что делают духи, не стоит относиться легкомысленно.

— Да знаю, — вздохнул Тони. — Они просто так подобным не заморачиваются. Что-то их притягивает.

— Я бы мог заняться этим, — предложил Алекс.

— Нет! — чуть не подскочил в постели Тони. — Одного я тебя никуда сейчас не отпущу! Тем более на поиски моих дражайших родственничков. Мой папаша еще тот субъект есть или уже был, в чем я почти уверен. Это может быть опасным!

Алекс вздохнул и сел на кровать.

— Я подумаю над тем, что происходит, — тихо сказал Тони.

========== Хозяин близости. Парни не плачут ==========

— Жизнь — несправедливое дерьмо, — заявил Алекс, улегшись в постель.

Тоска по прежней активности, по их дому, по работе одолевала его.

— Ты жив, — шепнул Тони. — Это главное.

Алекс свернулся на краю кровати.

— Разве это жизнь? У тебя — жизнь. А у меня существование теперь.

— Ал, ты же не?..

— Нет, Ти, нет! Только не это. Не хватало еще потом вам всем со мной и в посмертии проблем.

Тони обнял любимого и прошептал ему то, что так часто говорил ему Алекс:

— Как-то будет.

Алекс горько вздохнул:

— Я не хочу «как-то».

Внезапно Тони сел.

— Ал, вот где я его не искал! Как же я мог упустить это. Неудивительно, что Кетцаль так озабочен.

— Что такое, Ти? Кого ты не искал? Где?

— Отца своего. Я потерял его след в Амстердаме. Мне Тедди рассказал, что видел его там. Тедди очень удивился, когда я подошел к нему с просьбой об обучении. Я потом еще пару писем от отца получил, а потом он затих. Я летал туда в сновидении, искал его еще, но я искал след живого или умершего своей смертью.

— А след умершего смертью насильственной, от чужой или от своей руки, не искал? — ошеломленно прошептал Алекс.