Лицо и сердце (СИ)

Любимый… Фил больше не мог себя сдерживать!

— Всё, всё так! Я люблю тебя! Не могу больше молчать об этом! Прости! Не могу! Люблю!

Фил снова уткнулся в плечо тому, кто только что вырвал из его души признание своим поцелуем — чувственным и таким же глубоким, как его темные глаза. В ответ Марк правой рукой прижал голову Фила к своему плечу, а левую… А левую, сметая все сомнения, положил ему на ягодицу и тоже привлек к себе, позволяя ощутить свое возбуждение в полной мере.

— Фил… Я… Я тебя тоже… Люблю.

— Правда?!

— С первого взгляда, — шепнул Марк.

— Я поверить не могу…

— Я тоже! Я когда за руку тебя взял, а ты не отдернул ее, я думал, с ума сойду.

— И я!

Послышался звук открывания входной двери.

— Черт, мать вернулась, — пробормотал Марк и пошел тихо отодвинуть задвижку.

Фил включил настольную лампу.

— Марк, ты почему не спишь еще?! — окликнула его мать.

— Мы с Филом занимались, — ответил Марк.

— Добрый вечер, Валентина Ивановна, — поздоровался с матерью Марка Фил.

— Добрый.

— Я пойду уже, Марк.

— Да.

Когда Фил пришел домой, то едва смог сдержаться, чтоб ничего не показать матери. Закрылся в комнате, собрал свои рисунки и закутался в одеяло. Он нарисовал еще один. На этом рисунке они с Марком целовались. Он спрятал его в ворохе остальных. К счастью, родители не имели привычки копаться в его вещах.

Ему захотелось пойти к матери и все ей рассказать. Как в детстве, поделиться. Но это означало каминг-аут еще и перед ней. И он вовсе не был уверен в том, что мать отнесется к нему и его чувствам с пониманием.

Отец был в командировке, а мать Фила, которую звали Надеждой, еще не спала. Смотрела телевизор.

Фил подошел к ней.

— Мам!

— Филипп, ты чего не спишь? Поздно уже, тебе завтра на пары.

— А ты почему не ложишься?

— Тяжело уснуть, — вздохнула она. — Когда папа в командировке, всегда тяжело засыпаю. А тут еще и передача по телевизору. Бедные дети! Как все-таки жестоки бывают люди. Выгнать ребенка из дому только за то, что он любит человека своего пола! Или за то, что чувствует себя не мальчиком, а девочкой!

Фил обомлел. Наверное, нагружать мать своими проблемами не стоило, но он опять брякнул:

— Мам, а что бы ты делала, если бы твой ребенок оказался таким?

Мать Фила обернулась. Посмотрела на присевшего рядом с ней на диване сына.

— Фил, ты что, девочкой себя ощущаешь? — тихо спросила она.

— Нет, мам… Но… Я…

— Фил, что с тобой?!

У Фила глаза были на мокром месте. Он не выдержал, обнял ее и разрыдался.

— Мам, я парня люблю… Очень… Давно, уже полтора года… Жить не могу без него!

— О, Господи, — только и смогла прошептать Надежда. — А с девочками как?

— Никак. Я пробовал с ними даж целоваться. А потом увидел его — и все… Жить не могу без него, жениться хочу или замуж выйти, все равно, лишь бы с ним быть! — в голосе Фила было столько отчаяния. — Прости, мам, прости! Я не должен был тебя грузить своими проблемами. Прости!

— Фил… А ему ты сказал?

— Да, — Фил разревелся пуще прежнего.

— И что?

— Он… Он меня тоже любит… С первого взгляда, как и я! Мам, что же нам делать?!

Надежда гладила заливающегося слезами сына по голове. А он плакал и плакал. Все напряжение, все пережитое, все страхи и тревоги сейчас выходили со слезами.

— Кто он? — еле слышно спросила она.

— Марк.

— Твой лучший друг?

— Угу, — кивнул Фил.

Он наконец вытер слезы и сопли. Сидел рядом с матерью, и они оба пытались справиться со всем только что происшедшим.

Марк же, после того как Фил ушел к себе домой, пошел на кухню. Его мать тоже еще не спала. Она налила себе чаю и сделала бутерброд. Сидела за столом грустная.

— Мама, у тебя все в порядке? — спросил у нее Марк.

— Да, — вздохнула Валентина. — Просто рассталась со своим другом.

— С этим… Майором, да? — Марк внутренне просиял от счастья.

— С ним. Поругались сегодня и наверное уже навсегда. У него дочь лесбиянкой оказалась и он от нее отказался. Я возмутилась, ну и пошло-поехало.

Марк ошарашенно посмотрел на мать.

— Ты ж вроде против подобного всегда была раньше? — произнес он.

— Была, — вздохнула Валентина. — Но отрекаться от своего ребенка из-за этого?!

— Мама?

— Что, Марк?

— А что если бы я… Ну… Тоже…

Валентина посмотрела на сына.

— Так вы с Филиппом все-таки не просто друзья?

— А что, это заметно? — ни жив ни мертв прошептал Марк.

— Я пару раз видела, как ты на него смотришь. И как он от тебя глаз не отводит. И с девушками ни ты, ни он так и не познакомились до сих пор. Все вдвоем да вдвоем.

— Ты еще и поэтому свое мнение переменила, да? — тихо спросил у нее Марк.

— Да, — горько вздохнула Валентина.

Марк встал и подошел к ней. Обнял как когда-то, как в детстве обнимал ее.

— Спасибо, мама! Ты… Ты такая хорошая. Добрая.

— Да какая там я хорошая и добрая, — усмехнулась Валентина. — Ох, сынок… Что ж за жизнь-то паскудная такая?

— Хорошая жизнь, — прошептал Марк, обнимая ее. — Самая лучшая. И ты у меня самая лучшая мама. Ты меня любишь. И Фил меня любит. А остальное — неважно!

Это прозвучало так наивно и по-детски, что Валентина расплакалась.

— Мама, не плачь! Пожалуйста!

Он снова обнял мать. Затем вернулся и сел напротив нее за столом, достал телефон и написал Филу:

«Ты не спишь еще?»

«Нет», — получил в ответ.

«Я матери рассказал про нас».

«И я».

«Моя меня приняла».

«И моя меня».

«Фил, как здорово! Мы с тобой теперь самые счастливые люди на свете!»

«Угу. Только я ревел. Как девчонка», — ответил Фил.

«Не плачь! А то и я с вами со всеми разрыдаюсь. Мать тоже плачет».

«До завтра! А то я опять тебя, то есть уже нас рисовал. Как мы целуемся».

«Завтра поцелуемся снова наяву!»

«Спокойной ночи! Люблю».

«И тебе спокойной ночи! Люблю!»

— Мама, можно мы после пар завтра с Филом к нам придем?

— Ты так спрашиваешь, как будто вы до этого вместе к нам в дом не приходили, — усмехнулась Валентина.

— Мама, я дверь в комнату закрою, — покраснев, намекнул Марк на то, зачем они придут домой.

Валентина посмотрела на сына.

— Да закрывай. Не маленькие ведь уже. Понятно, чего хочется, хоть с девочкой, хоть с мальчиком. Если Таня дома будет, я к ней пойду, напрошусь в гости.

На следующее утро Марк выложил Филу новость, как только они встретились:

— После пар пойдем ко мне! Я матери сказал, что мы придем вместе! И… И она сказала, что к соседке уйдет, если та дома будет.

— Марк, ты серьезно?! Ты не шутишь?!

— Нет, Фил, нет!

***

— А дальше? — спросил Кетцаль.

— А дальше я не придумал, — ответил Алекс. — Но поскольку это сказка, надеюсь, что они жили долго и счастливо. — Алекс замолчал. Затем вздохнул и продолжил: — Детишек завели может… Не то, что я теперь… Сижу, истории духам рассказываю по вечерам.

Алекс глянул на лист бумаги. Он и сам не заметил, как нарисовал картинки, точно как его герой рисовал.

— И комиксы рисую, — грустно заметил он.

— Алекс, не грусти! Пожалуйста! Ты интересную сказку рассказал! Но мы обязательно должны найти родителей Тони!

Кетцаль топнул ногой по столу. Теперь, когда он был как большая цапля, это выглядело очень смешно. Алекс посмотрел на духа. Сначала Тони в сновидении занимался чем-то таким, от чего у него глаза странным огнем горели, а сейчас Кетцаль мало того, что зазнобу себе нашел, так еще и скелеты в шкафу благоверного решил поворошить. Ох, не к добру это все, а у него так мало сил!

Охотник снова тяжко вздохнул и поднялся из-за стола. Посмотрел еще раз на рисунок и пошел в душ. Когда он вошел в спальню, Тони уже дрых без задних ног. Алекс собрал разбросанные по постели книгу, блокнот, поднял с пола ручку, которую Тони уронил, сложил это все любимому на тумбочку и тоже лег. Долго ворочался, пока наконец не уснул.