Deux Ex Machina/Strangelove (СИ)

– Мистер Беллами, – сказал мистер Харрисон, и его голос сорвался и канул в глубокий колодец внутри. Он всё ещё держал кончик ручки в губах. – Придёте ко мне на семинар?

– У меня есть выбор? – попытался сострить мистер Беллами, но фраза жалким обрывком повисла в воздухе, так и не приобретя никакой интонации.

Он встал, взял с собой вопросы к семинару и пошёл на своё место. Студенты уже поглядывали на него, перешёптываясь и обмениваясь какими-то бумажками. Нырнув в привычную рутину обсуждений и выводов, к которым должны были прийти студенты под его руководством, мистер Беллами и сам не заметил, как семинар закончился, а он вновь остался один на один со своей проблемой.

Эти странные моменты, когда то, в чём был уверен наедине с собой, испаряется и исчезает, становится пустотой в голове и дрожью в руках. То ли он хотел Эдварда, то ли Эдвард хотел его, или же всё сразу?

Он ничего больше не делал, только смотрел и молчал, но достаточным преступлением против себя были уже сами мысли об этом. Да, мистеру Беллами хотелось бы повторить. И вся мораль, все эти «какое ты имеешь право», «как ты смеешь», «это вопиюще» стирались, как лишняя линия карандаша ластиком. Оставались только использованные клочки резинки.

Хочу его, подумал он, и стало легче. В голове прояснилось. А потом он понял ещё одну вещь.

Стоило только подождать, и всё встанет на свои места. Тело не будет бросаться на каждую мало-мальски приемлемую жертву обстоятельств, и голова будет спокойна за душевные порывы и их последствия.

Эдвард всё-таки прижал его в дверном проходе, якобы случайно, но тут же запиликавший телефон чудом спас его. Хотя это был всего-навсего органайзер, которым Мэттью изредка пользовался, он не глядя даже на экран тут же набрал Доминика.

В этой ситуации только Доминик был ему спасением. Раз уж тело так предательски бросало его на раскалённые угли, заставляя мозг работать не в ту сторону, он собирался перехитрить обстоятельства и вынудить всё своё богатство работать исключительно на себя и свой здравый смысл.

– Bonjour. Ça va, ma joie?

– Ça va tres bien! – в трубке слышалась музыка. – Je suis content de te l’entendre dire, je t’aime. *

Мэттью улыбнулся уголками губ, отворачиваясь к окну. Самым забавным во всей этой ситуации было то, что Эдвард как бы ни хотел, не смог бы понять, о чём они говорили, и в то же самое время знал, с кем и как он разговаривает. За что он мстил Эдварду было непонятно, ведь он и только он был виноват в сложившейся ситуации, mais il est allé au ciele. **

– Il faut aller maintenant, – сказал Доминик, но в его голосе отнюдь не было грусти. – J’vais appeler après neuf, d’accord?

– D’accord, ma joie, merci.

– Merci beaucoup, monsieur. Abientot!

– Abientot, mon amour d’université. ***

Мэттью даже смел так называть его, после всего, чему последствием явился полный боли лазурный взгляд из угла. Эдвард вышел из лаборантской и просто так больше не возвращался.

– Что вы сделали с мистером Харрисоном, мистер Беллами? – спрашивал наполовину в шутку, наполовину с укором мистер МакСтивен. – Он стал совсем шёлковый, и ведёт себя так, будто я ему если и не отец, то точно единственный близкий человек во всём университете.

Мистер Беллами на это лишь хмыкнул.

– Покурим?

– Покурим.

Спустя пару минут они уже сидели на своей любимой лавочке, наслаждаясь нагнетающими сумерками.

– Ещё одна лекция, – сказал мистер МакСтивен. – Какой-то никакой семестр выдался.

– Это точно, – мистер Беллами задумался, глянув на медленно плывущие по грязно-серому небу белые куски ваты. – Семьдесят с лишним дней осталось.

– А настроение всё такое же никакое, – повторился мистер МакСтивен, выдувая любимые сигареты долго и с наслаждением под нос.

Кутающаяся в короткое пальто фигура справа появилась молча и продолжала в том же духе молча содрогаться и кутаться в двух шагах.

– Как вам педагогическая деятельность, мистер Харрисон? – спросил МакСтивен, поглядывая на кончик тлеющей сигареты.

– Неплохо.

– Вы могли бы уже…

– Не хочется, – тот самый мистер Харрисон пожал плечами.

– Тогда, может, купите нам сигарет?

Видимо, подобная просьба поступала Харрисону уже не раз, поэтому он только невозмутимо почесал макушку, поглядывая на мистера Беллами.

– Хорошо.

И точно так же незаметно исчез.

Рассчитывая на лёгкие полтора часа, мистер Беллами напоролся на холодное лезвие молчания, когда спросил, кто может рассказать ему про интерактивные методы обучения. Конечно, освежающе было понимать, что сидящие перед глазами молчат так, будто вы говорите на другом языке. Их молчание, не неловкое, не сомнительное, а наполненное пустотой, как бассейн холодной воды, в которую вас кидают связанным, без шанса на спасение.

– Я не понимаю, – мистер Беллами привстал, закрывая все свои папки. – Где вы бываете на лекциях? Всё, что я только что повторил, содержат в себе лекции. Даже если вы не присутствовали, лекции находятся в открытом доступе.

Девушки на третьем ряду отводили глаза, остальные пытались что-то судорожно листать или просто обеспокоенно переглядывались.

Мистеру Беллами не нужно было даже смотреть на часы, чтобы понять, что до конца пары остался целый час, за который они уже должны были начать составлять примерный план-конспект урока, на котором в соответствии с целями и задачами эффективно бы использовались приёмы на повестке дня.

– Мне не доставляет удовольствия отвечать на свои же вопросы.

Он не чувствовал ни злости, ни даже раздражения, ему невыносимо было понимать, что это время будет упущено, и дальше, споткнувшись на пятом шагу, весь прогресс полетит с лестницы кувырком.

– На прошлой неделе 31Л управилась с пособием Варнера за полчаса, и даже попыталась добровольно провести пару тестов, разнообразив своё же времяпровождение с пользой, – мистер Беллами вздохнул. В конце концов, это были их проблемы. Он слишком устал морально, чтобы кого-либо упрекать. – В такие моменты преподаватель рад как никогда тому, что он получает ощутимый результат, это вдохновляет.

Пройдясь взглядом по каждому из двадцати пяти человек, мистер Беллами поджал губы.

– Ещё шесть семинаров и всё. Что же, никто не надумал отвечать?

Он вспомнил за эту минуту молчания, что дома его ждёт кот, вчерашний салат и научный доклад, можно будет сварить себе чашечку крепкого кофе и растянуться на диване с макбуком на коленях.

К концу этого несчастного часа мистер Беллами превратился в бездушный динамик, излагающий какие-то истины.

– И это третий курс, дамы и господа, – сам себе сказал мистер Беллами. – Если в следующий раз я не увижу разработки планов, мы потеряем уже два семинара. В приложении к семинару есть описание того, что и каким образом должно быть сделано. Свободны.