Между двумя ударами сердца (СИ)

Итачи достал свиток, который начал изучать в свободное время. На первых сантиметрах посередине красовалась спираль, та, что была у Наруто на животе. Одна из самых сложных печатей, на которую немногие были способны. Итачи даже не знал их по имени. Зато Минато знал, но предпочитал не называть вслух. Каждый раз, погружаясь в изучение теории, Итачи вспоминал, чего может лишиться, уже навсегда. Но если Наруто это вернёт его жизнь, Итачи был готов. Ради Наруто… невыносимо смотреть на него и видеть приглушённую ярость демона.

Тихонько скрипнула дверь. Итачи поднял глаза, позволил свитку свернуться. Тот закатился под абажур настольной лампы, озаряющей комнату мягким бежевым светом.

Наруто подошёл в полном молчании, обнял Итачи со спины и поцеловал в висок. Итачи закинул голову назад, подставляя губы. Долгий-долгий поцелуй. Такой же сладкий и долгожданный, как сам Наруто. Настоящий Наруто, сознание которого не затуманено девятихвостым. Итачи не поднимал век, не хотел видеть яростной чакры. Наверно, он выглядел печальным, ибо боялся точно так же, как отправившиеся на совет Минато и Кушина. Ринулись по первому же вызову, где получат подробные инструкции и не смогут нарушить их.

Итачи поднял обе руки, обнимая Наруто за шею. Наруто соскользнул с его губ, прикоснулся к шее. К мягкому уязвимому горлу. Сердце Итачи зашлось почти в тахикардии от ощущения близкой опасности, но он не открывал глаз. Задышал шумно и прерывисто. Наруто ответил нежными прикосновениями, отвёл руки Итачи от себя, обошёл стул спереди и задрал лёгкую футболку Итачи почти до самой шеи. Итачи задерживал дыхание, а потом словно пытался поймать весь воздух из комнаты, то и дело срывался, едва сдерживая готовые вырваться стоны. Наруто ласкал его грудь так, как не сделал бы лис. И тогда Итачи осмелился посмотреть. И увидел его глаза. Голубые глаза, полные любви.

- Наруто… - прерывисто шепнул Итачи.

- Это я, - тем же ответил Наруто. – Я с тобой.

И снова целовал, ласкал языком каждый участок кожи, потом расстегнул пуговицу брюк, заставил Итачи раздвинуть ноги.

Итачи подчинялся. Он позволял, потому что это был его Наруто. Уже задыхаясь от ласк и наконец получив выход для своего возбуждения, Итачи согнулся почти пополам, с шумом выдыхая стон, наткнулся на голову Наруто, тут же поцеловал её, невзирая на попавшие в рот волосы. Потом обнял. Наруто больше не пытался продолжать. Он сделал всё, чтобы облегчить страдания Итачи этой ночью. Пока – всё.

- Итачи, – начал Наруто совсем тихо, - тебе сильно из-за меня досталось?

Он поднял взгляд, остался на корточках. Итачи неторопливо застегнул молнию на брюках, не хотел выглядеть несобранным. Знал, что лучше вообще их снять и не хотел торопить, потому что для Наруто было очень важно поговорить.

- Не больше, чем достаётся другим стажёрам-новичкам, – покачал головой Итачи.

- Но из-за меня тебя на ковёр сегодня вызывали.

- Не из-за тебя…

- Лис и я – это одно лицо. Я знаю, что так не должно быть, но я ничего не могу с этим сделать. Пока не могу.

Сможет, если ему дадут шанс на тренировки. Наруто все их вытерпит, самые тяжёлые, самые болезненные и выматывающие.

- Сейчас передо мной только ты, – Итачи взял его лицо в руки и потянулся к губам. Прямо в них Наруто попросил:

- Скажи мне, Итачи. Если любишь, скажи как есть.

- Ты мне не веришь?

- Только не тогда, когда ты хочешь скрыть.

Итачи помолчал, отказался от поцелуя и попытался объяснить:

- Мне нельзя обсуждать с тобой мою миссию. Даже если я доверяю тебе на сто процентов, лису я верить не могу.

- Да… - Наруто опустил голову. – Наверно, ты прав.

- Ты разочаровался?

- Но это же не ты решаешь, кому можно говорить, а кому – нет.

- Не я.

- Данзо?

- Кроме Данзо есть и другие, - пояснил Итачи. – Если бы не он, мне бы запретила Хокаге, руководствуясь безопасностью всей нации.

Молчание. Итачи вынудил Наруто подняться и за руку, как ребёнка, отвёл к постели. К широкой, покрытой тёмным с цветочками покрывалом кровати. Они сели вместе, рядом, одновременно. И только тогда Итачи показал, насколько ему было плохо всё это время:

- Мне слишком больно прятаться от тебя, Наруто. Я ревную тебя к твоему биджу, я хочу уничтожить его, лишь бы он оставил нас одних.

- Он тоже хочет убить тебя, - поведал Наруто очевидную истину.

- Я знаю.

- Но я не позволю. Как бы сильно он ни ярился, я найду в себе волю остановить его, если он покусится на тебя.

Итачи промолчал. Знал, что в таком состоянии не остановит. Наруто, практически потерявший свою сущность. Печать позволяла лису смешивать их чакру, проникать в мозг, брать на себя все функции организма, особенно в моменты выброса адреналина. Наруто не имел понятия, что такое сорванная печать. До недавнего времени Итачи тоже не представлял. А теперь разобрался.

Он потянулся к Наруто, коснулся его губ своими и тут же отпустил, потом накинулся с заметным нажимом. Наруто потерял опору и повалился на спину, обнял Итачи в ответ, отодвинул ногу в сторону, чтобы Итачи было удобнее.

- Хочу тебя всего, - шепнул Наруто, когда Итачи медленно стаскивал с него одежду.

- У нас вся ночь впереди, - Итачи оставил в покое его живот, ставший эрогенной зоной. Место, откуда исходит сила. Итачи больше не нравилось водить по печати языком. Ему казалось, он слизывает следы лиса.

Он остановился, навис над Наруто на вытянутых руках по обе стороны от головы. Наруто смотрел на него слегка затуманенными глазами и не пытался посоперничать за положение сверху. Сегодня он был самим собой и он позволял делать с собой всё.

Как будто они прощались.

- Не надо, прошу тебя, - взмолился Итачи.

- Просто поцелуй, - попросил Наруто, потянулся к нему опрокинул себе на грудь. Лишая Итачи шанса снова отступить и исторгнуть ещё одну пламенную речь, полную сомнений, Наруто обхватил его бёдра ногами и повернулся на бок. Таким образом им обоим стало неудобно. Таким образом Итачи почувствовал желание снова вернуть покорного Наруто. Он знал, что после первого акта настанет черёд второго. И если Наруто позволял сначала, то отыграет своё потом.

Итачи улыбался, потому что сегодня был действительно счастлив.

Дворники метались туда-сюда всю дорогу. Кушина не замечала их мельтешения. Она не смотрела на сидевшего рядом, на пассажирском сиденье, мужа, не пыталась заговорить с ним. Они оба готовились к ультиматуму. У Данзо и Орочимару, которые в прошлый раз выступали против решения большинства, теперь были веские основания требовать пересмотра условий проживания Узумаки Наруто в городе. Он опасен и необходим стране Огня. Дилемма, преследующая миры шиноби с самого формирования границ. Биджу были у каждой страны, обеспечивая тем самым равновесие, делая пункты общепринятой хартии весомыми.

Они остановились под навесом. Добродушные охранники спешно подбежали к машине, готовые отогнать её на стоянку. Им лучше самим вымокнуть, чем выгнать под дождь важных особ. Кушина не тронула дверцу машины.

- К чему ты готов? – спросила она, не смотря на мужа.

- Я должен быть готов пожертвовать сыном…

- И ты сделаешь это?

- Я говорю то, что должен. Я теперь не имею права рассматривать джинчуррики, как свою семью. Не могу тянуть на себя. Таков устав для Хокаге, если я всё ещё хочу им стать.

- Хорошо, - она кивнула. – Ты должен держаться. Мой голос тоже не последний в Конохе.

- Кушина, мы всего лишь на встречу с Цунаде. Она передаст нам решение совета. А это не так уж плохо.

- Я не о том. Ты обязан стать Хокаге. Если откажешься сейчас, однажды мы снова можем попасть в такую ситуацию. Я знаю, что ты не станешь жертвовать людьми даже ради высших целей.

- Только когда будет необходимость, - подтвердил он и тут же поправился. – Если будет необходимость. Но наш мир пережил эпоху войн. Думаю, всё будет хорошо.

- Как?

- Мы ещё не знаем, что скажет нам Цунаде-сама. Давай не будем гадать и просто пойдём и спросим.