Соулмейт для джедая (СИ)

- И ты… Все это время сидела тут, возле моей постели?

- Я? Нет. Часа три назад сменила сенатора Кеноби, - улыбается она.

- Оби-Ван… Был здесь? С ним все в порядке?! - Падме кивает, и Энакин с облегчением откидывается на спинку кровати, но тут же хмурится, тяжело сглатывая ком в горле. - А… Учитель? Он тоже здесь, в больнице? Я хочу его видеть.

Глаза Падме тускнеют. Она медленно качает головой, кажется, не сразу находя в себе силы произнести это вслух.

- Его… Не удалось спасти. То, что ты выжил, уже чудо, потому что если бы я и мастер Йода появились чуть позже, ты бы оказался погребен под… О Сила, Эни!

Энакина меньше всего волнует, чем могло закончиться его бессмысленное существование. Плевать, какое там предназначение сулят ему великие магистры. Он ни на что не годен. О каком спасении Галактики может идти речь, если он оказался неспособен спасти двух близких ему людей? Сначала мать, теперь Квай-Гона. В голове эхом проносятся слова Дуку. “Это все из-за тебя, мальчик. Лишь ты всему виной.”

Никакой он не избранный. Он дитя несчастий. Окончательно осиротевшее дитя, горько и безутешно рыдающее на груди у названной сестры. Точно так же лишившейся наставника, учителя, отца, но, в отличие от Энакина, все еще сильной.

- Ты… Должна ненавидеть меня, Падме, - он поднимает взгляд зареванных глаз на девушку. Ему нечего стыдиться перед той, с кем его связывает общее горе. - Это я виноват. Квай-Гон погиб из-за меня.

- Эни, ты не понимаешь, о чем ты говоришь. Ты не мог ничего сделать, ты еще так молод, неопытен, а граф Дуку, он…

- Дуку… - зло шипит Энакин, повторяя имя ненавистного врага, словно одно его звучание вызывает глубокое отвращение у джедая. - Я еще доберусь до него. Я не навсегда останусь юным и неопытным. Я отомщу.

- Месть — не путь джедая, - вздыхает Падме, поднимаясь с его кровати. Энакина злит то, как она может оставаться настолько спокойной, хотя он и понимает, как никто другой, чувствует, как изнутри девушку разрывают эмоции, сходные с его собственными. - Мне пора, прости, Эни. Я должна быть в Совете. Я же теперь… Магистр.

- Вау, - улыбается Энакин побледневшими губами. - Поздравляю, ты выиграла наш спор. И по какому поводу собрание Совета на сей раз?

- По поводу возможного посвящения в рыцари-джедаи падавана Энакина Скайуокера. Знаешь такого? - улыбается Падме.

- Будь добра, проголосуй против, - усмехается Энакин, ложась набок. Еще недавно, он был бы счастлив этой новости, но сейчас… - Я не думаю, что достоин.

- Знаешь, как они сказали, когда давали мне это звание? Не каждый, будучи падаваном, уцелеет в бою против лорда ситхов.

- Ага, лишь благодаря двум вовремя подоспевшим магистрам.

«И потеряв при этом учителя», - этого Энакин уже не произносит вслух, но судя по реакции Падме, она уже и сама догадалась, о чем он думает.

- Ты знаешь, что ты абсолютно невыносим? - закатывает глаза она, идя к выходу из его палаты.

- Знаю. И… Падме, - окликает он ее возле самой двери. - Он бы гордился тобой.

Грустно, но будто бы благодарно улыбнувшись, несколько секунд смотря в глаза Энакина, девушка выходит.

Оби-Ван, зашедший вечером, приятно удивлен, видя Энакина в сознании. Тот, сидя на кровати, разглядывает свою механическую руку, все еще пытаясь разобраться в ее строении, и не сразу замечает вошедшего сенатора.

- Вижу, кто-то пошел на поправку, - улыбается тот, подойдя и усаживаясь на кровать Энакина, который как-то стыдливо опускает рукав больничной рубашки и прячет руку под одеяло.

- Падме сказала, ты сидел тут со мной, пока я был без сознания, это правда?

- Ну а разве мог я тебя оставить? - мягко улыбается Оби-Ван. Тянется к губам Энакина, но тот его останавливает, прикладывая пальцы.

- Оби-Ван, ответь мне… Что ты собирался сказать мне тогда, во время сражения? - он поднимает взгляд ясных глаз на сенатора.

- Я… - он нервно улыбается, мотая головой. - Теперь это уже неважно.

И Энакин прекрасно понимает его. Некоторые вещи легко и уместно говорить лишь на волоске от смерти. Когда опасность позади, они теряют всю ценность.

- Я принес тебе кое-чего пожевать. А то я подозреваю, что в больнице еда не лучшего качества, и уж точно не поспособствует твоему выздоровлению, - он кладет на колени Энакина поверх одеяла какой-то сверток. - Сам испек, как ты любишь.

- Я… Очень тронут. Спасибо.

- Ах да. Твой дроид… Он пока что у меня. Он очень шумный, ворчит и постоянно пререкается с R2, но он мне нравится. Я верну тебе его, пожалуй, когда тебя выпишут из больницы. А то боюсь, он здесь всех меддроидов доведет то короткого замыкания, - тихо смеется Оби-Ван.

- Знаешь… Пусть он останется с тобой. Считай, что это подарок, ладно? Я не уверен, для чего джедаю может пригодиться протокольный дроид, а ты уж наверняка найдешь применение.

- Энакин, но… - Оби-Ван знает, что дроид дорог Энакину, как память о матери, но не решается произнести этого вслух. - Спасибо. - он коротко целует Скайуокера в лоб.

В больнице Энакин остается лишь до утра. Врачи против, но он попросту сбегает, чтобы присутствовать на похоронах учителя. Наверное, ему было бы легче остаться в больнице. В конце концов, у него было оправдание, и никому бы и в голову не пришло осуждать его за это. Никому, кроме него самого.

Он смотрит, как тело его учителя охватывает огонь, абсолютно без слез. Все уже выболело… Нет, скорее, просто ушло глубже, подобно недолеченной болезни. Он думал, что прощание с Квай-Гоном принесет ему облегчение, но на душе по-прежнему тяжело.

«Это все твоя вина.»

Сразу после церемонии посвящения в рыцари-джедаи, Энакин получает свое второе самостоятельное задание.

На минуту ему кажется, что он утратил способность дышать.

Его назначают в сопровождение сенатора Оби-Вана Кеноби на Набу. И поручают присутствие от имени Ордена на его свадьбе с мандалорской герцогиней Сатин Крайз.

========== Часть 11 ==========

Слишком много боли на одну живую душу в один короткий временной отрезок.

«Боль — расплата за счастье, - думает Энакин, глотая прописанные ему таблетки, подавляя порыв закинуть всю пачку разом. Такая смерть была бы недостойна рыцаря-джедая, но вполне достойна того, кто получил это звание абсолютно незаслуженно, хотя по-хорошему должен бы был вылететь из Ордена. - Джедай должен уметь справляться с болью.»

Да джедай всегда кому-то должен. Ордену, Сенату, Республике, Совету, Кодексу… В общем-то, перечисление в произвольном порядке тех самых наименований, которые меньше всего значат для Энакина. Не рыцаря-джедая Скайуокера, а того юноши, что пережил первую любовь, обретя родственную душу, которую скоро вот-вот потеряет, что привык действовать ради конкретных близких людей, а не эфемерных идеалов, что рано, слишком рано остался сиротой, и сейчас всеми силами старался нащупать почву под ногами.

Оби-Ван женится на герцогине. Наверное, она будет самой красивой на свадьбе. Наверное, об этой свадьбе и этой прекрасной паре будет гудеть вся Галактика. Наверное, она родит ему чудесных детей, которые возьмут себе благородные черты матери и самые прекрасные глаза и улыбку отца. Наверное, Энакин Скайуокер, рыцарь-джедай, примет смерть в очередном космическом сражении, или на поле боя. У него, в общем-то, много шансов, везде только и разговоров, что о начинающейся войне.

Единственные люди, что приняли бы его, поддержали в трудную минуту, мертвы. Он задумывается о том, чтобы пойти и рассказать обо всем Падме, но быстро отбрасывает эту мысль. Она ответит ему, как джедай, а не как друг. Потому что для нее это превыше. Квай-Гон не был таким.

Когда Энакин приходит к Оби-Вану, в его апартаменты, его встречает C3PO.

- Хозяин Энакин, хозяин Оби-Ван вас уже заждался. Позвольте проводить вас к нему, - дроид неуклюже семенит спереди, и Энакин невольно улыбается. Он называет их обоих “хозяин”, так, словно у них есть что-то общее.

- Так значит, мы сегодня отлетаем? - интересуется он, усаживаясь на диван, нарочно не подсаживаясь ближе к Кеноби.