Личный артефакт Гарри Поттера (СИ)

— Сейчас болит? — Драко повернулся к нему и заглянул в глаза.

— Нет. Ну, совсем немного, — честно признался Гарри. Хотел добавить, что завтра уже точно сможет прийти в магазин, даже пораньше, потому что для работы всё равно ещё слаб, но не успел — Драко вновь подложил ладонь под затылок и осторожно пошевелил пальцами.

Гарри блаженно прикрыл глаза, наслаждаясь прикосновениями. Драко дотрагивался осторожно и бережно, от этих поглаживаний хотелось урчать.

— Приятно? — шёпот Драко прозвучал совсем близко, Гарри открыл глаза. Малфой практически навис над ним, внимательно разглядывая его лицо.

Гарри снял очки, с такого расстояния он точно был способен рассмотреть Драко, и тоже положил ладонь ему на затылок, осторожно поглаживая мягкие волосы над резинкой.

— Если хочешь, можешь её снять, — почти неслышно проговорил Драко, и Гарри тут же исполнил свою давнюю мечту.

Лёгкие светлые чуть завивающиеся пряди мягко обрамляли лицо Драко, делая его ещё более красивым.

Гарри надавил на затылок чуть сильнее, и Драко поддался, переместил ладонь с затылка на щёку, осторожно погладил пальцами бровь, скулу, подбородок, застыв взглядом на губах.

Гарри приподнялся, ловя своим ртом приоткрытые губы Драко. И в этот момент весь мир исчез, замкнулся, сузился до Драко. До запаха его волос, до упругих податливых губ, до прикосновений прохладных подрагивающих пальцев — к щеке, к шее, груди. До собственных наглых ладоней, пытающихся охватить всё и сразу — пропустить сквозь пальцы удивительно мягкие, пахнущие травами пряди волос, дотронуться до нежной кожи, обвести пальцами выпирающий круглый позвонок, чуть сильнее сжать плечи, сдавливая теснее, спуститься ладонями по рукам и застыть на талии.

Гарри таял оттого, что Драко отвечал на поцелуй и хотел того же. Его жадные губы, сильные руки, хриплое срывающееся дыхание и глаза со зрачком во всю радужку — всё кричало о том, что и у Драко всё так же — остро, горячо, сладко.

Малфой навис над Гарри, прижимаясь своим лбом к его и загнанно дыша.

— Я не могу тебя отпустить, — хрипло пробормотал Гарри, отчаянно цепляясь ослабевшими пальцами за светлый свитер Драко.

— Не отпускай, — кивнул Драко и снова поцеловал, прикусывая и оттягивая нижнюю губу, врываясь языком в рот и тихо постанывая.

Гарри же хотелось растаять, раствориться здесь и сейчас, отдаться этим ласковым прикосновениям. Губы горели, те места, к которым Драко прикасался — тоже, но Гарри никак не мог насытиться, нацеловаться, натрогаться.

Драко проследил поцелуями подбородок, челюсть, шею и, уткнувшись носом в грудь, затих. Гарри тут же обнял его, крепко, насколько хватало сил, прижимая к себе и кусая губы, на которых всё ещё ощущался вкус Драко, подтянул Драко чуть выше и зарылся носом в волосы, одной рукой перебирая их, а второй продолжая обнимать.

Где-то в коридоре тикали часы, по стеклу гулко стучал осенний дождь, в камине тихонько потрескивали поленья. Если бы у Гарри спросили что такое счастье, он бы не тратил слова, а просто показал это воспоминание, а если бы был хроноворот, то теперь Гарри точно знал, куда ему возвращаться.

Он и не заметил, как задремал, а проснулся оттого, что Драко завозился, отодвигаясь.

— Драко, если…

Но тот не дал ему договорить:

— Не бери в голову, ладно? Ты болеешь, я устал. Адреналин, опять же, напряжение… Не парься, ладно? — он наматывал на шею шарф и избегал встречаться с Гарри глазами.

— Н-ну… да, наверное, — Гарри хотел объясниться, но понимал, что сейчас у него на это нет сил.

— Вот и хорошо. Выздоравливай, не хватайся больше за подозрительные артефакты и береги голову, — сказал Драко, нервно посмеиваясь, и направился к двери.

— Передай миссис Хадсон, что я тоже по ней скучаю и очень постараюсь быть у вас в магазине уже завтра, — Гарри сам поразился, насколько спокойно и бодро звучал его голос.

Драко обернулся через плечо, кивнул и тихо прикрыл за собой дверь.

Гарри же чётко осознал, что Малфой боится. Просто — боится. То ли отношений, то ли того, что с парнем, а уж тем более с Гарри Поттером, то ли ещё чего-то. Не беда, завтра Гарри станет легче, а послезавтра он зажмет Малфоя где-нибудь и они поговорят.

— Нет уж, Драко, не отпущу тебя, — сказал Гарри, прикрывая глаза и улыбаясь.

========== Глава 8 ==========

8 глава

Увидев Поттера всего в крови, Драко так растерялся, что рванул прочь. Первым желанием было аппарировать в Мунго, схватить первого попавшегося колдомедика и притащить его к Поттеру. Однако добравшись до камина, Драко впал в ступор. Наверное, Поттер бы за двое суток нашёл, как связаться с больницей, если бы в этом была необходимость. Наверху снова раздался кашель, и Драко, решив, что сначала всё выяснит, поможет чем сумеет, а уж потом аппарирует за врачом, наколдовал стакан с водой и вернулся в комнату Поттера.

Уже дома, выйдя из камина, Драко всё еще трясло так, что даже когда он запивал водой успокоительное зелье, стакан отбивал бодрую дробь о зубы.

Нет, Драко всё правильно сделал — успокоил и попросил не обращать внимания. Иначе Поттер по-геройски запросто мог себя накрутить до того, чтобы предложить встречаться, а Драко совершенно был к такому не готов. В конце концов, ну поцеловались, ну и что? Это всего лишь поцелуй.

Драко закрыл лицо руками и простонал в ладони — кого он обманывает?

Ему хотелось остаться там, на груди Поттера, слушать, как бьётся его сердце, чувствовать, как заботливые руки нежно и бережно перебирают волосы и гладят по спине, хотелось решиться, снова поднять голову и целовать, кусать, клеймить, шептать, чтобы не отпускал. Драко вспомнил слова Гарри, и по спине побежали мурашки — как тот это говорил! Будто клялся.

Сумасшествие какое-то. Драко боялся лишь одного — что Поттер больше не придёт или будет вести себя не так, как раньше. Тогда их отношения рано или поздно сойдут на нет из-за недомолвок и страха оставаться наедине. Драко не хотел, чтобы поцелуй разрушил их только-только зародившуюся дружбу.

Когда-то давно, ещё в школе, Драко чувствовал к Поттеру сильную симпатию, только не признавался себе в этом, называя её сначала ненавистью, затем благодарностью, затем восхищением… А потом так погрузился в любимую работу, свою новую жизнь, свой магазин, что просто забыл о Поттере и вспоминал лишь когда открывал «Пророк». Но теперь, зная, как Гарри пахнет, как с нажимом проводит ладонями по плечам и спине, как страстно отвечает на поцелуи, и помня, как колотится его сердце под ухом, Драко так боялся дать определение тому, что чувствовал. Потому что это не было похоже ни на благодарность, ни на восхищение, и уж тем более на ненависть. Только вот на что это похоже отвечать не хотелось — потому что было страшно, потому что нельзя было этого чувствовать к Гарри.

Драко отправился спать, однако уснуть ему так и не удалось, и впервые за долгое время он пришёл на работу очень рано, около семи утра.

Каждый новый звонок дверного колокольчика заставлял сердце пропускать удар. Однако после полудня Драко начал переживать уже по другой причине: миссис Хадсон. Обычно она запрыгивала на окно где-то ко времени ланча и терпеливо ждала, пока Драко её впустит, либо пробиралась в магазин через дверь с одним из посетителей. Драко закрыл магазин на обеденный перерыв и решил поискать кошку поблизости. Миссис Хадсон была большой любительницей походить по низким подоконникам ближайших магазинчиков или покараулить воробьев в сквере за Гринготтсом. Драко попросил Луну передать Поттеру, если тот вдруг придёт и не застанет его, чтобы обязательно дождался, и отправился на поиски миссис Хадсон.

Но той нигде не было — ни в кафе, где ей часто перепадал лакомый кусочек, ни в том самом сквере её не оказалось.

Драко вернулся в магазин, но и там его не ожидало ничего утешительного — и миссис Хадсон не пришла, и Поттер не появился.

Драко бы закрыл магазин и прошёлся до дальнего парка, но, как назло, именно сегодня он должен был сдавать ожерелье на аукцион, да и клиентам нужно было отдать несколько выполненных заказов. К тому же на улице резко похолодало, а Драко, кажется, успел простыть, пока бегал по Диагон-аллее в поисках кошки.