Любовь в анабиозе (СИ)

========== Знакомимся ==========

Можете пролистать, это скорее для меня заметка.

Глеб Громов - главный герой, от лица которого, в большинстве своем, будет идти повествование. Альфа.

Михаил Подольский/Благомирский - второй главный герой, от лица которого тоже периодически будет идти повествование. Омега.

Игорь Громов - отец Глеба и муж Мирослава. Альфа.

Мирослав Громов - папа Глеба и муж Игоря. Омега.

Андрей Виданский - о, кто же вам скажет))) Да еще и в начале сюжета) Альфа.

Родители Михаила упоминаются обтекаемо, потому роли не играют.

Куча второстепенных персонажей с именами, но с незначительными ролями.

========== Часть 2 ==========

Когда ты смотришь на кого-то, есть ли тот, кто смотрит на тебя?

Сколько себя помнил, Глеб смотрел на Мишу не так как на других омег. Конечно, еще детьми они не делали друг на друге штампы – альфа, бета, омега. Детям все равно, пока не начинают играть гормоны и твой сосед, одноклассник, хороший знакомый становится совсем иным.

Семьи Глеба и Миши были же кардинально разными изначально. Просто, по случайному стечению обстоятельств получилось им жить в одном подъезде.

У омеги родители были людьми искусства – эстеты, этики и чопорные сторонники работы разумом.

Папа Глеба работал две смены в местной поликлинике терапевтом, а отец охранником в ближайшем маркете.

Миша проводил выходные с родителями на концертах, экскурсиях в музеях и других обучающих культурных поприщах.

Глеб шатался во дворе их спального микрорайона со своими друзьями или, как их прозвали старые омежки на лавочках – шпаной. Его папа вкалывал на очередной подработке, а отец бухал где-то со своими корешами. Нет, парень помнит его родителей счастливыми. Как он ездил с отцом на рыбалку или в походы, а папа их дома ждал с накрытым столом, и они мечтали о том, как у Глеба появится братишка омега. А потом что-то словно сломалось и покатились обломки в пропасть. Глеб не знал или не помнил с чего все началось, но какая уже разница. Его семья разлагалась, и он не мог ничего изменить.

Как соседи Глеб и Михаил здоровались, учились в одной школе, даже в одном классе. Только после уроков Миша шел в музыкалку, на уроки фортепиано, а Глеб на очередную сходку с парнями по району.

Их семьи были как вселенные - параллельные.

***

Папа и Глеб, которому только исполнилось четырнадцать, стояли в супермаркете и выбирали торт. Альфе было все равно, он ждал вечера, когда пойдет с парнями в парк пить пиво. Вот это будет праздник. Но он любил папу и знал, что на этот десерт омега откладывал с нескольких зарплат.

Вдруг тело молодого альфы словно током пронзило. Он перестал слышать любые звуки, полностью превращаясь в обоняние. Даже немного выглянул из-под капюшона толстовки, так что стал виден синяк под глазом и рассеченная бровь со свежим швом, который накладывал его же папа.

Посмотрев вправо, парень заметил своих соседей в полном семейном составе. Миша выбирал конфеты, а его родители стояли в обнимку и предлагали разные варианты, от которых паренек отказывался. Но подобное он видел и раньше, что же сейчас его так привлекло? Резкая мысль вошла в сознание, как нож в мягкое масло – запах омеги. Миша вошел в пору.

Глубоко вдохнув, Глеб почти сделал шаг по направлению к Подольскому, но тут его схватил за рукав папа, и альфа словно очнулся от наваждения.

- Не стоит, сынок, – сказал тот надломленным голосом, прекрасно видя и понимая, что произошло с его ребенком.

- Пап, - часто дышал молодой альфа, одним взглядом моля родителя отпустить.

- Я знаю, сынок, но поверь, они летают выше нас.

- Он словно светится, - с придыханием сказал Глеб, будто и не слыша папу, хотя он прекрасно все слышал и понимал, как никто. Паренек уже в этом возрасте видел пропасть между ними.

Тогда старший омега прижал к себе сына и схватив первый попавшийся торт с полки, поспешил к кассам.

***

Вечером альфа, как и собирался, вышел из квартиры на прогулку с ребятами, которые его уже давно ждали. Наврав папе, что будет не долго, альфа не беспокоился, что с ним что-то случится снова, так как отец был на ночной смене в магазине. Как бы омега не пытался скрывать от сына, Глеб знал, что отец бьет мужа.

Краем глаза заметил движение сбоку и напрягся, оборачиваясь.

- Глеб?! – тихий и неуверенный голос. Миша выглянул из своей квартиры. Неужто ждал под дверью, когда он выйдет? Альфа на миг задержал дыхание, словно перед прыжком в воду.

- Привет, Миш, - прохрипел парень. В горле внезапно пересохло, а тело словно онемело.

- Здравствуй, Глеб. Я тут, в общем, вот, - промямлил омега и тыкнул какой-то кулечек в руки альфе. - Пискнув дежурное поздравление клюнул в щеку и шмыгнул обратно к себе в квартиру.

Отмерев, где-то минут через пять, Глеб посмотрел на подарок – странная коричневая бумага, перевязанная ленточкой, а внутри явно что-то съедобное, судя по запаху. Не веря своим глазам, и рукам, и носу… вообще считая, что спит, альфа развернул дар. Внутри лежали пять печенек. Кривенькие, посыпанные его любимым кунжутом, из обычного и шоколадного теста – домашние, и явно сделанные Мишей. Взяв одну, Громов принюхался с закрытыми глазами и уловил сквозь аромат выпечки запах омеги, который его готовил. Резко открыв глаза, парень быстро положил печенье в импровизированный кулечек, завязал его и сунул в карман толстовки. Поправил капюшон и побежал туда, куда и собирался. Его ждут.

***

Глеб не знал, кто он для Миши, да и кем он мог быть. Но для альфы именно этот омега был чем-то священным, хрупким и наиценнейшим, что хотелось скрыть в ладонях и никому не показывать. Чтобы он сиял только для него, чтобы дарил свою нежную улыбку уголками рта только для Глеба. Лежа вечером в своей комнате и стараясь не шевелиться из-за того, что снова ныли ребра, а счесанные о чужую плоть костяшки на кулаках горели огнем, альфа старался не слушать плач папы или пьяные вопли отца. Он упивался прекрасной музыкой за стенкой – Миша играл. В эти мгновения Громов представлял, что омега играет для него. И дышать становилось легче и тело так сильно не ныло. Даже сердце в эти минуты так сильно не страдало.

***

Выходя в очередной раз вечером во двор, альфа дождался, пока пьяный отец свалит прочь, а папа сделает вид что не плакал, готовя макароны.

- Почему ты с ним, пап? – спросил пятнадцатилетний альфа.

- Я ему обязан, - сказал омега уже тогда, когда альфа отчаялся услышать ответ.

- Чем? Что ты ему должен? Свою жизнь? – Глеб не хотел кричать, но гнев так и рвался наружу.

- Да, - прошептал папа и снова стал мешать переварившиеся спагетти.

Отойдя от шока и не веря собственным ушам, альфа возвестил, чтобы его не ждали к ужину и просто ушел.

***

Первая течка Миши случилась в школе, как и у многих омег. Это было сплошь и рядом, но никто не пытался принимать каких-то мер. Да и что можно сделать, если первая течка — это как кирпич на голову – никогда не знаешь, когда рухнет.

Нет, Глеб не учуял Мишу еще со стадиона, как это часто бывает в омежьих романчиках, которые читал его папа. Парню за день до этого шикарно заехали кулаком в нос, так что он вообще никого не чуял. Альфа отметил, что омега не пришел на физкультуру, когда учитель делал перекличку и все.

Задержавшись, потому что заставили помогать нести физруку снаряды, которые метали альфы, он оказался в раздевалке позже всех. Взяв свои вещи, альфа пошел в душевую. Спешить было некуда – последний урок, у папы двойная смена, а отец снова наверняка пьяный дома. Не было никакого желания возвращаться к родным пенатам.

Принимая душ, альфа шипел, когда вода и мыло попадали на еще толком не зажившие раны после вчерашней драки. Его поджидали у дома четыре здоровенных бугая из враждебной группировки. Шикарно намяли бока, один даже бабочкой чиркнул по боку, но и он не стоял столбом. Только силы изначально были неравны. К тому же противники явно были постарше. Нет, Глеб не искал себе оправдания, он трезво осознавал, что еще слаб. Чтобы защитить папу, чтобы дать достойный отпор противнику, стать сильнее и ни перед кем не склоняться. Он не будет отступать никогда, иначе так и останется прозябать в этой дыре под названием жизнь среднего класса. Он взлетит на уровень выше, на уровень Миши. Он станет ему равным.