Мое побережье (СИ)

Я намерилась свернуть в очередь, но Старк приобнял меня за талию, обернулся к Брюсу, кивком призывая догонять, и нахально двинулся рядом с ограждениями, под возмущенные и непонимающие взгляды прибывших: какого, дескать, черта творит этот тип? Казалось, они прожигали глазами дыры в моем пальто, и желание превратиться в жидкую массу и слиться между трещинами асфальта достигло своего апогея, однако Тони либо с восхитительной дерзостью игнорировал всех и вся, либо ему, в самом деле, было плевать.

— Энтони Старк, — подойдя к дорого одетому мужчине на входе, выдал он так, словно между делом сообщил, что собирается сходить к стойке бара и взять еще один коктейль. Амбал с короткой стрижкой, чем-то напомнивший мне грозу тюремного блока, долго со списком не возился, кивнул ему с согласным: «Проходите», а следом нас поприветствовал ему подобный тип, вежливо сообщивший следовать за ним.

Как много гор покоряют в современном мире фамилия и бюджет корпорации отца. Не исключаю: окажись мы с Брюсом на пороге заведения без Тони, нас бы с вероятностью в сто один процент спровадили пинком еще в очереди за ограждениями. Кстати о Беннере.

— Как он уговорил тебя поехать в Сиэтл? — я обернулась к Брюсу, говоря тихо и абсурдно уповая, что тому бугаю в костюме на нас искренне плевать.

— Кто, Тони? — Брюс уже успел расстегнуть куртку, и под ней я заметила чисто-черную рубашку. — Должен же кто-то потом везти его домой.

— Кто-то, у кого хватит ума разобраться с управлением «Феррари», — подхватил он, полностью обосновывая присутствие не приемлющего шум и вечеринки Беннера.

Мы миновали темные коридоры с примятыми ковровыми дорожками и неоновыми трубками, стоявшими вдоль, подобно уменьшенной копии фонарей на улице. Поднялись по массивной бетонной лестнице с коваными перилами на второй этаж, предполагающий посиделки крупных «элитных» компаний в частичной изоляции от беснующейся толпы — здесь было гораздо меньше света в сравнении с мелькавшим внизу танцполом, а низкие столики венчали хрустальные пепельницы. Свернули в еще один, более узкий коридорчик, наконец, ткнувшись носом в дверь с табличкой «для персонала».

Комнатушка оказалось маленькой, с обыкновенным письменным столом и зеркалом в полный рост.

— Здесь можете оставить даже телефоны, кроме нас сюда никто не зайдет, — сообщил Тони, действительно выкладывая свой на поверхность стола.

Брюс, все же застегнув замки на куртке и проверив их на сохранность, положил свою деталь одежды рядом. Туфли с приглушенным стуком коснулись пола; долго не думая, я последовала их примеру «освобождения от верхних или ненужных вещей», переобуваясь и аккуратно складывая пальто. Пока я возилась с пряжками, Тони успел подойти к охраннику и передать ключи от машины, перебросившись о чем-то несколькими словами.

Шпилька казалась неустойчивой, но, возможно, виной всему были подкашивающиеся от волнения коленки да секьюрити, побуждающий тряску поджилок заведомо. Впрочем, не к месту я себя ощущала не единственная: Брюс спрятал руки в карманах джинсов, недоверчиво осматривая окружающие предметы. Закралась чудна́я мысль: мы с ним были точно люди в черном — агенты Джей и Кей на задании.

С запиранием двери за нашими спинами шкаф, ошибочно именуемый мужчиной, удалился, и толика напряжения отпустила. Ненадолго, стоит признать.

Беспрестанно мигающий электрический свет ударил по глазным яблокам, а голова слабо закружилась от грохотнувшей и сотрясшей барабанные перепонки музыки.

— А здесь… нормально, — я жалась плечом к Тони, оглядываясь с честным любопытством. Сказать, что я нечасто сопровождала его в подобных загулах — не сказать ровным счетом ничего, но те заведения, в коих мы бывали прежде, всплывали в памяти с определением «скромнее, нежели данное».

Старк довольно хмыкнул, оглядываясь в поисках тянувшегося следом Брюса. Его образ выражал только одно желание: покинуть помещение в порядке экстренной эвакуации.

— Ерунда в сравнении, но напиться тут можно на ура. Побывала бы ты в частных клубах в Дубае…

Мне хватило одного взгляда на лицо, чтобы понять, какой славой окутаны пресловутые зловещие местечки.

Дуэт девиц в обтягивающих платьях без бретелек пересек холл, и одна из них обернулась, почувствовав мой взгляд, скептически приподняв густо накрашенную бровь. Вот кто явно преодолел на фейсконтроле возрастной ценз.

— Местно неплохое, но не лучшее, — Тони пришлось повысить голос, стоило приблизиться к центру помещения, где, напротив длинной барной стойки, стена за которой была вдоль украшена светодиодными трубками фиолетовых оттенков, размещалась заполняющаяся танцующими посетителями площадка. — Контроль просто строгий, а вообще тут частенько можно встретить кого-нибудь из городских. К тому же, сегодня обещали жаркую ночку, — его улыбка мне определенно не понравилась, и я скоро пожалела, что подписалась на сие безумие.

Мы почти дошли до ответвления с диванчиками, что располагались «отчужденными квадратами» вокруг низких маленьких столиков по периметру, как Старк резко затормозил, а мы с Брюсом, будто по неудачной команде, по принципу падающих домино врезались друг в друга.

Реплика Тони потерялась в грохотнувших басах.

Я обошла его, да так и замерла, покачнувшись и ухватившись за локоть Беннера.

— В твоей защите точно не нуждаюсь. — Это была она.

Явно, определенно, очевидно.

В пресловутом обтягивающем платье, не выдержанном по принципу «декольте или ноги», открывая все сразу — особенно внушительных размеров декольте.

Черные лакированные туфли. Пухлые губы. Кудрявые рыжие волосы.

Все описания, данные Тони, полностью соответствовали образу, который я имела сомнительное удовольствие лицезреть сейчас; настроение моментально рухнуло к полу, вибрирующему от ритмичной музыки и давления прыгающих тушек.

— … это Наташа, я вам про нее рассказывал, — факт, что Старк говорил, добрался до мозгового центра не сразу.

— Привет, — она обращалась без враждебности и ожидаемого пафоса и в целом имела лицо… приятное. Луч прожектора выхватил Наташу из полумрака; нет этого стеклянного взгляда пустышки, отражения глупости в светлых глазах.

Я вздохнула, отдаленно порадовавшись, что за звуками клубных хитов ничего не было слышно. Теперь, имея наглядное представление, причины увлечения парнями ею беспощадными стервятниками кружили в голове.

«Не просто парнями», — ехидно заметило сознание.

Старком.

— Привет, — кивок, — мы пойдем, займем диван, — повернуться к Тони, взяться за многострадальное предплечье Брюса обеими руками, потянуть его сквозь толпу, не спросив мнения на сей счет.

Просто уйти и не слышать, о чем они разговаривают, игнорируя факт, что ее чертова выпирающая грудь магнитом притягивает все взгляды — непременно! — на этой планете.

Она была красивой. Ужасно красивой, с изящной фигурой и, если верить слухам, ко всему прочему — умной. Возможно, она была хорошим человеком. А, может, и нет — обильное внимание всегда развращает.

Может, у нее было дурное прошлое, может — падшее настоящее. Или она вышла из той категории принцесс, коих родители опекают в витиеватых золотых клетках, давая все, в чем только капризное чадо будет нуждаться: от брендовых нарядов до последних новинок «Эппл».

Не нужно пояснений, отчего я заведомо отнесла ее к разряду врагов, со злостью рисуя в голове картины, как у нее случайно подворачивается каблук в момент особенно энергичной попытки выставиться.

— Ты не любишь танцевать? — Брюс вырвал из мрачных размышлений, когда мы уселись на мягком диванчике, предназначенном явно для двоих; чудесном диванчике, ей-богу: ни в жизнь бы не встала с него, окутанная мягким пленом кожи. Не то, что эта Наташа.

— М? — я поспешила одернуть себя, разумея, что он тоже наверняка чувствовал себя ужасно: среди толпы, в незнакомом месте, сидя рядом с девушкой, уровень общения с которой еще не позволял брататься на дружеский манер, в интимной, пропади она пропадом, обстановке. — Люблю, но, — невольно обратила внимание на крутящуюся на платформе за ограждением девушку, — не так, как она. — Брюс проследил за моим взглядом. — Она танцует, как технотюлень.