Это было у моря (СИ)

— Ну колись, что случилось. У тебя голос тот еще, надо сказать…

— Ну я… Мне пришло письмо. От него.

— Да ладно! И что?

— И ничего. Он меня бросил. Поменял на другую. Типа.

— Таак. Погоди я встану. Он тебя бросил в письме? И так и не звонил?

— Неа. В письме том написано, чтобы я больше и не пыталась. Видимо, он сменил номер.

— Вот ведь хренов козел! Прости, пожалуйста. Но ведь по-другому не скажешь.

— Наверное. Я вообще не хочу об этом говорить

— Едва ли это так, — неожиданно заявила Ранда, шмыгая носом в трубку.

— Скорее всего, ты как раз хочешь говорить — но боишься себе в этом признаться. Ну да ладно. А что сказал Грейджой, за что схлопотал по роже?

Санса почувствовала, что уши ей заливает предательский румянец.

— Он сказал, что мне понадобилось менять имидж, потому что у моего любовника так на меня уже не стоит.

— Ах ты ж, кусок дерьма! Очень правильно ты ему вдарила! Не говори, что он после этого еще и пошел жаловаться.

— Нет, он не ябедничал. Там директор вовремя подоспела.

— В кабинет водила?

— Ага. Пилила по-всякому. И взыскание назначила. И психолога. Слушай, Ранда, я вот что думаю — может, мне перейти на домашнее обучение? Ну, на экстернат? Осталось-то… Все эти товарищи меня просто сожрут. Если бы все эти шутки были просто… Но ты же понимаешь…

— Понимаю. Режут по живому. Грейджой раз в жизни попал в ворота, не осознавая того. Хренов придурок! Как же он не вовремя всегда.

— Это точно.

— Ну, Старк, я не знаю. Мне страшно не хочется тебя терять. Только появляется кто-то приличный — и тут же деру. Как в начале года с Мией.

— С кем?

— С Мией Стоун. Она тоже ушла на домашку. Не из-за Грейджоя, кончено. Но вот с директрисой, как и ты, не поладила. Теперь ходит раз в месяц, сдаёт рефераты…

— А то есть такое все-таки возможно! Вот хорошо-то! осталось только моих уломать. Может, это выйдет дешевле? Я же ходить-то не буду…

Ранда прыснула в трубку:

— Едва ли. Наша стервятница своего не упустит. Деньги прикарманит — и порадуется, что так ловко тебя сбагрила.

— Да. Спасибо за инфу. Я подумаю.

— Подумай. И помни о Зяблике — он без тебя совсем загнется. Мальчик явно втюрился…

— Ранда, брось. Ну куда еще втюрился…

— Да точно, тебе говорю. Ну, да это не суть важно. С чего тебе запираться в доме? Так вся радость от школы пропадет — останется одна учеба! Браниться будет не с кем, учителям тоже глазки не построишь, в комнате -то сидючи! Подожди еще немножко. Вот я избавлюсь от этих соплей с температурой, вернусь, — и мы покажем этому члену без мозгов. А директор — уверена, что это из-за Гарри. Она тебя невзлюбила потому что он чего-то там начирикал. Фу, пакость.

— Нет, я ей сразу не понравилась. Еще до появления Гарри. Она думает, я, типа, шлюха.

— Ну и пусть ее. Не может подавать дурных примеров, вот и бесится. Она же уже старуха. От того что она думает, что ты шлюха, ты ею не станешь. И потом, ну какая же ты шлюха? У тебя же один мужик всего был… Да половина нашего класса тебя уже сто раз обогнали.

— Может, потому что это именно мужик, а не мальчик? И потом, не забывай про мое замужество. Тоже с мужиком, кстати.

— Хорошо, что не с бабой. У нас в школе есть и такие, кстати. Ко мне даже одна приставала как-то после физкультуры. Боги! Это было так… неожиданно!

— Могу себе представить!

— О, идея! Заведи себе роман с бабой. Назло им всем. Это даже лучше чем с Зябликом. Пусть эти члены поймут, что любить можно и без члена. Прикинь, как взбесится Грейджой!

— Да уж. Но ради того, чтобы побесить Грейджоя, я как-то не готова менять ориентацию.

— А кто тебя просит ее менять? Я как-то слышала, что тот, кто останавливается на одном выборе пола, лишат себя половины удовольствия…

— Интересно. Но знаешь, я, думаю, вообще не готова сейчас к романам: ни с мальчиками, ни с девочками. Хватит уже. Все что мне надо — закончить школу.

Миранда едва слышно высморкалась и тяжело вздохнула в трубку.

— Если такая у тебя цель — самое оно в экстернат. Слушай, я дам тебе телефон и мейл Мии. Она про тебя уже знает — я ее видела на дискотеке как-то. Ну напиши ей, спроси — как ходят, как сдают. Прежде чем принимать решение. Она ничего девчонка, думаю, расскажет тебе о подводных камнях такого обучения. И держи меня в курсе про то, что надумаешь. Слушай, и вот еще… покажешь мне то письмо потом?

— Нет. Я его уничтожила. Спалила.

— Тьфу на тебя! Ну вот зачем?

— Оно мне руки жгло. И мне не хотелось его перечитывать.

— Могу понять, конечно. Но не стоило его жечь. Это же окончательно.

— Ага, а то, что в нем было — думаешь, нет?

— Я не знаю. Ты же его пустила в расход…

— Ну и правильно сделала. Зачем мне это нужно? Что, ты думаешь, можно вернуться назад? После этого… Пока я тут с ума сходила, боялась, что с ним чего случилось на дороге, думала звонить Бриенне, искать его в моргах, а он там… С другой… Как представлю себе… Нет, не могу, не могу вообще…

Санса отдала себе отчет в том, что рыдает в три ручья. Слезы мерзко стекали в рукав, намочили телефон, который начал растерянно мигать экраном. Миранда на том конце связи замерла.

После гадкого письма Санса вообще еще ни разу не плакала. Внутри все было словно выжжено. А теперь накатило волной все: и осознание финального аккорда, и то чувство унижения, что не покидало ее с момента прочтения жестоких строк, все те картины, что вставали перед глазами, как ни пыталась она их отогнать — и ощущение гадливости и несообразности вызванное этими образами.

Тело кричало ей другое — что этот мужчина принадлежал ей, что они неразрывно связаны, как карнально так и духовно -навечно, а мозг безжалостно твердил что нет, все кончилось — так же, как завершаются все истории этого мира, что не было во всем этом никакого эксклюзива, а просто банальная интрижка — она им воспользовалась, получила, что хотела — и он тоже. Или не получил — поэтому решил сменить партнера.

А Санса все старалась представить, что же может быть лучше — и не могла. Все от того, что она — маленькая неопытная дурочка. Мужчинам нужно другое, например, постоянство физического присутствия и надежность — а не все эти сентиментальные глупости и чириканья о любви по телефону. Она думала что одна на свете — и хотела ощущать себя так, а на проверку оказалось, что нет, одна из многих, которых выбирают, как лошадей на ипподроме.