Меняя ход событий (СИ)

- Ну-ну, успокойся. – он сел на кровать и прижал меня к себе.

- Мы ничего не сможем, – заплакала я. – Теперь я понимаю, что это, действительно, конец. Я так жаждала его уничтожить.. Я думала, я справлюсь с этой техникой, но..

- Шшш. – Дейдара зажал ладонью мой рот и принялся баюкать, словно маленькое дитя.

«Ничего не получилось». – с отчаянием подумала я. – «Они запечатали семицветную, а Итачи..».

Внезапно я почувствовала огромную усталость. Измученное сознание стремительно подалось в царство Морфея, сидячее положение плавно трансформировалось в лежачее, сопровождаемое неизменной опорой и теплотой. Опора – в его объятиях, тепло – от его тела.

Последней мыслью, всколыхнувшей воспаленный мозг, было: «Зачем ты давишь на мою шею…»

И любимый голос:

- Спи, родная. Я с тобой.

====== Глава 54. “Через тернии к звездам” ======

*Примечание.

В моем фанфике родители Сакуры вовсе НЕ ТАКИЕ, какими они представлены в аниме (Боже упаси). Как в плане внешности, так и в плане характеров. Но имена остались прежними.

- Мам, пап! Я дома!

Скинув надоевшие за день сапоги у порога, я помчалась в гостиную. Отец, как обычно бывало в воскресные вечера, сидел в кресле и читал книгу. Мама же почему-то стояла у окна и настороженно всматривалась в сгущающиеся сумерки.

- Кого ты там выглядываешь? – удивилась я и шагнула в комнату. – Уж не меня ли? Задержалась, простите. Миссия пустяковой была, но километров за день намотали просто немерено.

Родители никак не отреагировали на мое появление.

- Чего молчите? – еще больше изумилась я. – Что-то произошло в мое отсутствие?

Я подошла к отцу, но тот даже не поднял головы.

- Пап? – я недоуменно вскинула брови. – Что за шутки?

Молчание. Меня пробрал озноб.

- Да что я сделала-то?! – я топнула ногой. – Почему вы игнорируете меня???

- Кого ты там высматриваешь, Мебуки? – вдруг спросил отец.

Сначала мне показалась, что где-то заговорил другой мужчина. Уж больно голос отличался от папиного. Но когда он отложил книгу и взглянул в сторону мамы, я поняла, что это хриплое, простуженное, неродное звучание принадлежит моему отцу.

- Мебуки? – повторил он, так как мама не ответила, и он откинул голову на спинку кресла так, что я теперь могла видеть его лицо.

Я вздрогнула. Почему он так плохо выглядит? Откуда у глаз такие морщины? Откуда эта седина? Почему он отпустил бороду? Почему он так… состарился?

- Папа.. – прошептала я, попятившись назад.

- А то ты не знаешь.

Еще один чужой, надломленный голос. С нотами невообразимой, дикой тоски.

Не может быть… Что с тобой случилось, мама?

- Ты же знаешь, – вздохнул отец. – Что это бесполезно.

- Нет. – глухо отозвалась мама. Я подошла к ней. – Она придет. Когда-нибудь она придет.

У меня сжалось сердце. Сильно защипало в носу.

- Ммам, – дрожащим голосом произнесла я. – Я тут.

Обуреваемая самыми плохими предчувствиями, я коснулась ее плеча, и, глядя, как моя рука проходит сквозь ее тело, едва сдержала отчаянный вскрик и осела на пол.

- Никто не придет, Мебуки. – словно через вату послышались строгие слова папы. – Пора бы уже перестать жить иллюзиями.

Он приблизился к маме… через меня. Она повернулась к нему, я вздрогнула во второй раз. Так как сейчас на него смотрела будто не моя мама. А незнакомая, осунувшаяся, с абсолютно потухшими глазами, немолодая женщина.

- Минул только год. – всхлипнула она. – И это ничего не значит.

- Мебуки, – отец приобнял ее за плечи. – Тебе надо прилечь.

- Я не хочу. – мама прислонила голову к его груди. Из ее глаз побежали слезы. – Я хочу быть тут. И ждать Сакуру.

У меня задрожали губы. Зажав рот рукой, я кое-как поднялась на ноги и подошла к родителям.

- Мы подождем, – согласился папа. – Но уже завтра.

- Нет, – продолжала плакать мама. – Она же иногда совсем поздно возвращается. Вот и сегодня, наверное, как раз такой день. Какаши задержал их. Или Цунадэ. Или, быть может, они в Ичираку. Молодежь же. Потеряли счет времени..

Он покрепче прижал ее к себе.

- Значит, год? – в мозгу вспыхнуло страшное озарение и в груди стали скапливаться рыдания. – Уже прошел целый год?

Я протянула к ним руки, но тут же опустила. Бесполезно. Они не почувствуют.

- Мебуки, дорогая, – продолжил увещевать ее отец. – Прошу тебя, пойдем спать.

- А как же Сакура? Вдруг она вернется, а мы уже спим?

Глубокий вздох.

- Я подожду ее.

Мама вцепилась в его рубашку.

- Обещаешь?!

Папа кивнул.

- Конечно. Уложу тебя и сразу же вернусь сюда. Буду высматривать ее в окно.

Мама прикрыла глаза.

- Хорошо. Только посиди подольше. Она иногда в два ночи возвращается.

Отец осторожно повел ее к выходу из гостиной. Увидев, как изменились их походки и осанки, мое сердце еще раз пронзила острая боль.

- Каждый день одно и то же.. – шепнул сам себе папа, удрученно покачивая головой. – Ну что же мне делать?..

Родители скрылись в коридоре, я прикрыла глаза.

Минул год… С момента известия о моей смерти в Конохе прошло целых триста шестьдесят пять дней, а может даже больше. Отец, судя по всему, поверил и смирился, но вот мама нет. И теперь она больна..

Я устало прислонилась к стене. Почему же мое тело не проходит сквозь нее? Меня не существует только для родителей?

Грудь сдавило от тяжелых, надрывных рыданий, стало трудно дышать. Присев на корточки, я стиснула рукой ставшей такой тугой водолазку и немного оттянула от себя. Что же происходит? Как мне все исправить? Или, быть может, уже нечего исправлять? Быть может, меня действительно больше нет на этой земле?

Спустя несколько секунд послышались тихие шаги, и в комнату вошел отец. Сгорбленный и утомленный он неторопливо прошел к середине гостиной и сел в кресло. Я поднялась на ноги и приблизилась к нему.

Некогда яркие, а теперь сильно выцветшие зеленые глаза бездумно уставились куда-то вдаль, мимо всего, что окружало его в доме. Крепкие загорелые руки с чуть вспученными венами на тыльной стороне ладони расслаблено лежали на подлокотниках, и я не смогла сдержать порыва и чуть коснулась его правой руки, при этом вновь испытав страх отчаяния, когда мои пальцы прошли сквозь него.

- Чуть больше года назад ты еще была с нами, – неожиданно заговорил папа; я замерла. – Чуть больше года назад ты оказалась здесь, раненая, полностью обессилившая, а после операции, которую провела тебе Цунадэ, превратилась будто бы в другого человека. Потом, едва набравшись сил, ты стала пропадать на бесконечных тренировках, возвращалась всегда поздно, зачастую даже не ужиная и ничего нам не говоря.. Что же они сделали с тобой, дочка? Куда они тебя отправили? В каком еще аду ты была?

Он закрыл ладонью лоб и откинулся на спинку кресла. На последних словах голос его дрогнул, и я поняла, что сейчас отец пытается спрятать подступившие слезы.

Почему ты хочешь скрыть это, папа? Здесь никого нет, никто тебя не слышит.

- Я никогда себе не прощу, что не уберег тебя.

В комнате повисла мертвая тишина. С трудом передвигая ставшие свинцовыми конечности, я направилась к дверям. Остановившись у выхода в коридор, я в последний раз обернулась к отцу и тихо произнесла:

- Я люблю тебя, пап. Береги маму.

После чего покинула родной дом.

Пробуждение было тяжелым, мучительным, но очень желанным. Пошевелившись и разбудив сломанные ребра, я распахнула глаза и уставилась в знакомый потолок. Вчера я, кажется, даже успела выучить на нем некоторые узоры.

- Как ты?

Я повернула голову к сидящему на стуле Дейдаре.

- Ты здесь..

- Конечно. – он встал и подошел ко мне. – Я всегда рядом, Сакура.

- Ты принес? – я указала подбородком на стол, где стоял поднос с едой.

- Конан.

Дей помог мне подняться. С трудом удерживая каменное выражение лица, чтобы не пугать его гримасами боли от ноющего тела, я спустила ноги с кровати.