Империя. Цинхай (СИ)

- Ой, какие мы стали злюки в Западном Китае. Хочешь в отпуск?

- Уж точно не в Сингапур.

- Отличное место, чего ты начинаешь?

- Я смотрю, ты сегодня в духе.

- Мне стало немного интереснее жить – это гормональное. Или спермотоксикоз. В любом случае, что-то связанное с обменом веществ. Обменом запрещённых веществ на деньги, - засмеялся Джиён и, успокаиваясь, сквозь смех говорил: - Набрался у Сынхёна странного юмора. Ладно, Дами, выкладывай, что у тебя? Что ты мне хочешь подарить? Сомневаюсь, что просто так о братишке вспомнила, просто поздравление – не повод же, правда?

Дами затаилась и, понимая, что рассчитывать на какие-то добрые, приятные и человечные реакции не стоит, всё-таки произнесла то, ради чего и позвонила:

- Я жду ребёнка. У тебя будет племянник или племянница.

- О!.. – воскликнул Джиён, после чего завис в непонятной паузе. Не знал, что сказать, не хотел ничего сказать, или делал вид, что воодушевление сковало глотку? – Родителям ещё не говорила? – спросил он. «Господи, хотя бы не пошутил насчёт отцовства ребёнка» - порадовалась Дами в мыслях. Ей было не до родителей, тем она сообщит, когда пройдёт побольше времени, чтобы, согласно всяческим приметам и суевериям, зародыш окреп и ему не грозил сглаз.

- Ещё нет, тебе звоню первому… В смысле, не совсем первому, конечно…

- Я и не подумал, сначала виновники торжества, - хмыкнул он, множественным числом всё-таки выразив свою иронию.

- Естественно, - процедила Дами.

- Что ж, ну… спасибо, сюрприз для дня рождения отличный, как специально подгадала. – Девушка открыла рот, чтобы продолжить разговор и рассказать и о других событиях, происходящих во дворце, но внезапно передумала и, хлопнув губами, начала заново:

- Рада, что тебе понравился. Хорошего дня, Джиён! Пока! – быстро попрощалась она и сбросила звонок. Брат был на десять лет старше, неужели ему до сих пор не ведомы были обычные желания и стремления зрелого мужчины обзавестись семьёй, своими детьми? Дами знала, что нет, но никак не могла разгадать причину такой природы Дракона, почему он настолько твердокожий, непоколебимый? Только из-за того, что в его детстве не было комфорта и тех благ, которые уже появились в её младенчестве? Или она обманывает себя, и сама относится к миру и людям так же? Нет, она любит Джина, и хотела бы просто жить с ним счастливой жизнью влюблённой пары. Готова ли она к материнству? Хочет ли сама ребёнка и будет ли его любить? Гладя живот, Дами пока что знала одно: навредить себе и не рождённой душе она не позволит, даже если придётся переломить себя и продолжать играть любящую супругу Энди Лау.

***

Тренировочный зал после полудня обернулся какой-то мрачной траурностью. В нём ничего не изменилось, но сюда не доносилось и звука, все они затихли в доме, где ночью произошло покушение. Ощущение заброшенности и ненужности облепило стены и растянулось на полу, наступи – и через пыль одиночество вопьётся без жалости до самых костей. Одиночество – штука не кровожадная, в отличие от неприкрытых страданий, оно не позволяет быстро истекать и терять сознание, ему милее точить что-то потверже, долго, незаметно, чтобы организм постепенно разрушался под тяжестью ненужности, после того, как отваливаются поддерживающие механизмы. Сандо провёл ногой по сухому паркету, нарушив цельность тончайшего покрытия пылью. Наверное, убираться с утра здесь была очередь Джа, но поскольку она отлёживалась и приходила в себя, то зал не умылся.

Вольный брат держал на ладони пустую амфорку из-под териака*, прокручивая в голове совершённое. Он пытался раскаяться за то, что сорвался и спас Николь, но ничего не выходило, он не жалел о своём поступке и знал, что иначе не мог. Разрушение тайны их романа пугало его только в одном случае, если оно влекло неприятности к Николь, самому-то ему не страшно. Пусть Утёс попытается его наказать или проучить, он поглядит, у кого лучше удастся. Если Николас однажды смог сбежать от них, то и у него сложится. Сандо сжал бутылёчек в ладони, сжимал, сжимал, пока он не треснул, хрустнув в кулаке. Мозолистая кожа наёмника не порезалась. Он поднялся и ссыпал осколки в урну у двери. В ту влетела мелкая мошка, и начала кружить в воздухе. Поводив за ней глазами, Сандо сделал бросок рукой, раздавил насекомое, как за секунды до этого керамику, поморщился. Отряхнув руку и вытерев её о правую шершавую штанину, он взял палку и начал разминку. Мужчинам чужды такие порывы, как у женщин: уйти куда-нибудь, закрыться и надрывно плакать, попросить всех оставить их в покое, чтобы предаться воспоминаниям, позвонить товарищу, чтобы облегчить душу, выговориться. Ничего из этого они не делают, а уж у вольных братьев даже мыслей о подобном не теплится. Но всё-таки внутри Сандо не было привычной ровности, гладкости, когда сосредотачиваешься на том, чём нужно, когда ни на что не отвлекаешься. Сейчас он утерял ту самую способность не думать, которую развил ради встреч с главным чойчжоном, умеющим читать мысли. Окажись он перед ним в этот час – провалит всю конспирацию разом.

Эмбер вошла в зал точно по назначенному времени, в которое они всегда встречались здесь ради тренировки.

- Я думала, что ты не придёшь, - дружелюбным тоном заметила она, оглядывая помещение так, будто видела его впервые. Она делала это, чтобы не столкнуться взглядом с Сандо. Почему-то ей не хотелось этого.

- Почему? – равнодушно поинтересовался смуглый разбойник, поставив палку, как посох, и опершись на неё.

- Смятение духа… учитывая произошедшее…

Эмбер незаметно покосилась на мужчину. Он хотел было показно хмыкнуть или изобразить какое-то презрение, леденящую бесцеремонность по отношению к жизни и смерти. Но вместо этого поверхностно пожал плечами.

- Не меня же пытались отравить, почему я должен переживать?

- Разве у вас с сестрой не роман?

- Мы спали, - не видя смысла скрывать это, Сандо решил выйти из всей этой ситуации с наименьшими жертвами.

- А когда мужчины спят с женщинами, разве совсем к ним ничего не испытывают? – приблизилась Эмбер, подойдя к стойке с палками и выбирая себе одну.

- А что надо? Благодарность за удовольствие? – Золотой улыбнулся тупой и пошлой улыбкой наёмника, какой окрашивались лица всех вольных братьев, из которых на Утёсе выбили совесть. – Я не очень благодарный человек.

- Но ты же почему-то выбрал именно Николь?

- Я её? – Сандо изогнул брови. – Ты сама видела, как она за мной увивалась. Не в моих привычках добиваться женщин, без секса я не страдаю, но если мне предлагают, я приму дар. – Эмбер взяла одну из палок, и Сандо теперь уже сам подошёл к ней, нависнув сбоку. – Если мне так настойчиво будет предлагать кто-нибудь ещё, я тоже возьму.

- Правда? – китаянка отступила, вставая в позу готовности. – Но я не думаю, что кроме Николь здесь найдётся ещё какая-нибудь ненормальная, которая к тебе полезет. Разве что одна из служанок?

- Служанки, хозяйки – какая разница? – Сандо нанёс первый удар, и Эмбер его отразила. – В женщинах с любыми должностями, титулами и рангами всё одинаково, девочка.

- А в мужчинах что, нет?

- Тебе виднее, не мне судить. – Дочь Дзи-си попыталась атаковать, но была отброшена назад, причём с лёгкостью.

- Не могу похвастать, что у меня было их много, - подула Эмбер на чёлку, откидывая её со лба, - но в сантиметрах вы отличаетесь. А вот в функциональности не очень.

- Функциональности? Тебя смущает, что все движутся туда-сюда? – Сандо засмеялся, сбив противницу с ног, но та выскользнула из-под поражающего удара и вскочила справа от воина. – Тебе хочется, чтобы иногда совали как-нибудь поперёк или плашмя? При этом с поворотами и резкими скачками в непредсказуемых направлениях?

Эмбер с хитрецой прищурила глаза.

- А я не знаю, как мне хочется. Ещё не встретился такой, который бы сделал идеально, чтоб мне понравилось всё.

- Вот как? Может, тебе и невозможно угодить? – Девушка резко крутанулась возле Сандо и задела палкой его плечо. – Ах ты! – возмущённо отклонился он, чтобы смягчить удар. Если бы в руках соперницы был меч – ему бы рассекло кожу, а не отклонись он – дошло бы до мяса. – Решила отвлечь меня разговорами, чтобы подобраться?