Империя. Цинхай (СИ)

Лаборатория – не тайная и химическая, а обычная медицинская, где можно сдать анализы или выявить содержимое чего-либо, - находилась неподалёку в горах, но всё равно пришлось подождать, прежде чем туда отвезли пробы всей еды, что употребляла Николь вечером, и пока оттуда поступил звонок, сообщивший, что яд был именно в тех сладостях, которые девушка ела у себя в спальне. Энди срочно призвал к ответу поваров, устроив очную ставку, чтобы они не могли свалить с одной головы на другую. Но их показания сходились, десерт готовился в одной посуде, и порции раскладывались по тарелкам наобум. Половина была съедена на ужине, некоторые, как Николь, попросили принести им десерт в спальню, не желая задерживаться в столовой.

- Кто относил десерт в спальню Николь?! – прогремел очередной вопрос Энди, и после минутной заминки отозвалась Джа, поднявшая руку и выступившая из ряда прислуги. – Когда ты принесла его, Ники была в комнате?

- Нет, там никого не было.

- И что ты сделала?

- Оставила его на столике и ушла.

- То есть, ты оставалась с этой едой наедине? – Понимая, к чему клонит Энди Лау, горничная всё-таки запугано кивнула, не посмев отрицать очевидное. – Это ты сделала? – сразу же последовал другой вопрос.

- Н-нет, господин Лау, как я могла? Вы что…

- Кто тебе приказал?

- Говорю же, это не я… Я на вас не первый год работаю, я бы не стала…

- Говори честно, Джа, иначе мне придётся добывать из тебя правду силой. – Девушка побледнела. Глазами, полными страха, она воззрилась на босса синеозёрных.

- Господин Лау, я клянусь вам, что я не клала отравы, я как взяла на кухне эту тарелку – так её и принесла.

- Ты видела кого-нибудь возле спальни Николь?

- Нет, господин.

- Не лги!

- Клянусь, господин Лау, там никого не было, даже госпожи Николь, я поставила тарелку и ушла.

- Значит, это всё-таки ты что-то подсыпала, раз никого не было?

- Нет же! Я правду говорю, зачем бы мне? Чего ради мне покушаться на госпожу?

- Это лучше ты нам скажи. – Энди махнул головой в сторону служанки, велев своим людям: - На задний двор. Там все говорят искреннее и быстрее.

- Что? Господин Лау! Господин Лау! – испуганная, попыталась Джа уговорить его не решаться на то, что он задумал. Но Энди повернулся спиной и пошёл вперёд. Подхватившие девушку под руки бандиты, потащили её, пытающуюся упираться, на задний двор.

Дами сначала показалось, что она слышит где-то вдалеке ночную птицу, которую никогда не слышала раньше. Потом что-то в звуке показалось ей не птичьим. «Наверное, какой-то дикий зверь из гор приблизился к особняку. Что за ночь!» - заламывала руки сестра Дракона, не умея уснуть в такие тревожные минуты. Она подошла к окну и приоткрыла его, прислушиваясь к установившейся тишине. После того, как отчалили люди Эдисона с ним во главе, и перестала бегать допрашиваемая прислуга, в стенах всё как будто бы задремало. Но нет, печальный и горький звук, стон зверя, остался, раздаваясь неподалёку. Дами ощутила мурашки на своих руках. Не слишком ли близко это животное? Вой или стон, что бы это ни было – где-то около, не на территории ли сада? Не собаки ли подняли такой вой? Дами приникла к окну ближе и, прислушиваясь к тонкому и плачущему шуму, вдруг стала понимать, что это человеческий крик. Это стонет и плачет человек – женщина! Отшатнувшись от окна, госпожа Цинхая механически поглубже запахнула на себе халат, огладила его и сглотнула слюну. Какой крик! Полный страдания. Проник прямо в душу. Кто его издаёт? Он раздался снова, опять… Нет, невозможно сидеть вот так в спальне, когда непонятно, какая чертовщина творится в доме! Не Николь ли продолжает мучиться от яда? «Хоть бы с ней ничего не случилось, ведь Николас просил меня приглядывать, пока нет Энди, но Энди тут был. И всё же…».

Высунувшись в коридор, Дами огляделась, найдя глазами Уоллеса Хо:

- Энди не возвращался?

- Ещё нет, госпожа.

- Кто кричит на улице? Ты слышишь? – Начальник охраны не умел лгать. Он был сильным и умным мужчиной, но много лет преданной службы отбили у него способность лукавить. Неискренне и фальшиво, он заверил:

- Я ничего не слышал, госпожа.

- Вот как? – Дами вышла из комнаты, прикрыв за собой, убежденная, что этот тип в курсе происходящего, что бы там ни творилось. – Тогда я пойду, посмотрю.

- Госпожа, не стоит, господин просил вас оставаться на месте… - Не посмев перегородить дорогу или поймать девушку за какую-либо часть тела или халата, Уоллес оказался сбоку от Дами и, поскольку она не остановилась, так и зашагал рядом. – Госпожа, прошу вас, не стоит ходить ночью неизвестно куда.

- Разве я не дома? Чего мне бояться? – Синеозёрный замолк и, не умея спорить даже с боссом, не то, что с его женой, пошёл дальше, как сопровождающий.

После спуска на первый этаж, Дами подошла к ближайшему распахнутому окну и ещё раз прислушалась. Пришлось подождать до нового крика, чтобы определиться с направлением. Вычислив, откуда доносится эта жалоба страдания, девушка ускорила шаг, пока не добралась до выхода и не вышла во двор. Теперь к крику, наконец-то ясно различимому и определенному, примешался звонкий свист хлыста, а затем и стук удара. Дами поморщилась, огибая угол и выбираясь на тёмный задний двор, что вёл к конюшням. Горел всего один фонарь, и под ним, к изгороди, за обе руки была привязана горничная – Джа, молодая девушка, не раз менявшая постельное бельё у Дами в комнате и приносившая ей платья. Хлыст в руке одного из синеозёрных вознёсся ввысь и опустился на её обнажённую спину, и без того красную, с лопнувшей кожей, между которой сочилась кровь, стекающая ниже, к талии, пачкая не до конца опущенную ткань рабочего ципао. Увидев состоявшийся удар, синхронизировавшийся с криком боли, Дами вздрогнула и крепко зажмурилась, а когда веки разомкнулись, она увидела поднявшего руку Энди. Этот знак велел остановить экзекуцию. Господин Лау заметил жену и поспешил к ней.

- Что ты здесь делаешь? – Он намеренно встал так, чтобы загородить собой обзор на «допрос» служанки.

- Я?! – Энди задал вопрос тихо, и Дами не нарушила выбранной им громкости, но тон её был совсем другим. – Это что ты здесь делаешь?!

- Милая, тебе лучше вернуться в дом. – Энди посмотрел на Уоллеса с предостережением, упрекая в том, что тот допустил сюда его супругу и, намекая без слов, что повторений подобного быть не должно. Подчиненный виновато опустил голову, признавая промах.

- Энди, это средневековье! Что ты творишь?!

- Дами, родная, отправляйся спать…

- Ты слышишь меня?! – прошипела девушка. – Как ты можешь? Она же… юная девчонка! Как… как у тебя рука поднимается? Пытки! – Энди подавил ухмылку, которая должна была сообщить о том, что рука-то, в общем, бьёт не его, но вовремя понял, что характер его Дами не позволит сейчас шутить.

- Милая, эта юная девушка, возможно, пыталась убить Николь, и я должен знать, кто стоит за этим.

- Возможно! А если она не при чем?!

- А если бы она попыталась убить одного из нас?! – гневно остановил нравоучения жены Энди. Он приобнял её за талию, вторую руку аккуратно положив на ещё плоский живот Дами. – Ты понимаешь, что стоит на кону? Я не имею права остаться в неведении. - Дами посмотрела ему в лицо, в глаза, и, после тех недель, когда проникалась мудростью и заботой этого мужчины, после тех дней, когда стала понимать, что брак заключен удачно, и ей стоит попытаться освоиться здесь, завоевав Энди Лау, приручив его, после всего этого сестре Квон Джиёна померещилось, что на ней лежит ладонь её жестокого и корыстолюбивого брата, от чьей опеки она так хотела избавиться. Что-то проскользнуло в этом бессердечном ужасе драконье. Или все преступники были одинаковы в своих манерах? Дами захотелось бежать, но ноги не слушались. Касание Энди сделалось неприятным, и впервые с момента свадьбы девушка осмелилась оттолкнуть его, отступив на шаг.