Империя. Цинхай (СИ)

- Дами, - растерялся тотчас мужчина, обронив ту каменную маску хладнокровия, что держал на лице. – Я не хотел, чтобы ты видела, пожалуйста, пойми… Уоллес! – прекращая попытку договориться, которая затягивалась и не обещала быть успешной, да, к тому же, не любя решать семейные вопросы на глазах своих людей, Энди вернулся к приказам: - Отведи госпожу в нашу спальню.

Уоллес Хо попытался придержать Дами под локоть, но та отмахнулась и от него.

- Я пойду в свою комнату, а ты даже не думай прийти ко мне! – выражая брезгливость и отвращение всем своим видом, обожгла взором присутствующих мужчин кореянка, и гордо пошла прочь, торопясь, чтобы не услышать больше ни единого крика.

Энди и сам подождал, когда пройдёт время, необходимое Дами для того, чтобы уйти как можно дальше. Затем он подошёл к привязанной Джа, и поднял её подбородок, чтобы их глаза встретились.

- Ну что, не надумала сказать, кто тебя нанял?

- К-клянусь… клянусь, гос-сподин Лау, - запинаясь, тяжело дыша, качнула она головой. – Я не делала… этого.

- Придётся продолжить, да? – Энди вновь махнул рукой, и на спину Джа обрушился новый удар.

Китаянка пыталась считать их, но сбилась, до того голова шла кругом от боли. Спина горела, и новые прогулки хлыста по её ссаженной коже жгли раскаленным железом. Энди вглядывался в лицо испытуемой и искал правду, врёт она или ей не в чем признаваться? Когда нанимают кого-то для убийства, засылая во вражеский стан, подбирают очень крепких и выносливых людей. Пусть Джа не мускулистый парень, но в её взгляде Энди всегда находил потаённую мощь духа, она могла огрызнуться, если считала что-то несправедливым, или смело выговориться перед хозяевами. И теперь было видно, что она не скулит от страха, а о чём-то думает. О том, как прекратить пытку или о том, как не проболтаться? На кого она могла бы работать? Кто использовал бы яд, и почему выбрана именно Николь?

Вдруг, словно из ниоткуда, возник Джексон. Растолкав стоявших синеозёрных, он почти сшиб с ног человека с хлыстом, ухватился за его руку и, рванув её и выкручивая, отобрал инструмент наказания. Швырнув хлыст на землю, и прижав к ней ботинком, Джексон повернулся к Энди.

- Дядя, отпустите Джа, прошу вас!

- Почему? – спокойно спросил цинхаец, заложив руки за спину.

- Она не сделала ничего плохо!

- Откуда тебе знать? Ты с ней близко знаком?

- Нет, но… но посмотрите на неё – она же совсем молодая, и… и глаза у неё невинные.

- Джексон, мальчик мой, многие невинные глаза прячут за собой дьявольски искушенные мозги.

- Я знаю, но это не тот случай! Уверяю, Джа не могла совершить зла!

- У тебя есть доказательства? – победив в два хода, завершил спор Энди.

- Нет, - протянул уныло Джексон, рыская глазами по ногами, будто там мог валяться аргумент. – У меня нет доказательств, дядя, но, я прошу, не бейте девушку. – Джа нравилась молодому человеку, и если до этого он воспринимал её легкомысленно, как мишень для флирта, неприступный и диковатый, то теперь не мог не почувствовать в ней и живое существо, способное страдать, думать, бояться. И плакать тоже, наверное, способное, но, что удивительно, Джа до сих пор не заплакала. Она не могла не кричать от боли, но глаза её не увлажнились. Джексон ощутил, что она заслуживает не только внимание от мужчин, но и уважения. Да и вообще, он не мог пройти мимо, видя, как табун здоровых бандитов лупит девчонку, у которой нет никакой возможности оказать им сопротивление.

- Ты хочешь взять на себя ответственность за неё? – полюбопытствовал Энди. Джексон не поднял взгляда:

- Если хотите, можете побить меня вместо неё, но отвяжите её, пожалуйста. Вы совершаете ошибку…

- А она могла совершить убийство.

- А если не она?! – громче воскликнул парень.

- В этом мы и хотим убедиться.

- До какого момента? Пока она не умрёт?! – Энди приблизился к младшему сыну друга, разошедшемуся на эмоциях и, наверное, нервничавшего от непривычного зрелища испытаний, какие опытные мафиози перевидали десятками за свою жизнь. «Юный мальчик ещё не нюхал пороха и не повидал крови, вот и разволновался» - подумал Энди.

- Послушай, - подошёл он к Джексону вплотную и положил ладонь ему на плечо. Сошёл на шепот: - Это жестоко – да.

- Хорошо, что вы признаёте это.

- Но без жестокости мира не существовало бы давно. Кто-то выживает, кто-то погибает. Если дорожишь своим, стремишься защитить его и обезопасить, избавить от угрозы, а для этого, разумеется, приходится быть жестоким. Или ты думаешь, что я получаю удовольствие от происходящего? Нет, Джексон, это не так. Но я должен так поступать, если не хочу, чтобы мой дом заполонили предатели и подосланные твари, которые чуть не убили сегодня твою сестру. Ты можешь предположить, кто отравил Николь?

- Нет, дядя.

- Вот именно! И как же ты рассчитываешь узнать, кто это сделал? – Властный тон Энди подавлял парня.

- Улики… искать свидетелей…

- А свидетели, по-твоему, никогда не врут?

- Врут… - Сдался Джексон. Что он мог противопоставить? Энди отпустил его, уронив руку. Отвернулся, глядя на горизонт, где светлело небо. «Мальчишка неопытен, ничего не понимает в делах. Ему стоило бы закаляться и учиться, он ведь, кажется, стремится быть воином? Какой же воин с такой сентиментальной душой?». Вздохнув, Энди обернулся к синеозёрным, терпеливо ожидавшим дальнейших распоряжений:

- Отвяжите девушку.

- Спасибо, дядя, - как будто бы даже пристыжено шепнул Джексон и, подойдя несмело к отвязываемой Джа, не решался взглянуть ей в глаза. Она придерживала на груди сорванное платье, которое не могла застегнуть – спина болела от ран, и прислонить к ней ткань, значило добавить новых мук.

Ничего не говоря служанке, Джексон пошёл с ней рядом, чуть приотстав, как бы провожая. Она тоже ничего ему не говорила, не зная, стоит ли благодарности его заступничество? Или повлияло не только оно, но и появление госпожи Лау незадолго до этого? Так или иначе, вдвоём они дошли до спальни девушки. Джа остановилась, посмотрев на молодого человека, поднявшего на неё, наконец, угрюмое, и в то же время сопереживающее лицо.

- Спасибо, - всё-таки сказала она.

- Ты… ты же этого не делала? – задал вопрос Джексон. Джа медленно помотала головой. – Тебе нужно что-нибудь?

- Позови кого помочь спину забинтовать.

- Я… я сам могу, - предложил парень, сделав полушаг в её сторону. Но его как будто бы остановили её строгие, тёмные очи, сверкающие не обидой, но оскорбленностью. – Если ты не застесняешься…

- Мне всё равно, - прозвучало, как вызов, из уст Джа, и она открыла дверь, входя в свою комнату. – Можешь и сам.

- Сгоняю за аптечкой. Я мигом!

Девушка сняла платье до конца, спустила с груди расстёгнутый лифчик, и осталась в одних трусах. Легла на живот, сделав полный вдох. О том, что её били, пытаясь узнать об отравлении, скоро узнают многие, но долетит ли в подробностях эта ночь туда, куда могут дойти лишь обрывки слухов? Энди поставил глушители на мобильную связь и интернет, и Джа не могла связаться с теми, с кем должна. Она не могла оповестить о том, что из неё не вытащили ни слова. Хоть она и не имела никакого отношения к отравлению Николь, и сама ломала голову над тем, кто мог сделать это и ради чего, но всё-таки она работала на людей, которым хотелось бы знать, что она не проболталась ни о чём. А как их известить об этом? Джа закрыла глаза, надеясь, что её не запишут в предательницы, не разобравшись и не выслушав саму пострадавшую.

Джексон вернулся быстро и, сначала подумав, что служанка уснула, подождал какой-либо реакции. Веки разомкнулись, глазами Джа указала на место возле себя.

- Приступай, раз уж взялся. Умеешь раны-то обрабатывать?

- Шутишь! После тренировок, бывает, и не такое остаётся, приходится самому себе быть первой помощью.

- Я бы больше доверилась Марку.