Империя. Цинхай (СИ)

- Я не видела тебя целый день! – ударила его Николь в область бицепса, и сразу после этого страстно обняла, прижимаясь к груди. – Откуда взяться хорошему?

- Сейчас исправимся, - подтолкнул Сандо её к кровати, стягивая на ходу майку. Девушка остановилась, ехидно прищурив глаза.

- Минуточку, ты не тот ли тип, что говорил мне: «Отношения не сводятся к постели», - пробасила, подражая ему, китаянка. – А ещё там было что-то вроде: «Научись проводить просто время вместе».

- Это что тут начинается? Бунт? – приподнял бровь наёмник. – Я ознакомился с демо-версией, а за всё остальное надо платить?

Николь села на кровать, отвлекаясь на телефон, будто не была заинтересована в происходящем. Сандо сел перед ней на корточки, выжидающе глядя, когда она сдастся первой? Взяв её ножку, он приподнял её и поднёс к губам, поцеловав пальцы. Девушка заёрзала, но не вернула к нему взгляд. Сандо продолжил целовать ступню, поднимаясь к лодыжке.

- Я тут прочла в интернете… - отложила она телефон и вернула своё внимание к наёмнику, - что стерилизация может быть обратимой, если сделана не очень давно. Когда ты сделал стерилизацию?

- Ты опять за своё? – хохотнул Сандо. – Восемь лет назад, так что извини, поезд уехал.

- Чёрт! - выругалась негромко Николь. Не выдержав, она потянула мужчину за плечи к себе и откинулась на спину. Он оказался на ней. – Можно сделать как-то так, чтобы мы были не до нового года вместе, а навсегда? – Наёмник устало вздохнул, покачав головой. – Тебя пугает слово «навсегда»?

- Меня пугает твоё непонимание ситуации. Я же объяснял, что не могу, и не буду оставаться с тобой.

- И не хочешь?

- Причём здесь это?

- Притом, что когда мужчина хочет – он всё может!

- Ники, существуют ещё и обстоятельства.

- Они переменчивы.

- Мы можем переменить их к лучшему. – Не видя отклика и солидарности в Сандо, Николь отпихнула его, выбравшись, и села к нему спиной. – Тебе просто на меня плевать!

- Начинается… - перекатился на лопатки Сандо, протянув руку и коснувшись талии девушки. – Эй, ваше злейшество, иди сюда. Мне не плевать на тебя.

- Плевать! Я уеду в Синьцзян и выйду замуж!

- За труп?

- Почему за труп? – обернулась недоумевающе китаянка.

- Потому что любой мужик, который попытается к тебе приблизиться, в него превратится.

- Ты что, стал ревнивым? – польщённая и отогревающаяся, Николь подползла обратно, приваливаясь под бок Сандо.

- Я всегда им был. Просто ты прежде не была моя. Вообще, я тебе скажу, неревнивых мужиков не бывает. Неревнивый мужчина – это ссыкло, боящееся отхватить по морде за свою бабу, поэтому, естественно, если ты мужик – ты ревнивый. – Улыбнувшись этому объяснению, Николь поцеловала его и, наконец, начав сама раздеваться, была остановлена наёмником. – Тише, шаги… - услышал он своим тренированным слухом то, что уловила Николь лишь несколько секунд спустя.

Шаги, действительно, не только были, но и направлялись прямо к двери девушки, возле которой остановились. Раздался уверенный, почти хозяйский короткий стук.

- Николь? – последовал вопрос.

- Николас… - одними губами произнесла младшая дочь Великого Уйгура, хотя Сандо не нуждался в представлении. Он узнал и голос, и поступь грозного старшего брата своей возлюбленной.

========== Кто в доме хозяин ==========

Если в голове девушки ещё были сомнения, открывать ли дверь, прятать ли Сандо, распахивать ли ему окно, чтобы он сбежал из спальни, выпрыгнув со второго этажа, то у самого мужчины и мысли такой не проскочило. Он прекрасно знал, кто такие наёмники, даже бывшие, и бесполезно в мгновение пытаться замести следы; мимолётный шорох, неуловимый запах, вмятина на покрывале и увиливающий взгляд сестры скажут всё Николасу Тсе. Поэтому когда Николь взволнованно растопырила глаза, Сандо кивнул ей на дверь, велев открывать. Она нахмурила брови, словно уточняя – уверен? Вольный брат сделал подтверждающий жест головой и, отступив от Николь на шаг, приглашающе повёл рукой в сторону выхода, прокрутив ладонью, как восточный подхалимствующий ага, расстилающийся перед принцессой. Китаянка замешкалась, снова прошевелив губами: «Что будет?!». Куда-то подевалась та стерва и осаждающая воина с Утёса богов самоуверенная задира, капризная скандалистка, что бесцеремонно захаживала в мужские опочивальни, прикрываясь братовым плечом, не придавая важности чьему-либо мнению о себе. Сандо картинно застыл в поклоне, изображая, что размотал перед ней ковровую дорожку, чтобы она уже перестала нервничать и открыла своему ближайшему родственничку. Наёмник куда проще и смелее встречал любые неожиданности и проблемы. Набрав полные лёгкие воздуха, девушка занесла ладонь над ручкой двери. Губы кочевали по лицу слева направо, справа налево, носик подрагивал, и вся она напоминала спрятавшегося от опасности в дупло бельчонка.

- Ники, ты что, спишь? – спросил по ту сторону голос. Спальня отверзлась, перебивая своим светом коридорный, чуть более приглушенный и холодно-белый. Николас едва сделал шаг, как увидел того, кто уже был внутри, помимо его младшей сестры. Замерев на пороге, он дал себе оценить обстановку, прикидывая, что к чему во всей этой сцене. Смуглый бандит с выдержкой ветерана боевых действий, ощутимо волнующаяся сестра, примятая постель, тишина.

Сандо не суетился, твёрдо и прямо глядя в глаза Николасу, и имея наглость приветствовать его лёгким наклоном головы. Тот не продвинулся больше вглубь комнаты, а отступил в бок, чтобы опуститься на кресло у стены. Уже приземляясь, третий сын Дзи-си начал улыбаться, а достигнув сидения и откинувшись на спинку, ухмылялся настолько явственно, насколько умел. Улыбка во все зубы, по-голливудски, была не в его духе. Узкие губы сдерживали за собой слова, планы, настроение и любые признаки искренности. Однако радушное признание факта, что застал сестру с любовником, было тем, что хотел продемонстрировать Николас.

- Поздравляю, - неизвестно, кому сказал он. Николь, что добилась желаемого? Сандо, что лишил невинности такую трудную девицу? А в том, что пара перед ним спит и занимается по ночам любовью, бывший наёмник не сомневался. Ну, вот не верилось ему, что тайком уединяются зрелые мужчины и озабоченные девицы для того, чтобы любоваться звёздами, тем более что, возле кровати их не очень-то видно. Особенно с плотно зашторенным окном.

- Ники, мы… я… понимаешь… - девушка, всегда острая на язык и хваткая в ситуациях, когда требуется отболтаться, несвойственно для себя сникла. Старший и любимый брат, прежде единственный любимый мужчина в этом мире, появился так внезапно, напомнив о себе, что у неё возникло ощущение не стыда за безнравственность, а странное раскаяние за измену, будто именно ему она хранила раньше верность. Но неподалёку стоял Сандо, и Николь больше не думала о Николасе, как о физическом объекте любви, и всё же в душе было полное смятение.

- Понимаю, - избавил её от объяснений третий сын Большого Босса. Сандо ничего не говорил – его не спрашивали. Он здесь нанятый служащий, а Николас – хозяин, член семьи, на которую сейчас работает Сандо, поэтому дело не в силе, а в правах. Если золотые плевали на государственные законы, то они всегда чутко реагировали на принципы чести и обычаев мест, в которых оказывались, а вольный брат, стоявший напротив Николаса, хоть и в тайне ото всех, но был золотым, и он знал, что поступит так, как решит этот человек, пусть даже придётся расстаться с Николь и ему самому будет несказанно обидно. А может и больно, кто предугадает? Однако вступать в конфликт, лезть на рожон и рисковать чем-либо ради сохранения едва завязавшейся связи недопустимо. У него куда более серьёзная, глубинная миссия: охранять товарища, собирать информацию, подбираться к Дзи-си. В этом всём шуры-муры с Николь займут примерно десятое место.

Николас втянул щёки, задумавшись о складывающихся отношениях, перебрал пальцами, как по клавишам, отвёл взор к абстрактным предметам и, разглядывая их, заговорил дальше: