Слишком чужая, слишком своя

На пороге я оглядываюсь. Прощай, милый. Нам было хорошо вместе. Это же такая игра. Ты выбыл — мне водить. Прощай.

Уже на порядочном расстоянии от дома я услыхала взрыв. Так и было задумано. Теперь бы еще найти старое отделение на улице Солидарности, но это не проблема. Интересно, этот тип сам вызвался занять место генерала или его заставили? Несомненно, то, что он мне рассказал, было правдой — потому что это рассказывал мне настоящий Зарецкий. Они «записали» ему в мозг личность генерала, даже Игорь не узнал. Если бы не Макс... Я бы поняла, но это могло стать последним, что я бы поняла в этой жизни. Я старею на глазах и ужасно злюсь. А мне же еще надо позвонить!

— Свет, это я.

— Юлька, ты где? Мы волнуемся.

— Забирай Виталия и бегите из города. Только немедленно, ни о чем не спрашивай.

— Ты можешь объяснить, что произошло?

— Время пошло. Делайте, как я говорю, иначе погибнете. Только не надо ехать ни к кому из друзей или знакомых. Направляйтесь туда, где вас никто не знает, где вы никогда не были.

— Хорошо. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Береги себя и возвращайся, я буду ждать.

Да, дорогая, я попробую вернуться. Но для этого мне понадобятся все мои жизни, которые еще остались в загашнике. Если остались. Вот только я устала, так устала! И мне страшно. Я не боюсь смерти, просто мне так одиноко, как тогда, возле мамы и Стивена... Я боюсь этого ощущения.

— Лейтенант, вы...

— Юля, у меня мало времен. Я на вокзале, на Московской площади. Мы уезжаем. — Молодчина, лейтенант, все правильно сделал. Но он уже должен быть далеко, а он до сих пор здесь. Прокол.

— У вас есть деньги?

— Сейчас речь не об этом. Я...

— Ждите меня. Я еду к вам, я здесь недалеко. Где я вас найду?

— Я в кабинете дежурного, он мой товарищ.

Серый седан мчится по улицам. Куда он поедет без денег, с двумя детьми? Ведь нельзя ехать к родственникам или знакомым, там будут искать в первую очередь. А то, что будут искать — несомненно. Ничего, Макс, потерпи, дорогой. У меня остался один неоплаченный долг. Пришло время платить.

— Зачем вы приехали? Я должен был вам сказать...

Лейтенант держится неплохо. Но он не один. Рядом с ним симпатичная черноволосая женщина где-то моего возраста и два совершенно одинаковых мальчика. Вот кто ничего не боится! Если мама рядом, им хорошо.

— Вот. Здесь деньги, курс нормальный, должно хватить. Уезжайте как можно дальше, — я отдаю пакет с деньгами Гуры женщине. Ее рука нерешительно замерла. — Ну и чего вы застыли? Берите, это же из-за меня вам пришлось... так. Вы должны взять, это же не подкуп. Там, на стоянке, стоит машина. Садитесь и езжайте. Оставите машину на первом же вокзале в пригороде. Вот ключи. Что вы? Быстро!

Я не даю втянуть себя в длинную дискуссию на этические темы. Это в данном случае непозволительная роскошь.

— Вы ни о чем не спрашиваете.

— Ерунда. Вы услышали разговор и...

— Я был в приемной Самойлова, секретарша вышла, а я услышал разговор через коммутатор. Полковник сначала перед кем-то оправдывался, потом отдал приказ. Я мало что понимаю, но не настолько же я глуп, чтобы не понять, что полковник продался? Вот только кому и зачем?

— Не думайте об этом. Теперь это уже моя забота.

Да, и не только это. Я различаю их в толпе. Их четверо. Значит, друзьям доверять нельзя. Во всяком случае, не всем.

— Лейтенант, ваш знакомый вас продал. Сидите здесь. За вами пришли. Я позабочусь о них. Нет! Вы либо сделаете то, что я вам скажу, либо погибнете. Сидите здесь и приглядите за моим котом.

Толпа не очень большая, а нож хорошо делает свое дело. Вот так, парень. Некуда спешить. В толпе визжит женщина, люди окружили тело — вот здесь-то мы и проскочим, пока внимание всех обращено в другую сторону.

— Скорее, за мной!

Я хватаю Макса, и мы выбегаем из комнаты. Лишь бы никого не принесло. А где-то иуда дежурный дрожащими руками подсчитывает выручку. Чужие жизни всегда имеют стоимость... Вот и стоянка.

— Лейтенант, очень быстро выбирайтесь из города. Не скупитесь и оставьте машину. Обязательно, ее будут искать. Ну, вы же сами все понимаете! Куда вы собрались?

— К моей матери, в Питер.

— Вы поедете туда, где никогда не были, где вас не будут искать. Это мой вам совет. И не останавливайтесь в гостиницах. Я понимаю, что у вас дети, но именно о них я и думаю, советуя вам такое.

— Киса... — один из малышей заглядывает к Максу. — Тетя, киса...

— Куда вы с ним? — Женщина смотрит на меня. — Если хотите, оставьте его с нами. Я обещаю, мы сохраним его до того времени, когда вы сможете вернуться за ним. И когда мы тоже сможем вернуться...

Разлучиться с Максом? Ни за что. Я не могу. Он — моя единственная реальность. Единственное, что не предаст. Проклятие!

— Мы присмотрим за ним, — женщина грустно смотрит на меня. — Вы должны знать... Андрей сделал то, что должен был сделать. А потом вы вернетесь и заберете его. Я уверена: вы вернетесь.

— Оля, пора.

Да. Видишь, мой лев, как оно выходит. Я должна идти. Но Осирис будет помогать нам обоим, и я вернусь. И мы снова будем вдвоем — ты и я. Только ты и я. Пока не разлучит нас смерть.

— Мне нужен адрес кого-нибудь, кто будет знать, где вы. Вот его бумаги. Он не ест ужас под названием «ливерная колбаса». Лучше уж сухие корма. Его зовут Макс. Не пытайтесь его приручить, он будет сам по себе. И еще: он все понимает. Слова, интонацию — все. Вы потом сами в этом убедитесь, говорю это для того, чтобы вы его как-то не обидели по незнанию.

— Это — открытка от матери, ее адрес. Не бойтесь, мы его не обидим.

Они оба удивленно смотрят на меня.

— Кроме него, у меня больше никого нет.

— Нет. У вас есть мы, — женщина пожимает мне руку. — Возвращайтесь.

Машина срывается с места, а я ухожу. Теперь мне надо добраться туда как-то по-иному. Я знаю как. Я поеду на метро. А что, неплохая идея!

14

— Вы их потеряли, дегенераты! А где Крава? — Голос мужчины срывается на визг. Мужчина не должен так визжать.

— Кто-то порезал его. Какая-то девка. Прямо в сердце.

Да, ребята, вяло работаете. А мои ножи — послушные детки, летят туда, куда мне хочется.

— Вы хотя бы видели, куда делся Волошин? И где его семья?

— Как в воду канул. А был там, Васька говорил, все они сидели у него в кабинете. Но из-за Кравы поднялся шум, мы искали их, да без толку, — плохо искали, парни. А теперь здорово боитесь — голоса-то дрожат! — Я не понимаю. Как смогла эта девка?.. Она же просто так, никто.

— Ты, идиот, молчи лучше. Она прикрыла отход Волошиным, теперь мы их не найдем. Или просто так она умеет делать бомбы из бытовой химии? Хотел бы я, чтобы кто-то из вас имел хоть половину ее навыков. Вы ее видели там, и мне она нужна живая. Пойдите и найдите.

Эй, ребята, не о чем беспокоиться, я уже здесь. Это старое отделение милиции кто-то мастерски переоборудовал в мини-крепость. Но я знаю такие штуки... Зря потратили столько денег.

— Может, она уехала из города?

— Нет, она здесь. Ей нужен аэропорт во что бы то ни стало. А подружку ее успели схватить?

— Нет, шеф, куда-то исчезла — вместе со своим приятелем.

— Видите, какие вы болваны? Девка обставила вас, как последних салаг. Ну, чего встали? Ищите ее, перетрясите всех информаторов!

Он сел, я слышу, как отчаянно застонали пружины. Надо меньше есть.

— Все словно вымерли. Здесь не обошлось без кого-то из синдиката.

— Что ты несешь? «Как в воду канули», «словно вымерли»! И нет никакого синдиката, ясно? Это мой город. Если не приведете мне девку — пеняйте на себя.

Я слышу, как они выходят. Вот сейчас пройдут мимо меня — и каждому в шею войдет игла. Не бойтесь, мальчики, больно не будет. А падать могли бы и потише.

— Что вы там опрокинули? Что это за грохот?

Раздраженный стареющий самец. У него, в отличие от других, гарантий на жизнь никаких.