Ночные животные (СИ)

Даня приподнял подбородок, выискивая Артура или Костю, но никого не увидел.

- Чего грустишь? – Внезапно спросил низкий голос, и рядом с Волковым уселись его одногруппники. Даня даже не понял, как это случилось, в один миг – он сидит один, а уже в следующий – его окружили, будто лагерный костер. Он растерянно вскинул брови, а тот парень, что оказался ближе – Денис – положил руку на спинку его стула. – Все в норме?

- Абсолютно. – Ответил Даня. – Я делал английский.

- И как он?

- Кто?

- Английский, дятел. Как твой английский?

Волков нахмурился, пытаясь понять своего одногруппника, но мысли смешались. Он не понимал, почему Денис назвал его дятлом. Это оскорбление или шутка?

Даня посмотрел в серые глаза Дениса, такие же некрасивые, как и все его квадратное лицо, усыпанное шрамами от выдавленных прыщей, и сказал:

- Мой английский в порядке.

- Уверен, что помощь не нужна? Ну, там… – Денис шмыгнул носом и переглянулся с друзьями, словно они мысленно общались, – правило разжевать, свет пролить?

- Правило разжевать?

- А свет пролить?

- Я… – Волков смущенно улыбнулся. Странный разговор. Он прижал руки к коленям и совершенно невинно отозвался, – я не понимаю, я не…

- Что ты там делаешь?

- Где делаю?

- Ручонками под столом.

- Я ничего не делаю.

- Да я ведь вижу. Натираешь что-то. Что ты блин натираешь?

- Я не…

- Ты на меня натираешь?

- Вот дятел! – Взвизгнул, будто свинья, еще один парень, подался вперед и столкнул стакан с кефиром прямо на штаны Дани. Белая жидкость разлилась по ремню и пролилась между ног. Даня в ужасе округлил глаза. Он попытался смахнул руками воду, а парни еще громче расхохотались, едва не валясь от коликов.

- Что вы… – забормотал Волков, – зачем вы…

- Смотри, сколько выдул?

- Кайфонул, дятел?

- Кто ж знал, что мы так тебя возбуждаем, братан?

- Я совершенно не понимаю, о чем вы. Я должен…

Даниил стремительно поднялся на ноги, но Денис поднялся следом и схватил его за плечо так крепко, что Даня растерянно замер на месте.

- А убирать, кто будет?

- Что убирать?

- На место сядь.

- Я не хочу садиться на место, – воспротивился Волков, – я должен вымыть руки.

- Потом вымоешь.

- Мне надо сейчас.

- А мне надо, что ты вылизал дерьмо, которое разлил.

«Вылизал дерьмо»? Даня совершенно растерялся. Он прищурился, задышал часто и прерывисто, а потом сжал в кулаки пальцы и проговорил:

- Мне стоит уйти.

- Что там у тебя стоит?

- Да он еще не кончил, Дэн, гляди! – Один из парней захохотал и показал пальцем на штанины Волкова. – Молочко все еще стекает, он, кажись, до сих пор кайфует.

- Ну, ты гигант, дятел! Подружкой обзаведись, она поможет.

- Мне не нужна ничья помощь. – Перепугался Волков.

- Сам справляешься?

- Ему и самому удобно.

- Качаешься?

Вереница из абсолютно непонятных фраз и вопросов, и Даня пытался уловить нить и не понимал ничего. В ушах зазвенело. Грудь сковали ледяные клешни. Волков провалился в один из своих ночных кошмаров и не знал, как из него выбраться. Он вдруг понял, что за ним наблюдают. Каждый, кто сидел в столовой смотрел на него , но никто, черт возьми, ни один человек не попытался ему объяснить, что Денису Малькову нужно, о чем он говорит, почему смеется? Сбитый с толку и безумно перепуганный, Даня стартанул с места, но в то же мгновение рухнул на пол из-за подсечки и ударился лицом о мокрый кафель.

- Вот дятел!

Сквозь шум в ушах он услышал визгливых смех одногруппников. Они хохотали, как ненормальные, скакали вокруг него и выкрикивали что-то. Волков приподнялся на локтях, но руки вдруг разъехались, и он вновь рухнул лицом в белую лужу.

- Какого хрена… – послышался знакомый голос. Он был тихим и спокойным. Но уже в следующую секунду все изменилось, даже тишина стала другой, потому что голос вдруг так громко зарычал, что люди одновременно застыли. – Какого хрена!

Рюкзак рухнул на пол. Угольные глаза заискрились яростью. Костя пробрался сквозь зевак к столику и остолбенел. Он моргнул пару раз, а картинка не изменилась, идиотская и отвратительная картинка. Что за шутка, что за абсурд? Ромал подпрыгнул к Дане и поднял его с грязного пола, тот дрожал. Рубашка и штаны были мокрыми, чем-то воняли, а лицо у него казалось мертвенно бледным. Костя обернулся и прожег Дениса свирепым взглядом.

- Что это такое, мать вашу? – Поинтересовался он, прищурившись. Его голова вдруг наклонилась в бок, пальцы сомкнулись в кулаки. Он оставил Даню позади и стремительно сорвался с места, не представляя, как унять разбушевавшийся пожар в груди.

- Скорая помощь подоспела? – Хохотнул Мальков.

- Ты сейчас пошутил?

- Я сейчас…

Закончить мысль не получилось. Ромал ненавидел, когда с ним пререкались, терпеть не мог самодовольных ублюдков. Он с такой яростью врезал Денису по лицу, что тот, как в голливудском блокбастере, отлетел на несколько метров назад.

По столовой разнесся шепот, студенты поподнимались с мест. А Костя запрыгнул на лежачего Малькова, как на грушу для битья, и со всей дури начал молотить его по животу.

- Конченная мразота! – Прорычал он, размахивая кулаками. – Ты на кого нарвался, я спрашиваю, на кого нарвался!

Его попытались стащить с Дениса, а он ни на миллиметр не сдвинулся с места. Костя провалился в темноту, в звенящую тишину. Он видел свои руки, видел светлое пятно, едва заметное, смазанное. И больше ничего. Разум отключился. Ромал вдруг потерял над собой контроль. В столовую пришел Селиверстов, и челюсть у него едва не отвалилась, когда он понял, что происходит. Блондин подбежал к вортако и схватился за его плечи.

- Друг, хватит!

- Отвали!

- Кость, ты прикончишь его!

Ромал остановился всего на мгновение, но этих секунд хватило, чтобы Артур поднял его с пола и отвел в сторону. Лицо у Кости было пунцовым от злости и жара, глаза пылали ненавистью. Костя рывком отвернулся, а Арт возмутился:

- У тебя крыша поехала?

- Он напросился.

- Каким же образом, брат? Ты его чуть не грохнул.

- Они над Даниилом издевались.

- Над Даней?

- Мудила! – Неожиданно прорычал Денис и подорвался на ноги. Его шестерки уже встали рядом, словно сторожевые псы. Подбитый глаз затек, губа посинела, а он почему-то ухмылялся. В этот момент Артур вдруг подумал, что Денис Мальков – наиглупейший человек. То ли мозгов у него не было, то ли желания жить. – Какого хрена?

Ромал прищурился. Шестеренки закрутились, а кулаки вспыхнули, и он намеревался ринуться в бой, без сомнений, но Артур почувствовал это, предвидел, и потому сам вышел вперед и загородил друзей своей спиной.

- Не нарывайтесь, ребята, – предложил он спокойным голосом, – валите, пока руки и ноги на месте. Вам ведь не нужны проблемы?

- Ты что ли угрожаешь?

- Я что ли советую.

- Катись на хрен со своими советами, кретин.

- Не нужно…

- … что? В душу я тебе нассал? Больное затронул?

- Да тут все ясно, – проворковал его дружок, – у этих парней тройничок!

По столовой вновь разнесся хохот Малькова и его шестерок, и этот хохот совсем не понравился ни Арту, ни Косте. Артур ухмыльнулся, спрятав руки в карманы брюк, и едва слышно пробормотал:

- У нас тут клиника, вортако.

- А я о чем, – ответил Костя, – болтать без толку.

- Что вы шепчитесь, лесбухи?

- Дружка своего к туалету приучите, а то забрызгал тут все, как в первый раз!

- И лужу его подотрите, он слегка обделался, когда мы общались.

Даниил растерянно захлопал ресницами, а Ромал и Селиверстов посмотрели друг на друга. Что в таких ситуациях нужно делать, как себя вести? Драться в институте нельзя, а бездействовать можно? Что важнее: остаться в универе или остаться человеком?

Костя пожал плечами, Артур засучил рукава. Он дернул уголками губ и сказал:

- Придется научить вас манерам. – А потом они одновременно сошли с места.