Так умирает все прекрасное (СИ)

Так и есть.

— Больше всего меня огорчает то, что ты едва не распрощалась с жизнью, но похоже, ничуть этим не обеспокоена. Мне нужна твоя помощь, чтобы засадить парня. Знаешь, что он сделал со своей соседкой? Расчленил с помощью кухонных ножниц и пилы и засунул тело в картонную коробку, а затем скормил по кусочкам мусоросжигателю. Там и обнаружили ее кости, зубы и расплавленный медальон, который ей подарили на выпускной.

На секунду Скалли затихла. Плечи опустились, голова поникла. Костяшки на правой руке тоже расцарапаны, заметил я.

— Мы выпили. Потом пошли в тату-салон, а затем вернулись в его квартиру. Погода была плохая. Я решила не ехать обратно в отель.

Она сглотнула, и я увидел струйку темно-красной крови, бегущую по ее губам и подбородку.

— Скалли! Господи…

Я оглянулся в поисках носового платка, но он незаметно оказался у нее в руках. Скалли зажала пальцами переносицу и приподняла голову, чтобы остановить кровь.

— Ничего страшного. Здесь очень сухой воздух.

Мне пришлось поверить на слово, что, по крайней мере, к этому Эдвард Джерс не причастен — никто не упоминал, чтобы он сломал ей нос. Пора возвращаться к допросу.

— Что случилось утром? Копы сказали, что ты открыла им дверь.

Она опустила руку и резко посмотрела на меня.

— Значит, ты уже все знаешь. Тебе просто хочется послушать, как я это говорю?

В ее голосе звучала злость, и по сравнению с равнодушием, которое она демонстрировала до сих пор, это была приятная перемена.

— Мне нужно услышать твою точку зрения. Можешь вспомнить какие-нибудь детали? В каком психическом состоянии был Джерс? Что его спровоцировало? Помоги мне понять его.

— Зачем? Его поймали, он признался. Не нужно анализировать его мотивы. Хватит.

— Неужели тебе не интересно, почему он сделал то, что сделал? Что его подтолкнуло?

— У него были галлюцинации, Малдер. Если хочешь, чтобы я залезла кому-нибудь в голову, дай мне труп и скальпель. Психология — твоя область, не моя.

Может быть, она боялась, что, исследуя Джерса, я проникну и в ее мысли?

— Почему ты защищаешь его? Наверное, в постели он уж очень хорош. Но, видишь ли, Скалли, ты собственность правительства, а правительство не любит, когда имеют его агентов. Даже если им это нравится.

Выражение ее лица едва заметно изменилось: она сжала губы и прищурилась.

— Пошел. Вон.

Я взглянул на часы.

— У меня как раз назначено свидание с твоим красавчиком. Передам ему привет.

Скалли неподвижно глядела прямо перед собой и даже не удостоила меня ответом.

Я вышел из палаты Скалли и отправился в ожоговый центр больницы при Университете Темпл, где надеялся получить более теплый прием от «маньяка-убийцы» Эда Джерса.

***

ОЖОГОВЫЙ ЦЕНТР БОЛЬНИЦЫ СВ. ИОАННА

ФИЛАДЕЛЬФИЯ, ШТАТ ПЕНСИЛЬВАНИЯ

14:48

Пока полицейский, охранявший палату, открывал мне дверь, я нетерпеливо перебирал завалявшуюся в кармане мелочь. Как было бы здорово уметь видеть сквозь стены! С минуты на минуту мне предстоит узреть Эдварда Джерса — человека, который поднял руку на мою напарницу.

Человека, который оставил синяки на ее теле. И я уверен, что против некоторых из них она совсем не возражала.

Человека, который затем избил Скалли и пытался засунуть ее бесчувственное тело в мусоросжигательную печь, как будто это мешок с сухими листьями.

Да, я уже предвкушал эту встречу…

Полицейский распахнул передо мной дверь и отошел в сторону, чтобы пропустить меня.

Желудок свело от волнения.

Я ожидал увидеть монстра. Даже хотел, чтобы он оказался уродом с заячьей губой, отбросом общества. Но человек, который поднял голову и тревожно посмотрел на меня, когда я вошел в тесную комнату с белыми стенами, разочаровал меня своей абсолютной нормальностью. Я услышал, как дверь закрылась за мной с металлическим щелчком, пугающим своей бескомпромиссностью.

Так вот он какой, Эд Джерс. Достаточно привлекательный, темноволосый, голубоглазый. Молодой. Почему-то я всегда думал, что Скалли интересуют мужчины постарше, что она предпочитает типаж книголюба или университетского профессора в очках и потертом твидовом костюме. Этот парень совершенно не подходил под такое описание.

Его глаза покраснели и припухли. Бедненький.

— Эдвард Джерс? Я специальный агент Малдер, напарник агента Скалли.

Я надеялся, что мое полное звание заставит его затрястись от страха.

Он выпрямился.

— О Боже. Дана. Она в порядке?

Дана.

Я пододвинул стул поближе и сел напротив кровати. В нос ударил запах йода, бинтов и обгоревшей плоти, исходивший от его перевязанной руки или, точнее, от того, что от нее осталось.

— Мне кажется, уже поздновато волноваться о ее самочувствии. Как ты считаешь, Эд?

Он потер глаза и взъерошил волосы здоровой рукой. Его движения были резкими и неловкими, как у человека, страдающего хронической бессонницей.

— Послушайте, если вы пришли сюда, чтобы сказать мне, что я спятивший кусок дерьма, то не стоило беспокоиться. Я и так это знаю.

— Считаешь себя сумасшедшим?

— А вы как думаете? Татуировка с изображением Бетти Пейдж велела мне убивать людей.

Куда же пропадают эти безжалостные психопаты, когда они так нужны? Вирджил Инканто, я скучаю по тебе, приятель. Я пытался удержать в себе холодную ярость, которую так холил и лелеял на пути сюда, желание со всей силы ударить Эда в челюсть и бить его, пока не услышу хруст костей. Но он выглядел таким потерянным и подавленным, что заново разжечь свою ненависть мне так и не удалось.

Да уж, Тед Банди (6) из этого парня никакой.

Я оперся локтями на поручень кровати и скрестил пальцы рук.

— Эд, почему бы тебе не начать сначала и не рассказать мне по порядку, что произошло?

Он уныло ухмыльнулся.

— Я получил такую татуировку, какую заслужил.

И Джерс рассказал мне о разводе. Как отвратительно все это было, и каким опустошенным он чувствовал себя, когда узнал, что его жена переезжает в Калифорнию с детьми, и что он будет видеть их очень редко.

Рассказал, как напился и сделал татуировку. Как начал слышать голос женщины, которая издевалась над ним и называла его неудачником. Как потерял работу из-за этого и как решил в приступе безумия, что это соседка снизу насмехалась над ним.

— Я просто хотел, чтобы этот голос замолчал. Он звучал прямо у меня в голове. Она смеялась… и ненавидела меня… и это, черт возьми, сводило меня с ума.

Он замолчал и посмотрел на свою здоровую руку, как будто на ней все еще была кровь.

— Я потерял контроль над собой.

— Ты убил Кэй Шиллинг, Эд?

— Да.

Вопреки моей уверенности в том, что Эд хотя бы попытается отрицать свою вину, он, по-видимому, нисколько не заботился о своем будущем и даже не собирался врать. Он не маньяк. В его случае можно говорить только о глубокой психологической травме. Я встал со стула и несколько раз постучал по железной двери. Полнолицый полицейский, впустивший меня, открыл дверь. Я попросил его принести воды, он кивнул и снова вышел.

Я повернулся к Эду, который неотрывно смотрел на стену.

— Как ты познакомился с агентом Скалли?

— Она зашла в тату-салон. Я вернулся туда на следующее утро, чтобы попросить того русского переделать эту чертову татуировку. Он спросил ее, что она думает о татуировке, и мы разговорились.

Хм… Наверное, она следила за Пудовкиным. Я поднял стул и развернул его, чтобы опереться руками о спинку.

— И ты пригласил ее на свидание?