Смерть по высшему разряду (Серебряная смерть)

– У меня есть свои источники. Это допрос, лей­тенант? – Ева не ответила, и Рорк выругался сквозь зубы. – Прости.

– Поезжай домой и сорви злость на роботе в спорт­зале.

Он попытался улыбнуться.

– Это твой метод.

– Обычно он срабатывает.

– Я должен ехать в офис – у меня встреча. Ты сообщишь родственникам?

– Да.

Рорк посмотрел на дом, думая о том, что произо­шло внутри.

– Я хочу сам с ними поговорить.

– Я сообщу, что ты свяжешься с ними после офи­циального уведомления.

«Фини был прав, – думала Ева. – Ему приходит­ся нелегко».

– Расскажи мне, что ты собираешься делать дальше, Ева. Не заставляй меня действовать в обход тебя.

– Уведомив ближайших родственников, я поеду в управление и напишу предварительный рапорт. Потом я вместе с моей командой изучу и проанали­зирую все имеющиеся улики. Медэксперты и лабо­ратория будут делать свою работу. Доктор Мира со­ставляет психологический профиль убийцы. Будут прослежены и другие нити, о которых я пока не могу говорить. Попутно мне придется отбивать попытки ФБР взять расследование на себя.

– Какие другие нити?

«Теперь он уцепится за эти слова», – подумала Ева.

– Я же сказала, что не могу пока их обсуждать! Дай мне время подумать. Я не умею так хорошо, как ты, балансировать между беспокойством за любимо­го человека и работой.

– Тогда я отвечу тебе твоими же словами: я в со­стоянии сам о себе позаботиться.

В другое время Ева почувствовала бы гнев или, по крайней мере, раздражение. Но сейчас она ощу­щала только тревогу. Рорк, который так редко терял самообладание, был на грани срыва и вне себя от горя.

Ева сделала то, чего никогда не делала на людях, тем более на работе, в присутствии других копов, – крепко обняла Рорка и прижалась щекой к его щеке.

– Мне жаль, – шепнула она, сокрушаясь, что не сильна в искусстве утешения. – Мне очень жаль.

Пламя гнева, полыхавшее в сердце Рорка, начало гаснуть. Он закрыл глаза.

За свою жизнь Рорк испытал немало горестей, и никто никогда не предлагал ему простого утешения или понимания. Слова Евы помогли Рорку взять се­бя в руки.

– Я не могу понять смысла всего этого, – тихо сказал он. – Все как в тумане.

– Ты сможешь. – Ева провела рукой по его волосам. – Попробуй какое-то время не думать об этом, и туман рассеется.

– Хорошо. А ты постарайся сегодня вернул пораньше.

– Я буду с тобой.

Рорк прижал к губам ее пальцы.

– Спасибо.

Ева ждала, пока он сядет в машину и отъедет от тротуара, испытывая сильное искушение отправить следом за ним полицейский автомобиль. Но Рорк бы заметил «хвост» и постарался от него избавиться.

Повернувшись, Ева заметила, что все копы старательно смотрят в другую сторону. He тратя время на смущение, она позвала Пибоди:

– Давай работать!

Поднимаясь в персональном лифте к своему офи­су, Рорк чувствовал, что в нем снова закипает гнев, но не мог позволить себе дать ему выход, покуда не найдет времени, чтобы побыть одному.

Рорк умел обуздывать эмоции. Этот опыт, при­обретенный за долгие годы, помог ему создать то, чем он владел, и стать тем, кем он являлся ныне.

«А кем, собственно говоря, я являюсь?» Задав се­бе этот вопрос, Рорк остановил лифт между этажами, чтобы поискать ответ. Человеком, который мо­жет купить все, что хочет, и наполнить свой мир тем, о чем всегда мечтал, – красотой, комфортом, утонченностью. Человеком, который обладает такой влас­тью, что может не бояться вновь почувствовать себя беспомощным. Человеком, царствующим над тем, что многие именуют империей, где обитает бесчис­ленное множество людей, чьи жизни зависят от него.

Но сейчас он потерял две жизни и не в силах это изменить. Единственное, что ему остается, – найти того, кто это сделал, и того, кто заплатил убийце. Та­ким образом будут уравновешены чаши весов.

«Гнев затуманивает сознание, – подумал Рорк. – А я должен сохранять ясный ум».

Он вновь привел в движение лифт, и, когда вы­шел из кабины, его взгляд был холодным и мрачным. Секретарша сразу же вскочила, но не успела остано­вить Мика, шагнувшего навстречу приятелю.

– Ну и дворец ты себе соорудил, дружище!

– Мне он подходит. Не соединяйте меня ни с кем, кроме жены, – велел Рорк секретарше. – Пош­ли, Мик.

– С удовольствием. Я надеялся на подробную экскурсию, но, судя по размерам твоих хором, на это потребуется несколько недель.

– Придется тебе ограничиться моим офисом. У ме­ня сегодня несколько срочных встреч.

– Занятой мальчик!

Следуя за Рорком по застекленной галерее, тяну­щейся над Манхэттеном, и по широкому, увешанно­му картинами коридору, Мик вертел головой, воз­бужденно блестя глазами.

– Господи, неужели все это подлинники?

Рорк задержался у черных двойных дверей, веду­щих в его кабинет, и заставил себя улыбнуться.

– Выходит, не все произведения искусства, по­ступающие в продажу, проходят через твои руки, а?

Мик усмехнулся:

– Я имею дело с тем, что идет в мои руки, и ни от чего не отказываюсь. А помнишь, как мы грабанули Национальный музей в Дублине?

– Отлично помню. Но я не развлекаю мой персонал подобными историями. – Открыв дверь, Рорк шагнул назад, пропуская Мика.

– Все время забываю, что ты стал законопослушным гражданином… Матерь Божья!

Мик застыл на пороге. Хотя он уже видел достаточно, чтобы понять, что слухи о достижениях Рорка не преувеличены, но оказался не подготовленным к роскоши его служебных апартаментов.

Вид из трехстворчатого окна был не менее величественным, чем шедевры искусства, заполнявшие огромное помещение. Мик разбирался в электронике и понимал, что одно лишь оборудование стоит целое состояние. И все это великолепие, от безумно дорогой антикварной мебели до первоклассных информационных и коммуникационных центров, принадлежало его другу детства, с которым он когда-то бегал по зловонным дублинским переулкам!

– Что будешь пить? Кофе?

Мик перевел дух.

– Кофе? Черта с два!

– Я выпью кофе, так как должен работать, а тебе налью стаканчик ирландского. – Подойдя к поли­рованному шкафу, Рорк открыл его, продемонстрировав Мику полный бар, налил ему виски, а себе ко­фе из термоса.

– За воровство! – Мик поднял стакан. – Хоть оно и не кормит тебя сейчас, но именно оно привело те­бя сюда.

– Что верно, то верно. Чем ты сегодня занимался?

– Тем и этим. Посмотрел немного город… – Просунув голову в малозаметную дверь в задней стене, Мик присвистнул при виде исполинской ванной. – Тут не хватает только обнаженной женщины. Едва ли ты закажешь ее для старого друга?

– Никогда не занимался секс-бизнесом. – Рорк сидел, потягивая кофе. – Даже у меня есть свой кодекс.

– Еще бы! Тебе ведь не приходилось время от вре­мени покупать подругу на ночь, как нам, смертным.

Отойдя от ванной, Мик устроился в кресле на­против Рорка. Теперь он полностью осознал, что их разделяли не только годы и мили. Человек, обладав­ший тем, чем обладал Рорк, не имел ничего общего с мальчишкой, промышлявшим вместе с Миком мел­кими кражами.

– Не возражаешь, что я заглянул без приглашения?

– Нет.

– А это ведь все равно, что увидеть у себя на по­роге бедного родственника. Чувствуешь досаду и смущение и стараешься куда-нибудь ускользнуть при первой возможности.

Рорку послышались нотки горечи в голосе при­ятеля.

– У меня нет родственников, Мик, ни бедных, ни богатых. Я рад вновь обрести старого друга.

– Вот и отлично, – кивнул Мик. – Прости, что нехорошо о тебе подумал. Просто я ошеломлен тем, что здесь увидел, и, честно говоря, завидую тебе.

– Мне повезло – вот и все. Если тебе в самом деле нужна экскурсия, могу организовать ее, пока буду на встрече, а потом подвезти тебя домой.

– Я бы не возражал, но, судя по твоему виду, те­бе сейчас лучше выпить пару кружек в пабе. У тебя неприятности?

– Я потерял друга. Его сегодня убили.