Исповедь убийцы (СИ)

— Эстер, подумай хорошенько, прежде чем открывать рот в моём присутствии. Я тебе не Рик и не Селина, и я не твой мягкотелый Питер, который спускает с рук любую твою вольность. Если ты…

— Александр, хватит меня запугивать. Ты думаешь, я тебя боюсь? Ха, ха и ещё раз ха.

Я повторила слова Александра, сказанные им в больнице, после чего затолкала поглубже вопящий внутренний голос и смело взглянула в непроницаемые чёрные глаза вампира. Тем не менее, я всё ещё была жива, а это значит только одно — Александр не планировал меня убить до дуэли. Он просто зашёл поторговаться.

— Смелая маленькая охотница… — протянул Александр, как будто напевал детскую песенку.

Моя неуёмная фантазия внезапно подбросила мне картинку из «Властелина Колец», где безумный Голлум примерно с той же интонацией говорил с Фродо, и я развеселилась. Мои губы сами собой растянулись в улыбке.

— Убирайся подобру-поздорову, — сказала я так же певуче, как и Александр, после чего, вложив все силы в удар, всадила нож под ребро вампира. Я не стремилась добраться до его сердца (с таким коротким лезвием это и не получится), просто мне захотелось причинить Маркула боль.

Александр низко зарычал и уперся руками о стену по обе стороны от моего лица. Когда он наклонился, я услышала треск штукатурки и шорох рвущихся обоев. Оскаленные зубы вампира прикоснулись к моему уху, но я не шевелилась, чувствуя всё ту же лихую храбрость. Мой нож торчал из бока Александра, и я могла в любой момент вытащить его оттуда.

И тут вмешалось чёртово Провидение.

— Эстер, почему ты ещё не в зале?..

По лестнице спустился Эрик. Его глаза слегка покраснели, а щёки побледнели от слёз. Что ж, теперь я бы тоже разревелась. От досады и злости.

— Эрик, назад! Иди наверх! — велела я, после чего вытащила нож и снова атаковала Александра, оттеснив его к входной двери.

Во время очередного удара нож глубоко вошёл в бок вампира да там и остался, лишив меня последнего толкового оружия.

Маркула зашипел и метнулся ко мне, намереваясь сбить с ног и повалить на пол, но я вовремя уклонилась. Вампир лишь зацепил край моего платья, а затем развернулся и в упор посмотрел на меня, стоявшую как можно дальше от него и как можно ближе к Эрику.

— Отпусти Дэвида, или труп твоего парня украсит могилу девчонки!

Я вздрогнула и открыла рот, чтобы ответить что-нибудь язвительное, но Александр уже выскочил из дома, хлопнув дверью. Почувствовав лёгкое головокружение и адскую боль в левой руке, я привалилась к стене. Отпечатки рук вампира оказались на уровне моих глаз — чёткие очертания ладоней глубиной около дюйма**.

*20 фунтов = 9,07 кг.

**1 дюйм = 2,54 см.

====== Объяснения ======

— Что это было? — хриплым от переживаний голосом спросил Эрик, садясь на ступеньку и кивком головы позвал меня присоединиться.

Моя голова, судя по ощущениям, была набита опилками, поэтому я с радостью приняла приглашение и села рядом с Эриком. Азарт боя выветрился. Звуки стали чётче: голоса в гостиной превратились из далёкого шума в громкое общение, наверху кто-то ходил и кашлял, доносился сдавленный плач.

— Тебе какую версию событий? Честную или не очень?

Я прикрыла глаза и подумала, что если сейчас же не выпью что-то убойное типа «Трамадола»*, умру на месте.

— А ты как думаешь?! — почти крикнул Эрик, но сам себе зажал рот ладонью и покаянно опустил голову. — Прости, нервы шалят.

— Не извиняйся, к такому надо привыкнуть. А тебе точно нужно знать, что тут случилось, и почему Александр к тебе зашёл? — спросила я, прочистив горло и усилием воли выталкивая из головы мысли на счёт своего плачевного состояния. Эрик в ответ грозно сдвинул брови. — Как ты уже догадался, мы с Питером похитили Дэвида. Он окончательно перегнул палку, и мы решили, что от него слишком много проблем. А вчера в школу заявился Ричард, помощник Александра. У него поехала крыша от голода, поэтому он напал на меня. Конец истории ты знаешь. И теперь Александр в ярости.

— В ярости? — переспросил Эрик и вдруг, взглянув на меня удивлёнными глазами, воскликнул: — Он пришёл в мой дом! Понимаешь? В мой дом! Он убил мою сестру и не побоялся сюда вернуться. Он не просто в ярости, Эстер, он в бешенстве и никого не боится.

— Я сама знаю, что ему плевать на меня и Мелиссу.

Я устало прислонилась к перилам, совершенно разбитая и растерянная. Меня одолевали вопросы, ответов на которые у меня не было. Чего на самом деле хотел Александр, когда пришёл сюда? Припугнуть меня? Разозлить? Покалечить ещё больше? Предупредить о последствиях? Голова реально шла кругом от обилия мыслей и переживаний. Не удивлюсь, если вечером увижу в зеркале несколько новых седых волос.

— Значит, защиты Мелиссы недостаточно? — обречённо проговорил Эрик.

Я подняла голову и посмотрела на него, не зная, что сказать.

— Она не может успеть везде, но это её вина, что Александр возомнил о себе невесть что. Я поговорю с ней, не волнуйся. Больше такого не повторится.

— А как же ты?

— А что я? Меня он не тронет, ты сам видел.

Эрик покачал головой в знак протеста. Отчаяние в его глазах убивало меня. Он так сильно хотел удержаться на поверхности здравого смысла, что неминуемо начал соскальзывать. Да, слишком много впечатлений для обычного человека. Слишком много опасностей и врагов — древних, сильных, влиятельных и безумных. Тут поневоле начнёшь сходить с ума.

Я наклонилась к Эрику и крепко обняла его, не обращая внимание на больную руку. В тот момент моей единственной целью было дать понять Скарсгарду, что он не один. И что мне можно верить.

— Мне надоело сидеть и ничего не делать! — сказал Эрик, обнимая меня в ответ и утыкаясь носом в мою макушку. — Ты понимаешь, как это ужасно: смотреть на весь этот кошмар и быть бессильным что-то изменить. Лану убили. Ты ранена. Джерри в больнице. Даже противная Жюстина со своей амнезией… Сколько ещё мы должны стерпеть по вине Александра? Сколько жизней он должен отнять, чтобы кто-то вмешался и помог нам?

Бессилие. Это да. Это я понимала лучше всех и знала, о чём говорит Эрик. Если бы реальная жизнь и сюжеты фильмов были одним и тем же, я бы с радостью позвала в Стоунбридж Жаклин, позволила Гильдии решить наши проблемы, натравила на Александра Дженис и её карателей, но… Фильмы фильмами, а жизнь, увы, та ещё стерва.

— Мы из этого выпутаемся. Слышишь? Обещаю…

Я прижала голову Эрика к плечу и начала мягко гладить его по волосам, по спине, по плечам, чувствуя, как под свитером перекатываются напряжённые мышцы. Эрик представлял собой сплошной комок нервов, а в таком состоянии и до безрассудства недалеко. Ему достаточно одной искры, чтобы тут же вспылить и совершить что-нибудь невероятно глупое и героическое, в чём я убедилась мгновением позже.

— Я хочу убить его! Я хочу сжечь Александра, а пепел развеять по ветру, — пробормотал Эрик приглушённо. Он цеплялся за меня, как утопающий цепляется за спасательный круг, но его пальцы соскальзывали с моих рук, и вновь повторялось то же самое. Раз за разом.

— Ты этого не хочешь, Эрик. Сейчас ты на взводе, ты переживаешь из-за меня, из-за сестры, из-за матери с отцом и наших друзей. Ничего, это пройдёт, вот увидишь, — ответила я тоном знающего человека и принялась разминать шею Эрика. — Ты не убийца! И даже не думай им становиться. Из нас двоих только я давно должна гнить в тюрьме.

— Я убью его! Убью! — как заведённый, повторил Эрик и судорожно вздохнул. Поплакал бы, что ли… Мужские слёзы — на самом деле вещь обыкновенная и даже полезная. Это мы, женский пол, устроили истерику, разбили пару тарелок и снова готовы любить весь мир. У мужчин всё сложнее. Они копят эмоции внутри себя, держатся, терпят, а потом удивляются, почему живут меньше женщин.

Я собрала в кулак всё своё умение убеждать и заговорила максимально мягко, но со стальными нотками в голосе:

— А дальше что? Ну убьёшь. Ну сожжёшь. И что, всю жизнь будешь грызть себя за это? Совесть не даст тебе спать, начнёт шептать всякие гадости, сведёт с ума. Ты хочешь себе такое будущее?