В погоне за мечтой

Уложив дневники, Кэтрин захлопнула крышку чемодана и защелкнула замки. Теперь она взяла все свои вещи, вот так. Все остальное — несколько коробок с одеждой и всякими пустяками, а также блюдо, выигранное когда-то ее матерью, — было уложено во взятую напрокат машину Анн-Мари, припаркованную в темном уголке двора.

Кэтрин дождалась, пока тетя Сибил уйдет, и лишь затем загрузила в машину собранные заранее и спрятанные в подвале вещи. Таким образом, все было приготовлено к быстрому бегству, потому что если тетя Сибил заподозрит неладное, то сделает все возможное, чтобы воспрепятствовать планам племянницы.

Не исключено, что жизнь в Историческом районе вскоре станет невыносимой. Мисс Сибил Уинслоу была большой мастерицей манипулировать их фамилией. К примеру, она могла довести отца Кэтрин до такого состояния, что девушка стала бы опасаться за его жизнь и прокляла бы себя за то, что уехала.

Короче, существовало множество способов, какими тетя Сибил могла повлиять на племянницу. Но теперь Кэтрин была готова обойти все ее ловушки. Дело о владении имуществом было закрыто этим утром, и, кажется, ангел-хранитель ни на секунду не оставил Кэтрин, когда часом позже она направилась в комнату отца. Обычно он грезил о прошлом, о тех днях, когда его жена еще была жива, но сегодня его рассудок был ясен.

— Ты уже совсем взрослая, — удивленно заметил он.

— Да, папа.

Отец вытащил из-под одеяла здоровую руку и сжал пальцы Кэтрин.

— Тогда будь счастлива, — добавил он.

У Кэтрин защемило сердце. За отцом ухаживали сиделка, которая жила в их доме вот уже несколько десятилетий, и сестра, не устававшая повторять, что принесла себя в жертву больному брату. Разумом Кэтрин понимала, что ничем не поможет отцу, оставшись в Уинслоу-хаусе, но внутренний голос нашептывал ей, что она оставляет его в одиночестве.

Оторвав ее от грустных размышлений, в комнату ворвалась тетя Сибил — ее груди подпрыгивали под узким лифом платья, глаза сверкали, как оникс, под серебристо-седой шевелюрой. «Готова к бою», — мог бы сказать ее отец в один из тех дней, когда чувствовал себя получше.

Кэтрин оторвалась от чемодана и, выпрямившись, с ледяным спокойствием посмотрела на тетю.

— Констанс Монро принесла сегодня на чай эту гадость! — заявила тетя Сибил, махнув перед носом Кэтрин экземпляром «Страстной невесты». — Верно ли я поняла, что моя племянница имеет к ней отношение?

Кэтрин не отвечала, впрочем, тетя и не ждала ответа.

— Я и так знаю, что это твоих рук дело! — прошипела она. — И не отрицай! Нет, только скажи, как ты смела до этого опуститься?! Кэт Уинслоу, как вам это понравится! — Она зловеще усмехнулась. — Уж если тебе взбрело в голову изменить христианское имя, данное тебе при крещении, то ты могла бы позаботиться и о том, чтобы не марать фамилию Уинслоу!

Фамилия Уинслоу!.. Сколько же раз Кэтрин слышала эти слова! Тетя швырнула книгу на пол, а потом брезгливо отряхнула руки, словно испачкала их чем-то.

— Нечего тут стоять и прикидываться дурочкой… — Она запнулась, лишь сейчас заметив открытый чемодан. — А это еще что?!

— Я… уезжаю.

— Как это понять — «уезжаю»?

Плечи Кэтрин поникли.

— Не сутулься! — тотчас последовала команда.

Кэтрин послушно выпрямилась, но чувство внезапно обретенной свободы помогло ей взять себя в руки.

— Мне давно пора уехать отсюда, — проговорила девушка.

Тетя злорадно рассмеялась.

— Да что ты о себе возомнила? — ехидно спросила она. — Кто ты такая, чтобы принимать решения?

«Двадцативосьмилетняя старая дева, чудовище, в которое ты меня превратила!» — так и хотелось ей закричать.

— Я все решила, — спокойно промолвила Кэтрин.

Новый взрыв злобного смеха.

— Да ты в жизни не была на это способна! Подумай только, кому ты нужна? Куда ты пойдешь?

— Я купила себе жилье.

В мгновение ока саркастическое выражение исчезло с лица Сибил.

— Купила? На какие деньги, хотела бы я знать?

— Я подписала новый контракт. Редактор считает, что моя работа…

— Твоя «работа»?! — Сибил пнула книгу ногой, отчего та отлетела на другой конец комнаты. — Ты называешь эту мерзость «работой»? Подумать только, «Страстная невеста»! Да ты бы лучше назвала эту галиматью «Страстной потаскухой»!

— Между прочим, люди любят читать книги о шлюхах, — заметила Кэтрин.

Тетя Сибил угрожающе направилась к ней. Первым желанием Кэтрин было убежать, но она не двинулась с места.

— Я всегда знала, что ты порочная девчонка, — процедила Сибил сквозь зубы. — И эта твоя книжонка доказывает мою правоту.

— Тогда ты должна радоваться тому, что я уезжаю.

— Эгоистка! — продолжала свои обвинения тетя. — Столько лет от тебя не было никакого толку, и вот теперь, когда ты выросла и могла бы хоть чем-нибудь помогать, ты вздумала сбежать! И я должна в одиночестве заботиться об этом доме!

— Здесь будет еще сиделка, — пожала плечами Кэтрин. — И Мэми.

— Мэми! Можно подумать, от нее есть какая-нибудь польза!

— Я буду навещать папу…

— А-а-а, папу… Наконец-то ты заговорила о нем. Как, по-твоему, он воспримет сообщение о твоем отъезде?

— Я уже попрощалась с ним, — ответила Кэтрин.

Лицо тети Сибил покрылось красными пятнами.

— Да уж, так я и думала, неблагодарная тварь! — завопила она. — Неудивительно, что я последней узнала эту новость! Надо же, я всю жизнь положила на то, чтобы вырастить тебя!

Сибил вылетела из комнаты и с грохотом захлопнула за собой дверь. Наступила мертвая тишина, но девушка знала, что это всего лишь затишье перед бурей. Тетя Сибил быстренько соберется с силами и вернется к ней, готовая к новому этапу битвы. Поэтому, подобрав с полу растрепанную книжку, девушка подхватила чемодан и направилась к двери.

— Еще увидимся, — донесся до Кэтрин голос, когда она переступала через порог.

Девушка удивленно обернулась, вглядываясь в темноту холла. Но там никого не было. И тут она догадалась: голос ей померещился. «Еще увидимся» — это была фраза Ники, Бесшумно закрыв за собой дверь, Кэтрин быстро подошла к лестнице и вышла из дома через черный ход, которым домашние почти не пользовались.

Когда Кэтрин отъехала от Уинслоу-хауса, ею вновь овладело чувство нереальности. Она почти не заметила, как проехала по полуострову и как вошла в стильный дом на берегу Ист-Бей. Девушка машинально поднялась по изогнутой лестнице на второй этаж и отперла дверь — ей казалось, что ее подхватило и несет неведомое течение.

После заточения в высоких узких помещениях Уинслоу-хауса, комнаты ее нового жилища поразили Кэтрин своим простором. Поставив чемодан на пол, девушка пересекла гостиную в форме буквы Г, раздвинула двери и замерла от восторга, любуясь открывшимся ее взору видом, — именно благодаря ему она купила это жилье.

Кэтрин шагнула на балкон с железными перилами, выходивший на океан. Через дорогу, по обочинам которой росла болотная трава, плескались воды залива. Полуразвалившийся док, изогнувшись, протянулся над отмелями и заканчивался там, где воды канала, омывающие полуостров, мешались с волнами голубой Атлантики.

Мысли Кэтрин вернулись к отцу. Много лет назад он выставил ей одно требование: она должна была научиться плавать. Его жена утонула во время наводнения на Кулер-Ривер, поэтому он хотел, чтобы его дочь умела плавать. И невзирая на возражения тети Сибил, Кэтрин выполнила отцовскую волю.

Девушка брала уроки плавания у лучших инструкторов клуба. Ей было запрещено участвовать в «вульгарных» командных соревнованиях, но кое над чем даже тетя Сибил была не властна: у Кэтрин открылся удивительный дар. Когда она впервые вошла в воду, та сразу приняла ее — она держала девушку, подталкивала ее вперед, позволяла развивать такую скорость, что у зрителей перехватывало дыхание. Выходя из воды, Кэтрин чувствовала необыкновенный подъем, прилив энергии.

…Глядя на океан, Кэтрин понемногу пришла в себя; туман недоверия рассеивался.

Господи! Я сделала это!..