Леди Малфой (ЛП)

Несмотря на то, что глаза уже привыкли к темноте, во мраке коридора она смогла различить лишь нечёткие очертания окружающих объектов. Гермиона искренне удивилась разнице между ярким освещением коридоров замка и мраком подземелья. Догадка возникла сама собой: тот, кто оказывался в подземелье, должен был остаться здесь навсегда.

— Красный круг из роз… карман, полный цветов*, — начала Гермиона напевать себе под нос глупый стишок, запомнившийся с детства. Но даже её тихий голос, почти шёпот, эхом отразился в безлюдном коридоре. — Пепел… пепел…

— Пепел… пепел… — с готовностью подхватило эхо.

— Пепел… пепел…

Но на этот раз от стен отразилось не эхо тихого дрожащего голоса Гермионы. Это был другой, высокий и пронзительный голос.

— Эй? — позвала Гермиона.

Ответа не последовало.

Она попятилась, судорожно хватаясь за всё, что попадалось под руку.

— Здесь есть кто-нибудь? — повторила Гермиона, всё ещё надеясь, что голос был плодом её воображения или хотя бы принадлежал человеку.

— Пепел… пепел…

Кожа покрылась мурашками.

— Кто здесь?! — воскликнула Гермиона, лихорадочно шаря в карманах и вытаскивая палочку. — Люмос, — прошептала она.

Заклинание не сработало. Гермиона повторила его снова, на этот раз громче, но луч света так и не вырвался из палочки. Она ещё раньше оставила попытки успокоить себя разумными доводами, а теперь, убедившись, что её магия здесь не работала, впала в настоящую панику. Гермиона оглянулась, пытаясь различить в темноте источник звука.

— Кто здесь? — сдавленно повторила она. — Малфой, что за дурацкий розыгрыш?

Пронзительный голос продолжал настойчиво повторять:

— Пепел… пепел…

— Это не смешно! — закричала Гермиона, срываясь в истерику. — Малфой, прекрати!

— Мы падаем… — Голос закончил песню.

Гермиона с ужасом поняла, что неизвестное существо находится совсем рядом, и резко обернулась. Вихрь ярко-зелёного дыма окружил её, являя тёмные очертания незнакомой фигуры. Гермиона закричала. Она подняла палочку, но понятия не имела, какое заклинание использовать против неизвестного ей существа. Руки крупно дрожали.

— Элай! — что было сил закричала Гермиона.

— И мы падаем, — вновь повторила фигура последнюю строчку детской песенки.

Гермиона не могла разобрать, кто перед ней стоит, но это определённо был не человек. Фигура стала приближаться и вновь завела песенку сначала, на этот раз тихим, но всё так же пробирающим до костей голосом. Гермиона потеряла равновесие и, окружённая зелёным туманом, упала на пол.

Сердце пропустило удар, когда призрачная мгла поднялась и начала обволакивать стены. Теперь голос смеялся. У Гермионы всё похолодело внутри. Сейчас она видела лишь зелёный туман и тень, которая медленно окружала её.

— Помогите! — закричала она.

— Помогите, — с восторгом повторил голос. И вновь засмеялся, пронзительно, зловеще. Именно так Гермиона представляла себе крик банши, который та издаёт перед нападением, но голос был полон холода, который мог понять лишь человек, встречавшийся с дементором.

— ПОМОГИТЕ! — Голос Гермионы был полон отчаяния.

Она чувствовала себя совершенно беззащитной. Магия не работала, сломанная нога не давала подняться. Зелёная мгла пробиралась всё выше и выше, но странным образом в подземелье почти не стало светлее.

— Ты что, больше не хочешь петь? — спросил голос, впервые обращаясь напрямую к Гермионе. Глаза расширились от страха, и она только сейчас поняла, что голос был женским.

— Кто ты? — безнадёжно прошептала Гермиона.

— И МЫ ПАДАЕМ! — душераздирающе пропела фигура. Изумрудное пламя изверглось из ниоткуда и опалило кожу; от неожиданности Гермиона упала на спину. Тьма опустилась на веки, и она потеряла всякое желание сопротивляться.

Словно сквозь туман Гермиона услышала мужской крик. Белая вспышка прочертила воздух над головой. Последним, что она услышала, прежде чем окончательно провалиться в темноту, было удаляющееся женское пение.

*

Привет, Гермиона,

Не могу сказать, что без тебя у нас всё хорошо, но по большому счёту и не совсем ужасно. После твоего отъезда Рон ходит мрачнее тучи: работает, возвращается домой, спит, снова идёт на работу (смысл ты уловила). Я постоянно предлагаю ему отправить тебе письмо, но он отвечает, что понятия не имеет, о чём писать. Видимо, простого «я скучаю» для него недостаточно. Гарри завален министерской работой, но приглядывает за ним. Сама видишь, что без тебя Рон совсем расклеился. Напиши ему как можно скорее, это его подбодрит.

У всех остальных дела вроде ничего. Родители всё своё время посвящают Виктуар. Вчера Андромеда привезла Тедди на несколько дней, так что забот у нас прибавилось и грустить практически некогда. Мы с Гарри решили задержаться в Норе ещё на некоторое время, тем более Тедди сейчас здесь. Мама думает, что Рону тоже лучше остаться, чтобы мы могли за ним присматривать.

Как у тебя дела? Как устроилась на новом месте? Надеюсь, Малфой не сильно тебя достаёт.

С нетерпением жду ответа,

Джинни.

P.S. Гарри передаёт привет.

— Ты передала привет от меня? — спросил Гарри, заглядывая ей через плечо.

— Да-да, не волнуйся, — ответила Джинни, в подтверждение своих слов указывая на постскриптум.

— Спасибо.

— Уверена, от твоего привета ей стразу станет легче, — поддела она.

— Важно не количество слов, а внимание, — с напускной серьёзностью сообщил Гарри. — Хотя сомневаюсь, что в её ситуации что-то может поднять Гермионе настроение.

— Ты прав… — вздохнула Джинни.

— Было бы классно, если бы Рон перестал вести себя как скотина, — задумчиво проговорил он.

— В смысле?

— Мог бы просто написать Гермионе, рассказать ей о своих чувствах, а вместо этого… Ты видела, с какой ненавистью он вчера расправлялся с ужином?

— Рон всегда так себя ведёт, — улыбнулась Джинни. — Вымещает чувства на еде.

В эту секунду дверь в комнату Джинни открылась, и на пороге возник Тедди.

— Дядя Гарри! — обратился он жалобным голосом.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил тот, подхватывая малыша на руки.

— Вики взяла мою метлу! — со слезами в голосе сообщил Тедди. Он был слишком мал, чтобы произнести имя Виктуар полностью.

— Надо уметь делиться, — ответила Джинни с лёгкой улыбкой.

— Но это моя метла!

— Да, дорогой, я знаю. Но ведь она разрешает тебе играть с её игрушками, правда?

— Она глупая! — воскликнул Тедди, понимая, что вряд ли дождётся сострадания.

— Не говори так, — строго сказал Гарри. — Она ведь твоя подруга, верно?

— Нет, она девчонка!

Гарри с трудом подавил смешок.

— Однажды ты будешь молиться, чтобы девочки захотели с тобой дружить, — с улыбкой проговорил он.

— Что? Такой красавец, как наш Тедди? — притворно возмутилась Джинни. — Да девочки будут в очередь за ним выстраиваться.

— Фу! — воскликнул тот.

— Эй, а тебе не пора спать? — осведомился Гарри. Тедди успел обдумать ожидавшие его перспективы и теперь озорно улыбался. — Давай спустимся вниз и извинимся перед Виктуар. А потом баиньки.

— Можно я буду спать в твоей комнате?

— Конечно, — без раздумий разрешил Гарри. Он потянулся, чтобы поцеловать Джинни, что вызвало у Тедди приступ смеха.

— Ребёнок, — улыбнулась она, закрыла за ними дверь и вернулась к столу, где, наконец, запечатала письмо в конверт и отправила с совой по оставленному Малфоем адресу.

*

— Мисс Грейнджер…

Гермиона дёрнулась, ощутив на лице что-то мокрое и холодное. На этот раз она задрожала не от страха, а от мороза, пробравшего до костей. Она судорожно вдохнула и с трудом разлепила тяжёлые веки. Практически сразу Гермиона почувствовала слабость во всём теле и с трудом поборола желание снова закрыть глаза и провалиться в сон. Как будто зелёный туман всё ещё оказывал своё ядовитое воздействие на сознание. Память возвращалась обрывками: темнота, страх, холод и… смех. Этот жуткий душераздирающий смех существа, которому нечего терять, которое ничего не боится.