Мой ангел-хранитель (СИ)

Громовержец прошел несколько коридоров, оставив их без охраны, в его голове вдруг промелькнула мысль о том, что, к счастью, в Асгарде нет видеокамер, как в Мидгарде, и проследить за действиями, по сути, изменника родины никто не может.

Перед Тором выросли огромные двери, которые открывались с помощью кнопки на стене. Он справился с ними в два счета, затем проследовал в тюремное отделение. Каменные стены окружали его со всех сторон, низкие потолки, казалось, сейчас рухнут и погребут под собой всех присутствующих. Тор шел между клетками заключенных, откуда на него смотрели ненавистные взгляды исподлобья. Но Тор не обращал на них даже капли своего внимания, он широкими шагами направлялся к камере своего сводного брата. Что-то в груди разволновалось сердце… Возможно оттого, что он сейчас увидит Локи в заключении и вспомнит его совсем маленького, совсем беззащитного и такого тихого мальчугана, с которым они в детстве были не разлей вода… То ли ему так казалось все это время?

Вот, клетка брата уже рядом, оттуда в относительно темную атмосферу коридора неустанно бьет белый свет, а на стекле хрустальной камеры блестит золотая сеть. Тор сбавляет шаг, медленно подходит.

-Тор, - раздается приветливый, едкий голос. -Ты решил наконец прийти ко мне? Надо же. Пришел пожалеть или посмеяться? - вальяжной походкой Локи приблизился вплотную к стеклу, прожигая брата улыбчивым взглядом, где плескался нескончаемый яд. Только через секунду громовержец понял, что то, что он видит, не является правдой. Маска. Очередная маска трикстера.

-Локи, довольно! Убери иллюзию, - без тени каких-либо эмоций проговорил Тор.

Послушный старшему принцу Локи саркастично поклонился. -Слушаюсь, - произнес он, и вмиг пелена его жизнерадостности и улыбок спала, открывая Одинсону настоящую, ужасную картину: брат сидит на полу, его окружают остатки разрушенной мебели, разбитого стекла, разорванных книг. Вся одежда в грязи, в следах крови, а ступня и вовсе поранена, руки испачканы, волосы растрепаны, а в глазах пустота.

-Доволен? Рад видеть меня таким? - спрашивает колдун, замечая, что Тор несколько смягчил свой твердый, почти деревянный взгляд.

-Если скажу, что не рад, поверишь? - Одинсон заметил дерзкую усмешку на губах брата.

-Конечно, нет, - отозвался маг. -Как все это произошло? Фригга страдала? А Сигюн?

-Я пришел не делить с тобой горе, - холодно ответил Тор.

-Горе? - усмехнулся Локи, - Фригга мертва, моя жена похищена, и я не знаю, увижу ли я её ещё живой, а ты говоришь мне о горе? А что с моим сыном, ты, случайно, не ведаешь, могучий Тор? - горькость потери и обиды блеснула в его глазах.

-С ним все в порядке. Он в безопасности. Ты ведь сам знаешь, какие стражники охраняют твою комнату, они никого не подпускают к дверям.

Губы трикстера растянулись в улыбке. Да уж, его стражники надежнее тех, что якобы оберегают народ Асгарда.

-Тогда зачем же ты явился ко мне? Неужели соскучился?

-Я пришел, чтобы дать тебе шанс на священное искупление, - голубые глаза Тора неотрывно смотрели на безумца.

-Интересно… - промолвил Локи.

-Ты, как и я, жаждешь мести. Ты, как и я, хочешь спасти свою возлюбленную. Эльфы взамен на Сигюн хотят получить Эфир, который селится в теле Джейн. А ты сам знаешь, что будет, если Эфир попадет в руки к Малекиту, - он сделает из Вселенной сгоревший пирог. Он не оставит ничего живого нигде. У меня есть план: я хочу увести эльфов подальше от Асгарда, путь из дворца и столицы нам обеспечат, а вот путь до царства тьмы никому неизвестен, даже Хаймдалль не ведает о нем.

Маг внимательно слушал Бога грома и уже понимал, что от него требуется. Точнее, он понимал это раньше, и уже без оглашения всяких там планов был готов хоть сейчас покинуть это место, не размусоливать лишних разговоров. Он был готов покинуть Асгард, уйти в любой мир, лишь бы спасти своего ангела. Но манеры характера не давали показать, насколько Локи слаб, тем более брату…

-Я знаю, что ты в курсе, как туда попасть. Ты уйдешь со мной и поможешь мне туда пробраться.

-С каких это пор ты начал мне верить? - удивился Локи, косясь на Одинсона.

-Я не верю. Зато мама верила и Сигюн тоже верит, - Тор пропустил мимо ушей сарказм брата. -Мы встретимся с эльфами в царстве тьмы. Когда Малекит извлечет Эфир из тела Джейн, я уничтожу его, предводителя и все его войско, а ты тем временем освободишь Сигюн. А когда все закончится, ты вернешься обратно в тюрьму.

-Хм… Так значит, царица Асгарда погибла, Сигюн попала к эльфам, и все это из-за твоей глупой смертной, которая сунула нос туда, куда нельзя было соваться вовсе? - едкий голос безумца раздул в громовержце злую искру.

-Выбирай выражение, - сквозь зубы сказал он.

-Выбирать выражение? - прошипел Локи, поднимаясь на ноги, медленным шагом приближаясь вплотную к стеклу. -Ты даже не представляешь, что сейчас творится внутри меня, и предлагаешь мне выбирать выражение? - яростные очи ётуна вдруг показались в зеленых глазах колдуна. Тор заметил это мгновенное изменение, которое Локи даже не стал скрывать. По коже разлилась синева, в глазах вспыхнул огонь. Тор несколько испугался - он никогда ранее не видел монстра, о котором знал, в которого не хотел верить. Через минуту Локи изменился, вновь делаясь прежним.

-Я тебе помогу, - прошептал он. -Надеюсь, ты понимаешь, что я сделаю это не ради тебя и твоей зазнобы? Да, и вот ещё что: запомни, братец, если с Сигюн что-то случится, если с её головы упадет хотя бы один волос - я вырежу твоей смертной сердце прямо у тебя на глазах, а её бездыханное тело выброшу в море, - на губах мага заиграла дьявольская улыбка…

Проигнорировав вполне оправданную злость брата, Тор подошел к стене, нащупал невидимую кнопку, что открывает магическое стекло камеры, и нажал на неё, отпуская трикстера на свободу. Тот сделал шаг, вышел в коридор, затем обернулся на покинутую тюрьму, обведя её ядовитым взглядом, в котором скрывалась наигранная жалость.

-Надо же, я и не думал, что выйду отсюда без конвоя, - усмехнулся маг.

-Не радуйся, твоя свобода будет недолгой, - сердито отозвался Тор, закрывая стекло клетки обратно.

-Предоставишь мне мою одежду, или я отправлюсь спасать мир в этом рванье? - маг кончиком пальцев оттянул свою грязную рубашку, как бы показывая, как ему неприятно находится в таком виде.

-Вначале нужно выйти из подземелья, - сообщил громовержец, хватая Локи за локоть, утаскивая его за собой.

-Там повсюду стража, братец, - предупредил скользкий голос. Слова трикстера Тор пропустил из вида. Когда они миновали тюремные коридоры и вышли к входным дверям, Локи вдруг заметил, что вход никем не охраняется, хотя здесь, он помнит, всегда были стражники.

-Куда ты дел бедную стражу? - поинтересовался он, непонимающе оглядываясь по сторонам. Его внимание привлекли два обездвиженных тела в доспехах, которые лежали возле стены. -А, понятно. Как предсказуемо, братец, - рассмеялся маг.

-Если не хочешь лечь рядом с ними, иди молча, - грубо толкнув брата за собой, проговорил громовержец.

Хотя на тонких губах играла улыбка, хотя голос смеялся, а речи были шутливыми, глаза горели лукаво и ярко, внутри темной души Локи все было иначе: за улыбкой скрывалась злость, за смехом - крик, за шутками - гнев, а за огнем глаз - серые слезы.

========== Глава 44 ==========

Вскоре оба принца, один из которых был бывшим, уже шли по огромному коридору дворца, куда из окон бил солнечный свет. Локи был уже в своем костюме, который отыскал в тюремной гардеробной, по которому так скучал. Настолько осточертели ему эти рубашки и тапочки. Волосы его уже были причесаны, взгляд довольный, несмотря на то, что совсем не истинный. На душе его скребли кошки, но он не подавал виду. Злоба, отчаяние, показанные чужому глазу, сделали бы его слабым, уязвимым. Локи привык прятать свои настоящие чувства под улыбкой, и у него это отлично получалось. Резвая походка, боевое настроение и вместе с этим колющая тоска по жене, матери, сыну…