Не допивай ближнего своего (СИ)

Донор крепко обнял вампира и продолжил:

— Ты такой горячий, самый лучший, самый любимый. Я не враг тебе, я тот, кто любит тебя.

Вампир, словно завороженный, напряженно замер, не совсем понимая, что ему говорят, слыша только одно слово в разных вариациях «люблю, любимый, любовью». Давний, инстинктивный страх — потерять донора, быть ему ненужным, отпускал, давая возможность дышать глубже, спокойнее.

Фобиос, чуть прикусив мочку уха Ильи, совсем тихо произнес:

— Я думал, что это просто эксперимент для тебя.

Возбуждение, отступившее перед страхом, возвращалось, почему-то возникая не внизу живота, а где-то внутри, чуть подрагивая, Фобиос расслаблялся, настороженно следя за каждым движением Ильи.

Парень положил ладонь капитану на щеку:

— Никакой азарт исследования не заставил бы меня раскрыться перед кем бы то ни было, — спокойно ответил Илья. — Или тебе кажется, что мне легко было подпустить тебя? Или позволить завязать себе глаза, лежать, не видя, не зная, где ты, каким будет следующий шаг… Иногда смотришь на другого и понимаешь, вот с ним ты поладишь, и я потянулся к тебе, слепо и безотчетно. Я не знаю насчет других мужчин, я на них смотрел, но так и не увидел, знаешь ли, — губы тронула легкая, чуть смущенная улыбка. Свободной рукой Илья нащупал ладонь капитана и положил ее себе на щеку, не выпуская, произнес: — Только для тебя я такой. Только для тебя.

Обхватив ладонями лицо Ильи и смотря только на него, Фобиос словно забыл обо всем мире, что их окружал.

— Ты первый, к кому меня потянуло после «Темной воды». Я слишком боюсь тебя потерять.

От собственных слов, слишком откровенных, становилось не по себе. Все внутри протестовало, требовало остановится, не давать в чужие руки такой власти.

— Ты единственное, из-за чего стоит продолжать жить.

— Я гораздо больше мира, Фобиос. Разве ты не знаешь? В каждом из нас мириады вселенных и галактик, в нас вечность и бескрайний свет. И он может быть теплым, мягким успокаивающим, тебе не будет тесно, и именно такой свет я и создам для тебя, чтобы каждый лучик распугал тьму, притаившуюся в твоей душе. Я не обожгу, — уверено говорил Илья, не позволяя взглядам разойтись. — Верь мне, я совсем не страшный. Разве может пугать тот, кто вручил ключи от собственного сердца? От собственного мира?

Внутри все дрожало, напряжение росло, каждый нерв натянулся до предела, и тихая одинокая слеза скатилась по виску Ильи. Но парень даже не заметил ее.

Осторожно убрав слезинку с лица донора, вампир тихо признал:

— Я люблю тебя и доверяю тебе.

Страх действительно исчез, темные глаза уже не отрывались от лица Ильи, а капитан сам, без принуждения или просьб раздвинул ноги шире, чуть прогнулся в пояснице, прижимаясь возбужденным членом к телу человека.

Илья мягко уложил Фобиоса на бок, коснулся уголка губ и шепнул в родные губы:

— Обнимай меня. Целуй меня.

И когда капитан спокойно и уверено ответил, ладонь человека легла на бедро, прошлась вниз, к коленке, и обратно, поднимая приятную волну тепла. И когда дыхание вампира сбилось, но не от страха, а предвкушения большего, Илья позволил себе углубить поцелуй, из нежного, сделав его страстным.

Они целовались долго, с упоением, прежде, чем человек спустился к шее, облизывая и лаская языком каждый доступный ему миллиметр, спускаясь к ключицам, а ладони тем временем скользнули на поясницу и медленно легли на ягодицы. Илья сдерживался, не позволяя желанию затмить разум, иначе все, с таким трудом отвоеванное у застарелых страхов, рухнет в пропасть. Парень внимательно следил за реакциями вампира, и пока Фобиос не отталкивал, чуть смял в руках округлые половинки и замер, только кончик языка кружил вокруг соска, изредка дразня твердую вершинку.

Вампир раздраженно зашипел, и тут же смолк, увидев широко распахнутые от испуга глаза. Нет, Фобиосу не понравилось только то, что его Илья зачем-то остановился, чуть выгнувшись, вампир подцепил пальцами смазку и вложил ее в ладонь человека, тут же проведя освободившимися руками по гладкой, сильной спине, и поерзал, нетерпеливо, в руках донора.

— Спасибо.

Илья забрал тюбик, и руки вернулись на прежнее место, только теперь влажные пальцы стали осторожно проникать внутрь. Но Фобиоса следовало как-то отвлечь, поэтому парень уложил его на спину и сполз ниже. Поцелуи переместились на живот, а потом ниже, к паху, пока губы не накрывали член. Глубоко взять у Ильи не получилось, и кончик языка игрался с вершиной, ткнулся в дырочку, и парень вновь зачмокал головкой, не умело, но старательно.

Фобиос рвано выдохнул, запустил пальцы в светлые волосы, но первоначальный порыв проникнуть глубже в рот унял, только перебирал пряди, наслаждаясь тем, что Илья давал ему.

Внутреннее напряжение, вызванное даже не самим страхом, а ожиданием страха, отпустило. Мужчина хорошо и четко понимал, что именно творит Илья, даже зачем так старательно, неумело, но с явным наслаждением делает минет, вот только… Страх куда-то делся, оставив после себя только любопытство и возбуждение.

Илья действительно старался, и не только ртом. Он все-таки нашел нужную точку и провел по ней пальцами, вызвав шипение и судорожный стон. Вампир инстинктивно дернулся, но также быстро и замер. Донор учился, вспоминая, как и что с ним проделывает Фобиос, но вот сколь долго заниматься подготовкой так и не понял толком. Однако пальцы входили все легче и легче, да и капитан не выглядел страдающим, скорее нереально кайфующим от все более смелых движений Ильи. Парень уже сам еле держался, собственная эрекция стала мучительной, и он, выпустив возбужденную плоть изо рта, пристроился ко входу. Тугие мышцы расступились под напором, и Илья с блаженным стоном, запрокинув голову, оказался внутри. Горячо, томительно, огонь по венам, хорошо до дрожи в кончиках пальцев. Одна ладонь легла на грудь вампира туда, где бешено стучало сердце, а вторая накрыла член. Илья двигался быстро, ритмично, не отводя взгляда от черных глаз с развернувшимся на всю радужку зрачком. И проваливался в открытый космос, тая в море удовольствий, прошивающих тело током, заставляющих рвано дышать, облизывая губы, и растворятся в охватившем безумии. А сердце вампира билось так быстро, словно стремилось догнать человеческое, и Илья удивленно ахнул, когда понял, что пульс вампира стал полностью совпадать с его.

Илья двигался слишком медленно, слишком бережно, Фобиосу этого было недостаточно. Резко подавшись вперед, вампир прошептал:

— Резче, я не игрушечный.

— Сейчас, — Илья наклонился к лицу вампира, двигаться и держаться на руках стало проще, и он смог ускориться. — Я так слишком быстро кончу.

Парень улыбнулся и поцеловал Фобиоса в губы.

— Нестрашно, — мягко улыбнулся вампир. — В следующий раз продержишься дольше.

Поглаживая любимого по напряженным плечам, двигаясь синхронно с ним, Фобиос сам не заметил, что стал постанывать, тихо, почти неслышно, в такт движениям.

На словах про «следующий раз» Илья сорвался за грань, где все слилось в темно-лиловую дымку удовольствия, и последующий оргазм оглушил, выбил воздух из легких, и парень с гортанным стоном повалился на Фобиоса, раздосадовано поскуливая. Ему так хотелось первым довести вампира, но не вышло. Илья протиснул ладонь между их животами и принялся ласкать член Фобиоса.

Завораживающе зрелище человеческого оргазма заставило вампира улыбнутся.

— Все хорошо, — успокоил парня Фобиос.

Широкие ладони исследовали спину Ильи, спускаясь ниже, на поясницу, попку парня, и эти ощущения смешались с уверенными движениями руки донора на члене, помогая быстрее достичь разрядки.

Илья скатился под бок вампира и прижался, обхватив Фобиоса руками и положив ногу ему на бедро.

— Как тебе?

Парень поцеловал оказавшееся под носом плечо.

Прижав к себе поближе своего донора и поцеловав его в макушку, вампир ответил, осторожно выбирая слова:

— Мне понравилось. С тобой мне нравится быть и в этой роли, только, — Илья даже не успел понять происходящее, как оказался вжатым в матрас, с широко разведенными ногами, под однозначно возбужденным вампиром. — Так мне все же нравится больше. Так что извини, я сделаю все, чтобы тебя чаще тянуло оказаться именно снизу.