Не допивай ближнего своего (СИ)

Рома, уткнувшись взглядом в коммутатор шел по коридору, решая, какая из «лишних» запчастей, оставшихся после того, как охотник разобрал и вновь собрал прибор, все же являлась не лишней. Слева раздался грохот, и Рома автоматом повернулся на звук, пару раз моргнул, наблюдая за тем, как Камела, придерживая клыками отрезанную ногу, пытается подобрать с пола пилу, скальпель и что-то еще, затем донор, как подкошенный, рухнул на пол.

Камела, бросив ногу и все остальное, подхватил оседающего на пол человека и, взяв его на руки, решал, куда положить. Обморок смертельным не являлся, да и что стало его причиной, от медика не скрылось. Вздохнув, он понес Рому в спальню к Лену и Бриссору, все-таки донору будет лучше очнуться в знакомой обстановке, среди тех, кому он доверяет.

Спиной открыв дверь каюты, Камела чуть замялся на пороге и вежливо, даже грустно сообщил:

— Я вам тут… вот… принес, — медик вытянул руки вперед, словно предлагая вампирам безжизненное, висящее тело Ромы.

Лайнел опустился на колени рядом с Рыжем и потыкал парня в плечо.

— Ты в какую-то игру играешь, да?

Реакции не последовало. С минуту поколебавшись, вслушиваясь в сердцебиение и дыхание явно притворяющегося Рыжа, вампир хмыкнул и принялся щекотать донора, припомнив, как он боится этого.

«Точно садисты!» - решил про себя беспризорник и не рискнул подавать признаков жизни, смотришь, и убьют по-быстрому, не мучая.

Лен с Бриссором вскочили с кровати, сразу переходя в боевую форму и выщерив клыки, зашипели. Но медик выглядел расстроенным и чуть виноватым, да и стук сердца донора отчетливо донесся до усиленного слуха воинственно настроенной пары. Бриссор забрал у Камелы Рому, переложил его на кровать и для верности нащупал пульс, решив подстраховаться. Да и спокойное биение жизни под пальцами успокаивало куда надежней. Лен стоял напротив медика и прожигал в нем взглядом дырку.

— Что произошло? — задал вопрос беловолосый.

Конечно, чужого донора, да еще так красноречиво пахнущего другим вампиром, а тут и сразу двумя, никто трогать право не имеет, но напугал Камела изрядно.

— Я принимал у Лайнела экзамен, на столе лежал муляж ноги, зашел Рыж, — медик замялся. — В общем, я отправил мелкого разбираться с его донором, и Лайнел забыл закрыть двери медотсека. Я уронил инструменты, ногу придержал зубами, и Рома в этот момент обернулся. Судя по всему, он подумал, что я кому-то отпилил ногу и сейчас ее ем. Результат вы видите.

Камела виновато уставился в пол.

Лен удивленно вскинул бровь и, не сдержавшись, хмыкнул.

— Понятно. Ладно, иди, мы тут сами с Ромой поговорим.

Беловолосый лег на кровать с другого бока от донора и принялся, как и Бриссор, успокаивающе поглаживать человека по груди и животу.

Щекотка не помогала, и Лайнел решил перейти к более действенным методам. Наклонившись к лицу донора, вампир довольный собой прошептал, согревая дыханием губы.

— Вась, если не перестанешь притворяться, то я тебя сейчас поцелую.

Один глаз открылся, быстро обвел взглядом помещение, затем открылся второй, и беспризорник пополз, не вставая, прочь от вампира.

Рома тихо застонал, потом резко распахнул глаза, заметил двоих своих вампиров, сел в кровати и медленно обвел взглядом ноги, кажется, даже пересчитал. Убедившись, что ног на троих все же шесть, то есть у всех по две и лишних или недостающих не имеется, лег обратно, задумчиво, как-то на удивление спокойно сказал:

— Слава Богу, Камела грыз не нашу.

Бриссор и Лен обидно громко заржали. Смеялись долго, от души, с постаныванием и переводя дыхание.

— Роооомчиииик, — крепко обнял донора Лен, Бриссор поцеловал человека в загривок. — Какой ты все-таки веселый бываешь. Нога не чья-то, это муляж. На нем Лайнел тренировался под руководством Камелы. Все замечательно, наш хороший, мы не дали бы тебя в обиду и не оставили бы без присмотра с кем-то, кто может быть опасен.

Лен, все еще веселясь и хихикая, покрывал поцелуями Ромино лицо, а Бриссор прижался со спины и водил рукой по боку, второй перехватив поперек груди. Супруги переглянулись, радостно отметив, что донор наконец впервые сказал «нашу» и «мы», неразделимо от себя приняв вампиров.

— Но для верности, — спокойно начал Бриссор, — тебе стоит все-таки перестать спать в отдельной каюте и перебраться уже к нам. И тепло, и скучать мы тебе не дадим.

Темноволосый воин поцеловал в затылок и вжался в него лицом.

Рома автоматически зарылся ладонью в длинные, темные волосы. Мягко перебирая пряди, словил неугомонного Лена за подбородок левой рукой, чмокнул в губы и спокойно пронаблюдал за тем, как поцеловались вампиры.

— Между прочем, это не смешно, лично я этот долбаный муляж от настоящей конечности отличить не смог, — чуть обиженно сообщил донор. — И вообще, сложно было грызть симулятор за закрытой дверью. А зачем его вообще нужно было грызть?

Словив на себе внимательный взгляд голубых глаз, Рома признал:

— Да, я тяну время, просто не уверен, что нам всем троим будет удобно в одной комнате, хотя мне немного неприятно, что вы получаетесь как-то, не знаю, как выразиться, что ли сами по себе, я сам по себе. Только вот каюта явно на троих не рассчитана.

Бриссор перевернул Рому на спину и навис над ним.

— Нам совершенно точно надо чаще говорить друг с другом, — серьезно заметил воин, а Лен кивнул. — Мы не решились тебя просить, чтобы предложение жить вместе не выглядело обязывающим, думали, ты сам дозреешь. Нам тоже не нравится это ощущение разделенности.

— А про ногу забудь, — включился в разговор Лен. — Захочешь, позже все объясним и расскажем, а сейчас есть занятие поинтереснее.

Беловолосый коснулся губами шеи и шепотом добавил:

— К тому же ночью мы перевели корабль в другое место, и сегодня будет необычный день. Ты скоро сам все увидишь.

Рома хотел спросить что-то еще, но Бриссор вовлек в спокойный тихий поцелуй, нежностью путая мысли, и стало как-то не до всего.

Лайнел словил Рыжа в объятия.

— Ну, чего ты испугался? Нога не настоящая, это муляж, я на нем совершенствуюсь, как врач, хотя ты в мои способности и не веришь.

— Не настоящая? А дашь погонять? — судя по алчному блеску глаз Рыжа — ногу тоже нужно прятать в сейф.

Воодушевленный тем, что в кои-то веки Вася не отпихивается, Лайнел сдался без уговоров.

— Хорошо, — но поспешно добавил: — Только в моем присутствии.

Рома глубоко вдохнул, понимая, что все опять идет по накатанной, и вместо того, чтобы расслабиться, позволяя вести, сам углубил поцелуй с воином, одновременно чуть царапая кожу Лена на спине.

Бриссор ненавязчиво отстранился, ладонь нырнула под футболку Роме, накрыла сосок.

— Ты хочешь продолжить? — уточнил мужчина.

Вместо того, чтобы ответить, донор прижался к воину, давая тому почувствовать, что он не только не против, а очень даже за.

В этот раз супруги не медлили, Бриссор и Лен на миг одновременно исчезли, прежде чем парень что-либо спросил, они вернулись оба и полностью обнаженными, устроились по бокам от него. Воин погладил супруга по спине, положил ладонь ему на затылок и притянул для страстного, кусачего поцелуя. Рука беловолосого гладила член Ромы сквозь ткань штанов. Зрелище лижущихся и порыкивающих вампиров выглядело весьма возбуждающим, зажатый между ними донор безотчетно заелозил на кровати, а в паху быстро и стремительно тяжелело. Оба, такие близкие и родные, привычные и рядом, стоит только потянуться к ним…

Человек, приподнявшись, приблизился к лицам вампиров, жадно наблюдая за этим необычным, страстным, по-настоящему хищным поцелуем. Странное, какое-то нездоровое возбуждение усилилось еще и от осознания того факта, что с ним они явно сдерживались, иначе давно бы искусали человеческие губы до крови.