Не допивай ближнего своего (СИ)

Подойдя к Антону и ткнув пальцем в одну из сенсорных панелей, вампир поинтересовался:

— Хочешь знать, сколько теперь может прожить твое тело?

— Я могу готовить, — поспешил реабилитироваться в глазах Камелы байкер. — Просто не уверен, что даже ваш брат способен переварить мои кулинарные изыски, — признался Антон и заинтересованно полюбопытствовал. — Хочу! Сколько?

— Смотря кто, Лимира вообще можно кормить чем угодно, правда, остальным будет плохо, — фыркнул Камела. — Если продолжишь пить по паре капель моей крови, то впереди тебя ждет две тысячи четыреста тридцать пять лет, примерно на сотню больше, чем меня.

Вампир с предвкушением уставился на лицо байкера, стараясь не пропустить ни одной эмоции.

Антон замер. Стоял манекеном и не моргал. Широко раскрывшим рот манекеном, потом мужчина отмер и протянул:

— Сколько-сколько?!! Нет, я помнил твои слова, думал, речь о паре сотен лет, а не тысяч. Но раз с тобой, то я спокоен, — довольно заметил мужчина и нагнулся к Камеле за поцелуем.

Вампир тут же отдал желаемое, жадно, жарко, словно лет двести не целовался и затем, оторвавшись, тихо сказал:

— Твой брат, его жена и Женя тоже могут прожить настолько же длинные жизни, если конечно, это нужно тебе и им. Не думаю, что мне будет сложно делиться и с ними небольшим количеством крови. Я не хочу, чтобы ты пережил тех, кто тебе дорог, это слишком страшно.

— Я поговорю с братом и семьей. Чего бы не хотелось мне, решать все равно им. Спасибо, что предложил, для меня это много значит.

Антон ткнулся носом в светлую макушку и, сам не замечая, что говорит, с чувством произнес:

— Господи, я люблю тебя с каждым днем все сильнее и сильнее. Я пропал.

Вампир чуть дернулся, жестко впился пальцами в подбородок мужчины и твердо сказал:

— Не идеализируй меня, мне не нравится твой брат. И я предложил, и буду это делать только из любви к тебе, но я злопамятный, мстительный и гордый. Понимаешь?

Глаза хищно прищурены, ноздри раздуты, и Камела кажется в этот момент опасным зверем.

— Дима не прав, и я сам на него зол. Главное, что убивать ты его не станешь, а отомстить захочешь, помогу, — не хуже вампира оскалился Антон.

— А мне сколько жить? — подал голос Илья, напоминая воркующим голубкам, что они не одни.

Камила благодарно поцеловал в уголок губ своего будущего мужа и прошептал на ухо:

— Хм… Мне уже не плохо, вот только силы еще не вернулись, не хочешь ночью этим воспользоваться?

Затем, повернувшись к Илье, насмешливо сказал:

— Могу погадать на кофейной гуще, или подожди пару часов, пока комп выдаст более точные данные.

— Подожду, куда я денусь, — хмыкнул парень. — И про Фобиоса я бы тоже послушал.

— В смысле? — завис медик, попутно заползая рукой в джинсы за спиной у Антона.

У Антона от неожиданности опять стали глаза какающей мышки. Не замечая издевательств вампира над хрупкой нервной системы одного конкретного человека, Илья пояснил:

— Про его срок жизни. Знать как-то спокойнее.

Узкая ладонь спустилась ниже, чуть сжала ягодицу байкера, Камела тихо рассуждал:

— Ему жить меньше, чем мне. Во-первых, он старше, во-вторых, я не чистокровный вампир.

Шустрые пальцы поползли по бедру вверх.

Антон прижался к боку вампира, отчасти, чтобы мешать ему своевольничать, а с другой стороны и самому удобно. Байкер сунулся под пояс штанов, но Камела как заранее готовился к потехе, под туго затянутый ремень, протиснулась лишь пара пальцев. Ничего, с самым серьезным выражением лица, байкер потирал левую ягодицу.

— А вампиры как-то могут продлить жизнь, или вы заранее, по анализу, знаете, сколько вам жить и на это никак нельзя повлиять? Ну, если не брать в расчет несчастные случаи и тому подобное, — заинтересовался Илья. Раз уж ему теперь жить среди вампиров или, как минимум, постоянно находиться в обществе одного из них, то не мешает узнать, как можно больше. — И почему чистокровные живут меньше сами по себе?

Камела чуть хитро ухмыльнулся и, сделав шаг вперед, полностью облокотился на Антона, пожаловавшись:

— Я спину потянул, теперь болит, а я не привык. Чистокровных вампиров не бывает почти, чистокровные — крайне агрессивны ко всем, кто может годиться им в пищу. Просто во мне крови половина на половину, а от этого зависит не только моя продолжительность жизни, но и продолжительность жизни внутреннего донора, то есть Антона. Можно и Фобиосу жизнь продлить, например, кормя его моей кровью.

Антон хмыкнул и пристроил подбородок на светлой макушке, ладони скрестил на животе вампира и прижал его к себе, тихо млея от спокойствия и близости любимого чуда.

— Гм, получается, что все вампиры и доноры, так или иначе, взаимосвязаны. Пусть и могут существовать сами по себе, но это невыгодно, потому и нежелательно. Теперь понятно, отчего у вашего вида и доноров не было междоусобиц и противостояний, никаких гражданских войн, — догадался Илья. — Я наблюдал за вами, Фобиос действительно наиболее хищный, но и нежный тоже, — словно защищая быстро добавил донор. — И еще добрый, хороший, внимательный, пускай иногда вредный, упертый и дурацкий.

— Не надо его защищать, — тихо попросил Камела, чуть выгнувшись, просунул руку себе за спину, касаясь байкера. — Тая почти чистокровный вампир, по ней и видно, мой первый муж не унаследовал от родителей генов другой расы, совсем. С ним из-за этого всегда были проблемы. У нас нет примесей донорской крови, мы с донорами генетически не совместимы, просто рас на нашей планете первоначально было три, одна из них растворилась, полностью смешавшись с нами. Только отголоски крови звучат.

— Знаешь, я бы хотел почитать учебник по истории, или что у вас там есть, — задумчиво протянул Илья.

Внизу живота байкера стремительно тяжелело и наливалось кровью, Антон уперся стояком в ягодицы довольному Камеле и засопел в ухо вампиру, терпение все-таки кончилось, и мужчина заметил:

— Ой, как блинчиков хочется, — и вперился взглядом в Илью.

Вампир же, словно издеваясь, начал гладить сильными движениями член Антона прямо сквозь штаны, ведя при этом светскую беседу с Ильей:

— Если хочешь, я загоню в переводчик книгу о теории развития рас и потом отдам тебе. Правда, перевод может быть неточным.

— Хочу, а будут вопросы, пристану к Фобиосу. Спасибо, Камела, — Илья присмотрелся к расширенным зрачкам Антона, байкер нервно облизнулся в десятый, наверное, раз, за последние пять минут. — Знаете что, пойду-ка я… эээ… блинчики лепить. Печь их, там, фрукты порежу.

Антон кивнул и куснул аккуратное ушко вампира.

Камела чуть обиженно вздохнул, когда за Ильей закрылась дверь, и развернулся к байкеру. Отступив на шаг, вампир чуть хриплым голосом спросил:

— Что, так голоден?

— Как ты разыгрался, однако, — прищурился Антон и подхватил Камелу под попу, приподнял.

— А ты против? — поинтересовался вампир и лизнул байкера в нос.

— Меня это заводит, вот только изображать нешуточное терпение, когда ты меня так трогаешь, очень сложно, — бубнил Антон куда-то в шею, проходя по ней быстрыми короткими поцелуями.

Камела тихо застонал, откидывая голову назад и подставляя шею.

— Булочка моя, — шептал странности байкер, теряясь в пряном удовольствии. Вечно так с Камелой, пара мгновений и тебя уносит, крыша улетает, махнув на прощание черепицей. — Клыкастик бесценный.

Антон прижался к теплым сухим губам вампира и медленно вернул его на пол, ладони прохаживались по бедрам, соскальзывали на ягодицы, мяли их.

— Но до вечера ни-ни, иди работай.

— Ты… — зашипел вампир. — Издеваешься?

— Я быстро учусь, — ехидно заметил Антон, но только прижал к себе Камелу сильнее. — Ты не хрустальный, конечно, но отдохнешь нормально и не балуй мне. А пока, раз уж мы ограничены…

Тихо вжикнула молния, и Антон обхватил полувозбужденный член вампира рукой, ладонь медленно задвигалась вверх-вниз, большой палец тронул показавшуюся темную головку.

— А ты уже влажный, — заметил байкер и ласково попросил: — Подрочи мне.