Золушки при делах. Часть 2 (СИ)

   - Откуда ты?.. – изумился Редьярд.

   Дверь распахнулась, явив Дрюню в великолепном желтом камзоле, украшенном нежно-лиловой отделкой, зеленых лосинах и изящных голубых ботиночках, делавших его ужасно похожим на голобоногого олуша.

   - А вот и я! – заорал он так, будто и не пил вчера в три горла. – Добрых улыбок и теплых объятий, мои дорогие! Я так и знал, что вы соберетесь выпивать без меня!

   Рэд спешно выпил самогон, закусил соленым грибом и кивнул на стул.

   - Садись и постарайся не вертеться! От твоей цветовой гаммы рябит в глазах!

   - Мэтр Артазель на мне отводит душу, так он всегда говорит, когда я прихожу на примерку! - пояснил шут, усаживаясь, и с сожалением тряся пустым штофом. - И почему рябит? Это утренний наряд для поднятия тонуса!

   Ники молчала, будто к чему-то прислушивалась. Затем встала.

   - Ваше Величество позволит мне отбыть? Срочные дела.

   - Иди, - кивнул тот, подтягивая к себе блюдо с пышущими жаром оладьями и плошку с медом. – Мы тут сами… как-нибудь…

   Ступая из комнаты в верхний уровень Золотой башни, Ники расслышала возмущенный голос Дрюни:

   - Как-нибудь? Эй, братец, как-нибудь не надо!

   Бруттобрут ждал ее, сложив руки на животе.

   Едва коснувшись носком сапожка пола, Ники спросила:

   - Что?

   И прошла за рабочий стол.

   - На рассвете едва не скончался достопочтенный мэтр Просто Квасин. Целитель Жужин вмешался вовремя и сделал, все что мог, но королевский маг все еще очень слаб.

   - Диагноз?

   - Сердце, - пожал плечами гном, - мэтр уже не молод.

   «Ты – как небо, Ники, но если тебя когда-нибудь не станет – что будет с Ласурией?»

   - Охо-хо, - вздохнула архимагистр, - время к нам безжалостно, ведь правда, Брут?

   - Истинная правда, моя госпожа!

   - Подготовь мне списки молодых перспективных магов с обязательным наличием боевого опыта. Мэтру Квасину срочно нужен ученик!

***

Подарок на свадьбу Клозильды и Висту принцесса Бруни подбирала со всем тщанием. Казалось невозможным соединить утонченность художника с любовью его нареченной к ярким цветам и вычурным формам, однако Ее Высочеству это удалось, и нынче утром она довольно улыбалась, когда возвращалась с Каретного двора.

   - Григо, давайте заедем в «Старого друга», хочу поздороваться с Пиппо и выпить с ним морсу, - предложила она.

   - С удовольствием! – улыбнулся секретарь. Высунувшись из окна экипажа, сообщил кучеру о смене маршрута.

   - Я становлюсь сладкоежкой, и, кажется, начинаю толстеть! - вздохнула Бруни, погладив живот.

   - С вашей энергией от лишнего веса после родов не останется и следа, - махнул рукой Хризопраз, - поэтому кушайте и ни о чем не беспокойтесь! Чем будем лакомиться сегодня?

   Его глаза лукаво блеснули.

   Принцесса задумалась.

   - Хочу меренги и жареную картошку! – воскликнула она.

   - Именно в такой последовательности? – изумился Григо.

   В «Старом друге» кипела жизнь. За столиками пили утренний морс и травяные чаи утонченные городские дамы, туда-сюда бегали прислужницы в коричневых платьях и белых фартучках. Очереди в галерею пока не было, однако посетители входили и выходили в здание, не забывая бросить пару монет в ящик у лестницы на мансарду – сбор средств для приютских детей.

   К удивлению Бруни, Пиппо сидел в углу зала, как обычный посетитель, с какой-то дамой. Когда принцесса зашла внутрь, та взглянула на нее с истинно королевским величием и, улыбнувшись, сказала повару несколько слов.

   Пип, красный как свекла, поспешил навстречу племяннице.

   - Ох, Бруни… Ваше Высочество, как я рад тебя видеть! А мы, вот, с Тусей морсы гоняем с утра… для настроения!

   - С Тусей? – уточнил Григо, скрывая улыбку и одновременно кланяясь Туссиане Сузон.

   Пиппо покраснел еще больше, хотя, казалось, краснеть уже было некуда.

   Бруни поцеловала дядюшку в щеку и укоризненно взглянула на секретаря.

   - Григо, сделайте заказ, а я прогуляюсь с дядей по галерее – мне кажется, картины мастера Висту благотворно действуют на будущих мам!

   - Ты… вы… ты… позволишь, я скажу госпоже Сузон несколько слов? – запинаясь, спросил Пип.

   Кивнув, Бруни направилась к лестнице.

   Повар нагнал ее, вытирая большим белым платком обильный пот со лба.

   - Она – удивительная женщина, - пояснил он с твердостью, однако отчаянно смущаясь, - и мне приятен ее интерес ко мне!

   - Если вам хорошо вместе, я только рада, - принцесса взяла его под руку, - но интересно, что скажут на это твои дочери?

   - Персиана давно в курсе, - вздохнул повар, - а вот Ванилька… за словом в карман не полезет! Скажет, что я – старый козел, влюбившийся в змеищщу!

   Бруни прыснула в кулак. Ванилла рю Дюмемнон, ныне благородная дама, еще и не так могла припечатать!

   В мансарде свет плескался от стены к стене, оживляя акварели, но не достигал ниши с «Похищением». Несколько горожан бродили по галерее с растерянными улыбками на лицах, другие – застыли у понравившихся им картин, разглядывая их, будто искали какую-то конкретную точку на поверхности.

   На Бруни с Пипом сразу обратили внимание. Принцессе стало неловко: никак она не могла привыкнуть к интересу обывателей, но поскольку сегодня не использовала магическую личину, следовало терпеть. В подобных случаях она всегда подражала мужу, надевая маску отстраненного вежливого спокойствия – выражение лица принца на мероприятиях, в которых он заинтересован не был.

   - А я ведь жениться на ней хочу, - признался Пип. – Только вот Ванилька…

   - Ох, Пиппо, - Бруни погладила его по плечу, - она побесится и поймет… Вот увидишь!

   - Ты думаешь? – обрадовался повар.

   Принцесса кивнула.

   - Вы уже решили – когда?

   - На Золотые дни, как Ванилька замуж выходила. Она к тому времени уже родит, все легче ей будет на свадьбе! Пресвятые тапочки! - Пип схватился за голову. – А ты-то на сносях будешь! И как же?..

   - Мы что-нибудь придумаем, - улыбнулась она.

   Сейчас ей казалось, до осени еще очень далеко, а предстоящие роды вообще представлялись чем-то нереальным.

   - Как там Питер? – спросила принцесса, желая перевести разговор. – Справляется?

   - Мясо жарит, прям как я! – похвастался Пип. – Начал осваивать рецепты оборотней, но никак ему не даются их приправы! Они для людей-то никакие, а для них - сильно пахучие, а он все время с ними перебарщивает. Весь пару раз ему помогал – приходил на кухню, отмерял сколько чего. Ровенна все записала, вроде теперь дело на лад пошло – народ говорит, рычат в трактире куда реже!

   Бруни засмеялась. Смеясь, повернулась к тому простенку, где висело «Похищение». И увидела стоящую перед картиной женщину – невысокую, хрупкую, черноволосую. Одета та была в странное платье – простое, белое, в пол, больше похожее на исподнюю рубашку не по размеру. Однако никто из посетителей на нее внимания не обращал и пальцами не показывал.

   - Я, пожалуй, пойду на кухню, - сказал Пип, - а то ребятки меня уже, наверное, заждались! Передавай привет Ка… кхгм… Его Высочеству Аркею!

   - Обязательно передам. А ты скажи Питеру, что я как-нибудь загляну. Хочу послушать редкое рычание, - улыбнулась Бруни.

   Повар ушел. Поколебавшись, принцесса подошла к незнакомке и остановилась позади, делая вид, что разглядывает картину.

   - Глядя на мастера Висту никогда не подумаешь про истинное величие гения, - вдруг сказала та, не поворачивая головы.

   Голос у нее был глубокий и хрустальный, на согласных будто льдинки позвякивали.

   - Однако он таков, - негромко ответила Бруни.

   - Интересно, откуда он берет образы? - словно не слыша ее, продолжила незнакомка. – Нет, я понимаю, сюжет известный, но эти полутона… эти тени… этот ракурс, наконец! Скажите, вас он пугает так же, как и меня?

   Она продолжала смотреть на картину, а принцесса отчего-то страшилась сделать шаг вперед, чтобы заглянуть ей в лицо. Однако на всякий случай уточнила: