Грим (СИ)

For My Pain — Sea of Emotions

Он дрался с оборотнем, он победил его. Было ли это на самом деле? Или это был просто сон? Нелепый кошмар? Иллюзия? Фантазия?

Молодой человек включил душ и подставил плечи под упругие струи. Капли воды приятно покалывали тело, омывали царапины, синяки, неприглядную рану на плече, быстро стекая по его спине, украшенной огромной угольно-черной татуировкой.

Перед глазами прокручивались эпизоды борьбы с Фенриром. Тогда Драко чувствовал невероятную силу, силу, которая как кровь текла по венам, удесятеряя силу его ударов, его злость, его желание убить. Морда оборотня превратилась в кровавое месиво. Но Сивый был опытным противником, он укусил Малфоя в плечо, заставил отвлечься. Оборотень думал, что сможет убежать. Но он ошибся.

Грим оказался проворнее. Прыжок — и Сивый прижат к земле, и Малфой ощущает, как ломаются кости оборотня под его напором…

А затем Драко перевоплощается в человека, зная, что еще несколько секунд — и сознание животного возьмет над ним верх. Оно почти взяло верх, но Грим вовремя принял человеческий образ.

Малфой выключил воду в душе, быстро надел халат, закрывая татуировку на спине. Теперь на его теле было две татуировки: черная метка Пожирателя и метка Грима, в значении которой он сам еще не разобрался.

Молодой человек оделся и спустился вниз. Завтрак всегда начинался в одно время. И опаздывать на него не принято. Люциус мог легко выговорить за это сыну. Знал бы он, что Драко делал вчера вечером… Интересно, за это был бы ему выговор?

В столовой сидели Нарцисса и Люциус, обсуждали что-то. Их лица выглядели обеспокоенными. Драко почувствовал их эмоции: тревога, легкий испуг. Эти чужие чувства бесцеремонно вторглись в его сознание, заставив юношу остановиться.

— С днем рождения, Драко, — бесцветным тоном произнес Люциус. — Рад, что ты решил хотя бы сегодня почтить нас своим присутствием.

— Извини, отец.

Драко заставил себя сесть за стол и приступить к утренней трапезе.

— Сегодня твой день рождения, — произнес холодный мужской голос. — Так что ты вправе делать, что хочешь.

— Спасибо за разрешение, — в голосе Драко прозвучал сарказм.

Люциус кивнул и показал сыну свежий выпуск Еженедельного пророка. На первой полосе была безобразная фотография какого-то исковерканного подобия человеческого существа.

— Это все, что осталось от Фенрира Сивого.

— Отвратительно, — произнес Драко. Значит, он все-таки прикончил оборотня.

— Здесь пишут, что у него были сломаны почти все кости, лицо разбито, опознать его можно только по зубам. — На лице Малфоя-старшего появилось выражение брезгливости. — Согласен, отвратительно. Но это сделала не кучка слабых мракоборцев, они утверждают, что это сделал Грим.

— Грим? Бред. — Драко зевнул.

«Черт! Я уже засветился».

— Н-да, — задумчиво протянул Люциус. — Выдумка. После войны многие боятся появления новой опасности, нового террора, восстания Пожирателей. А Фенриру давно было пора отдать душу предкам.

— Вряд ли у него была душа, — произнесла Нарцисса. — Давайте больше не будем об этом. Не слишком приятная тема для завтрака, правда, дорогой?

Нарцисса ласково улыбнулась своему мужу.

Драко с такой силой сжал ложку, что она разломилась пополам. Эмоции родителей сейчас были очень сильные. Они любили друг друга. И эти чувства в данный момент с головой захлестнули их сына.

— Драко, с тобой все в порядке? — удивленно произнесла Нарцисса, наблюдая за, мягко говоря, необычным выражением лица своего сына. — Ты чем-то недоволен? Может, ты зря не захотел праздновать свой день рождения?

— Нет, все правильно. Я в порядке. Мне надо идти.

Драко развернулся спиной к родителям. Соображать он мог с трудом: чужие эмоции словно волной накатывали на его сознание. Малфой заставил себя не спеша выйти из столовой, с трудом прекращая свой порыв расцеловать вазу или домовика, убиравшего в комнате.

В этот момент он услышал писк еще одного эльфа, кажется, это был Твинки. Кто разберет этих одинаковых домовиков?

— Мистер Арнольдс с визитом к хозяину!

Драко хватило всего одного взгляда на мистера Арнольдса, чтобы эмоции посетителя тут же захватили его.

Ярость. Обеспокоенность. Раздражение.

В стену полетела дорогая фарфоровая статуэтка дракона, пущенная меткой натренированной рукой Малфоя-младшего. Мистер Арнольдс непонимающе уставился на юношу, который на негнущихся ногах поднимался вверх по лестнице.

Чужие чувства, переживания действовали на Драко слишком сильно. Вот и вчера эмоции оборотня захлестнули его, он с трудом смог абстрагироваться от них. Но ведь смог.

Надо было как-то совладать с этой его новой особенностью — чувствовать эмоции людей.

А до тех пор Драко не мог спокойно находиться в своем собственном доме. Или дойдет до того, что он перебьет все хрупкие и безумно дорогие вещи в доме, или совершит еще какой-нибудь безумный поступок. Тогда его точно сочтут неуравновешенным, психом.

Такого допустить никак нельзя. Надо держаться подальше от людей с их чувствами, хотя бы какое-то время.

Но это тоже не было выходом. Эта сила была дана ему не просто так, это означало, что ею тоже надо было овладеть. Как и остальными умениями. Например, превращением в Грима.

Этим Малфой и занимался, уходя рано утром и возвращаясь домой поздно вечером. Он перемещался в отдаленные от маглов и магов места, где тренировался перекидываться в Грима. И не только. Драко превращался в самых разных животных и птиц: в тигра, пантеру, льва, кота, лисицу, филина, ястреба. Лучше всех (помимо образа Грима) ему удавалась трансформироваться в белого волка, в этом образе он чувствовал себя комфортно. А вот превращения в птицу оказались самыми сложными: не так легко было научиться справляться с крыльями.

Малфой какое-то время держался вдалеке от людей, общаясь разве что с домовиками, которым приказывал принести ужин и вычистить одежду. Так продолжаться больше не могло. Гриму надо было научиться контролировать эту способность точно так же, как он отточил до мастерства превращение в любое животное.

Научиться сдерживать себя, отделять чужие эмоции от своих — все это представляло собой колоссальную и морально сложную работу. Но выполнять ее лучше было в магловском мире, потому как в магическом мире Драко Малфой был слишком известной личностью.

Однажды утром Малфой трансгрессировал в магловский район Лондона. В воскресенье утром людей на улицах было немного, поэтому никто особенно и не заметил появление молодого мужчины. Он был одет в дорогой магловский костюм (Малфой не мог себе позволить надеть дешевку, даже магловскую), в руках — кожаный портфель, с виду можно было принять его за какого-нибудь молодого бизнесмена, адвоката, дипломата.

Драко сел на скамейку рядом с магловской остановкой. На остановке стояло несколько человек. А больше Малфою и не требовалось.

Эмоции, чувства тут же проникли в его незащищенное сознание. Голова начала раскалываться. Драко закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на том, чтобы не поддаться чужеродным эмоциям.

Вот тот низкий полненький мужчина с портфелем в руках был очень раздражён и вместе с тем переживал. Он постоянно глядел на часы: по-видимому, опаздывал.

Молодая девушка в синем пиджаке была счастлива, внутри у нее кипела радость, вот-вот готовая прорваться наружу в виде громкого и заразительного смеха. Еще одна девушка, чуть постарше, была глубоко опечалена.

Драко разрывало от эмоций, бурливших внутри него. Он одновременно чувствовал счастье, печаль и раздражение. Гремучий коктейль чувств, причем чужих. Виски стучали, тело разрывалось от того, чтобы не заплакать и не засмеяться одновременно и еще громко не выругаться.

Хотя последнее желание принадлежало не только опаздывающему мужчине, но и самому Малфою тоже. Но вот девушка, лучащаяся счастьем, уехала на автобусе. На остановке осталось двое, эмоции которых были отрицательными. Это не особо помогло.