Грим (СИ)

С каждым днем способности Малфоя совершенствовались: он с легкостью ограждал себя от чужих чувств, даже в толпе он мог легко разобрать, что ощущал в данный момент тот или иной человек.

Какой-то человек сейчас как раз вышел из соседнего дома, размахивая округлым предметом в руках. В темноте и на достаточном расстоянии нельзя было разобрать лица, но развевающиеся по ветру длинные волосы свидетельствовали о том, что это была девушка.

Драко сосредоточился, пытаясь понять, что она в данный момент чувствует.

Наслаждение, удовольствие.

Наверное, эта девушка наслаждалась этой ночью, точно также как и Грим, сидящий на крыше.

Ярость, злоба, желание убить — это были эмоции уже другого человека. Зло было рядом.

«Что-то слишком часто в последнее время!»

Драко почувствовал призыв, в висках застучало.

Малфой вскочил, на секунду потерял равновесие и ухнул вниз с крыши. И тут же понял, что не падает, а висит в воздухе, причем без помощи колдовства.

«Что за?» — пронеслось в голове. И тут же вспомнился Волдеморт, Снейп. Они тоже умели вот так «зависать», умели левитировать.

Додумывать об этом времени не было.

Вниз приземлился уже не молодой человек, а гигантский черный пес.

— Эй, ты, вернись! — закричал пьяный мужчина, выскакивая на улицу и нагоняя плачущую женщину. — Тварь, я сказал, вернись! А ты пошла вон, девчонка!

Фонари на улице погасли. Погас и свет в домах. Улица погрузилась во тьму.

Грим понесся в направлении голосов, вызывая своим стремительным движением упругую волну воздуха. Лампочки фонарей не выдержали натиска и разбились. Девушка также, не удержавшись, упала на землю.

Чуткое обоняние Грима учуяло ее запах. Это был не аромат духов или чего-то другого, нет, какой-то совершенно другой запах, приятный и одновременно будоражащий нервы. Но тут же весь этот букет ароматов перебил другой, тяжелый запах алкоголя и перегара.

Грим зарычал.

— Фу! — воскликнул мужчина, замахиваясь на грозно рычащее существо. — Пошла вон, мерзкая дворняга. А-а-а!

«Сам ты дворняга!» — зло подумал Малфой, вцепляясь в руку этому пьяному мужику. Острые клыки с легкостью пронзили ладонь. Кровь наполнила пасть пса.

Душераздирающий крик огласил улицу. Мужчина заорал не своим голосом, пытаясь отбросить собаку. Зверь рванул еще раз, и мужчина заорал еще сильнее, начиная стонать от боли.

Гигантский черный пес отпустил его. Где-то внутри Малфоя щелкнул невидимый механизм (или это было своеобразное чутье Грима), определяя, что с этого мужчины было достаточно. Он навсегда запомнит это, и уже никогда в его тупом мозгу не возникнет мысли убить.

Грим мчался через магловские дворы, перемахивая через высокие заборы, окружавшие коттеджи. Наконец, отбежав на достаточное расстояние от жилых домов, черный пес остановился и перевоплотился в высокого молодого человека.

Малфой сплюнул на землю, вытер рукавом лицо. Во рту все еще ощущался вкус крови того мужчины.

— Гадость, — прошептал Драко, продолжая сплевывать.

Быть гигантской собакой накладывало на тебя определенные особенности в поведении и жизни. Например, теперь и в облике человека Малфой прекрасно видел в темноте, почти также хорошо, как и при светлом времени суток, лучше обонял.

Драко попытался воспроизвести в голове последние события. Вот он на крыше, мощный поток чужих эмоций, и он, не удержавшись, падает. Но падает метра два, не больше, потом же зависает в воздухе.

Он левитировал сам, без помощи колдовства. Совсем как Волдеморт и Снейп. Тогда и Пожирателей, и сторонников Ордена Феникса ужасал и поражал этот факт. Эта способность считалась принадлежащей к темным искусствам, которые Темный лорд изучил досконально. Но позже Снейп объяснил своему бывшему ученику, что ничего темного в этом нет, левитация без помощи волшебной палочки — это очень древний пласт магии, магии давно забытой.

Малфой попытался попробовать взлететь. Но повторить это снова было не так просто. Тогда он сделал все на подсознательном уровне, сам того не желая. Теперь же требовалось понять, как он действовал в тот момент, о чем думал, какое приказание дал своему телу.

Это как плохому стрелку совершенно случайно удалось попасть в «десятку», и теперь он судорожно припоминает, с какой силой натягивал тетиву, куда дул ветер, сколько времени целился.

«Может, стоит снова спрыгнуть с крыши?» — подумал Малфой.

Одно мгновение — и он в Сан-Франциско на вершине парапета моста «Золотые Ворота». В лицо тут же ударил резкий порыв ветра, коварно намеревающийся сбить с ног. Где-то внизу слышался шум движения сотен автомобилей, вой полицейских сирен, гудков клаксонов — все это рождало особую «мелодию движения».

Некоторое время Драко наблюдал за колоннами машин, наложив на себя дезиллюминационное заклинание. Ветер бил его в лицо, пытался заставить упасть или хотя бы покачнуться, но Грим стоял как монолитная скала. Но затем он медленно взлетел.

Фигура, закутанная в черную мантию, поднималась все выше, а затем Грим резко нырнул вниз, с огромной скоростью приближаясь к автотрассе. Ветер гневно свистел в ушах, словно сердясь за наглое пребывание в его стихии незнакомого объекта.

Драко остановился только в каких-то пяти метрах от автотрассы. На секунду зависнув в воздухе, он уже легко скользил вдоль движущегося потока машин. Из груди Малфоя раздался радостный крик.

Пьянящее ощущение полета, ощущение невесомости, единения и полного растворения в воздухе — эти чувства переполняли его. И ветер уже подгонял его, будто признав в Гриме своего.

*

Он вернулся домой в семь часов утра усталым и счастливым. И на этот раз это были его собственные эмоции.

Драко обещал Пэнси сходить с ней в Косой переулок, купить все необходимое к их последнему учебному году в школе. Встреча была назначена на девять часов утра. Малфой пообещал и должен был выполнить свое обещание, хотя с удовольствием не видел бы мисс Паркинсон еще по крайне мере год.

Драко не собирался надолго возвращаться в Хогвартс. Он не хотел проводить свой последний год за учебой в школе. В конце концов, это ему уже вряд ли пригодится…

На возвращении в Хогвартс настаивали родители, и ради их успокоения Малфой решил отправиться в школу максимум недели на две, а там уже он найдет, что ему делать. К возвращению в школу его также побуждал тот факт, что в тамошней библиотеке (одной из самых древних во всей Англии) могли храниться книги о Гриме, ну, или в кабинете директора в списке запрещенных изданий.

Пэнси как обычно опаздывала. Что как обычно раздражало Малфоя. Когда же она, наконец, появилась в Косом переулке, то чуть не задушила Драко в своих объятиях. Девушка болтала без умолку, рассказывая о том, как провела лето, не забывая расспрашивать о всяких мелочах и своего собеседника. Малфой отвечал невпопад, но это ничуть не смущало Пэнс.

Они зашли во «Флориш и Блоттс». Людей здесь было как всегда много. И не только школьников, желающих приобрести учебники для нового учебного года, но и взрослых волшебников, которые задумчиво рассматривали стеллажи самых разнообразных фолиантов.

В книжном магазине Драко и Пэнси встретили много школьных знакомых. Мимо прошла, старательно не глядя в их сторону, кампания гриффиндорцев во главе с Лонгботтомом, у самого прилавка стояло два когтевранца-шестикурсника.

— Драко, я так рада, что мы снова вернемся в школу! — визгнула Пэнси и бросилась юноше на шею.

Малфой страдальчески посмотрел на нее. За два часа мисс Паркинсон окончательно достала его своими нежностями. Драко чувствовал ее эмоции: тупое всепоглощающее обожание. Неужели она все еще надеялась на то, что он женится на ней, исходя из соображений чистокровных браков? Надеялась заполучить его, чтобы потом можно было мучить и пилить всю жизнь? По-другому Пэнси просто не умела.

Она ведь не любила его (любила она только себя), а желала получить игрушку. Драко читал ее как открытую книгу. Он знал ее слишком давно и слишком хорошо.